Шанхайский синдром - Цю Сяолун

Чэнь осознавал разницу между постом старшего инспектора и членством в партии, но раньше не очень задумывался о том, что две эти его ипостаси могут вступить в открытое противоборство. И вот пожалуйста – скоро противоборство разрешится.

Пути назад нет. В самом худшем случае он, старший инспектор Чэнь, готов подать в отставку и работать в ресторане Лу Иностранца. Во времена Западной династии Хань то же самое сделал Сыма Сяньжу. Он открыл крохотную закусочную, носил короткие штаны, потел, разливал вино из огромного кувшина. За ним последовала Вэньцзюнь; она разносила посетителям вино, улыбаясь, как цветок лотоса на утреннем ветерке, и ее нежные брови напоминали далекие горные вершины. Возможно, конечно, такие подробности – плод романтического воображения Гэ Хуна, автор «Очерков о Западной столице». Однако он писал честно, и у него была чистая совесть. Жить как все, независимо от того, есть рядом с ним такая вот преданная Вэньцзюнь или нет! Возможно, ею станет русская девушка в китайской национальной юбочке, с модными высокими разрезами, сквозь которые просвечивают ее белые бедра, а рыжие волосы пламенеют на фоне серых стен…

Ну не глупо ли предаваться таким мечтам перед важным совещанием?

Потом он услышал шаги. На пороге показались двое. Секретарь парткома Ли и начальник управления Чжао.

Чэнь поднялся. К его удивлению, следом за Ли и Чжао в конференц-зал вошли еще несколько человек, в том числе следователь Юй, комиссар Чжан, доктор Ся и другие офицеры.

Юй сел рядом с Чэнем. Вид у него был несколько озадаченный. Сегодня они виделись на работе впервые после того, как Чэнь вернулся из Гуанчжоу.

– Вчера вечером меня неожиданно отозвали, – сообщил Юй, пожимая Чэню руку.

Расширенное заседание парткома было необычным, ведь следователь Юй не входил в его состав, а доктор Ся даже не был членом партии.

Встав во главе длинного стола, секретарь парткома Ли зачитал длинную цитату из последнего «важнейшего» постановления ЦК. Постановлением открывалась кампания против разлагающего влияния западной буржуазной идеологии. Затем Ли перешел к работе управления:

– Как вы, наверное, знаете, в деле, которое вел старший инспектор Чэнь, наступил решающий перелом. Данное дело красноречивее всяких слов доказывает необходимость новой кампании нашей партии. Чем грандиознее наши экономические достижения врезультатеполитики «открытых дверей», тем бдительнее нужно быть по отношению к разлагающему влиянию Запада. Данное дело показывает, насколько тлетворным и разрушительным может оказаться такое влияние. Преступники подпали под него, несмотря на то что оба происходят из семей старых революционеров. Это важное дело, товарищи. Народ нас поддерживает. Как и Центральный комитет. Мы хотим принести официальные поздравления старшему инспектору Чэню за выдающиеся достижения… В ходе расследования ему пришлось преодолеть серьезные трудности. Конечно, и товарищ следователь Юй, и товарищ комиссар Чжан также внесли свою лепту.

– О каком деле вы говорите, товарищ секретарь парткома? – спросил совершенно сбитый с толку Юй.

– О деле У Сяомина, – торжественно ответил Ли. – Вчера вечером У Сяомин и Го Цзян были арестованы.

Чэнь подумал: ничего удивительного в том, что Юй в таком замешательстве. Только что их вроде бы отстранили от работы – а на следующий день преступники арестованы! За одну ночь все как по волшебству переменилось. Расследование завершилось самым неожиданным образом. Когда Чэнь перебирал в уме различные варианты развития событий, самым лучшим ему представлялся тот, в котором У Сяомина не тронут до смерти У Вина. И вот – отец еще жив, а сын арестован.

– Возможно ли такое? – Юй встал. – Мы ничего не знали…

– Кто производил аресты? – спросил Чэнь.

– Министерство общественной безопасности.

– При чем тут МОБ? – возмутился Юй. – Дело ведем мы. Старший инспектор Чэнь и я… и, конечно, комиссар Чжан тоже, он наш политический советник. Мы с самого начала занимались расследованием!

– Дело ваше, тут никаких сомнений быть не может. Вы все замечательно поработали. МОБ подключилось лишь на последней стадии только из-за щекотливого характера самого дела, – заявил секретарь парткома Ли. – Товарищи, необычные болезни требуют необычных методов лечения. Положение и в самом деле очень серьезное. Более того, могу сказать, что решение по делу принималось на самом верху. Все делается в высших интересах партии.

– Значит, – не сдавался упрямый Юй, – то, что нас держали в неведении, – тоже в высших интересах партии?

– Товарищ Юй, секретарь парткома еще не закончил, – урезонил следователя Чэнь, хотя он прекрасно понимал состояние Юя. Их лишили удовольствия закрыть дело. После всего, что им пришлось пережить, они заслужили честь лично арестовать У. Правда, Юй не в курсе, что МОБ уже давно курирует дело.

Чэнь решил пока ничего больше не говорить. Такой неожиданный поворот может иметь громадные политические последствия.

– Особая следственная бригада внесла огромный вклад в раскрытие преступления, – продолжал секретарь парткома Ли. – Партия и народ высоко ценят ее работу. Мы решили наградить товарищей поименным упоминанием в приказе. Разумеется, это не означает, что работа закончена! У нас еще много дел. А теперь передаю слово начальнику Чжао.

– Прежде всего, – начал Чжао, – я хотел бы поблагодарить коллектив особой следственной бригады, особенно товарища старшего инспектора Чэня, за его прозорливость и упорство.

– За его приверженность делу партии, – добавил секретарь парткома, – а также за проявленную им коммунистическую сознательность.

– Мы всегда высоко ценили труд товарища старшего инспектора Чэня, – продолжал начальник управления. – Он хорошо исполнял обязанности директора управления городской автоинспекции. А теперь мы рады снова видеть его в своих рядах. В знак признания его заслуг, а также воплощая политику партии по продвижению молодых кадров, мы решили, что старший инспектор Чэнь будет представлять Шанхай на Всекитайском съезде сотрудников полиции, который открывается завтра в отеле «Гоцзи». Это высокая честь, которой он удостоен за свой нелегкий труд. Мы также отдаем должное стараниям следователя Юя. По предложению партийного комитета семье товарища Юя в самое ближайшее время предоставят отдельную квартиру. Что же касается комиссара Чжана, он поспособствовал раскрытию преступления, невзирая на преклонный возраст. Выражаем ему нашу самую искреннюю благодарность. И наконец, я рад видеть сегодня на нашем собрании доктора Ся. После прошлогоднего инцидента на площади Тяньаньмэнь вера некоторых людей в партию пошатнулась. Однако доктор Ся высказал старшему инспектору Чэню свое намерение вступить в партию. Вот почему сегодня мы пригласили его на наше заседание. Товарищ старший инспектор Чэнь, после собрания можете обсудить с доктором Ся подробности и помогите ему заполнить анкету, как его поручитель.

– Да, я рад, что справедливость восторжествовала, товарищ старший инспектор Чэнь, – запинаясь, проговорил доктор Ся. Вид у него был не оживленный, а, скорее, смущенный. – Примите мои поздравления за ваш нелегкий труд.

Чэнь развернулся к секретарю парткома Ли; тот благосклонно кивнул ему.

Как только собрание закончилось, Чэнь поспешил отвести Юя в сторону. Хорошо познакомившись с ним в ходе расследования, Чэнь боялся, как бы Юй сгоряча не наговорил лишнего. Они только начали шепотом обсуждать свои дела, когда к ним приблизился комиссар Чжан. Выражение его морщинистого лица было непроницаемым. Он сказал:

– Все было сделано в интересах партии.

– Удобный предлог, чтобы объяснить все, что совершается под солнцем – или не под солнцем, – возразил Юй.

– Поскольку наша совесть чиста, – добавил Чэнь, – нам не о чем беспокоиться.

– Буржуазное влияние проникает отовсюду, товарищи, – продолжал Чжан, словно не слыша. – Против него не устоял даже У Сяомин, молодой перспективный кадр из семьи революционеров. Поэтому всем нам необходимо сохранять бдительность.

– Да, – кивнул Юй, – особенно стоит остерегаться тех, кто кусает в спину… В самом деле…

Разговор снова прервали. На сей раз Чэня отвел в сторону секретарь парткома Ли. Они отошли в конец зала, к окну, выходящему на запруженную машинами улицу Фучжоулу.

– В чем же дело? – спросил Чэнь.

– Вы знаете, насколько сейчас сложная обстановка, – ответил Ли. – Вы заслуживаете всяческих похвал, но нам нужно думать и о возможных последствиях.

– Дело вел я. Каковы бы ни были последствия, они тоже мои.

– Всем известно, из какой семьи происходит У. Найдутся люди, которые распространят мнение об У на всех детей партийных руководителей. Делу могут придать символический смысл. А вас назовут орудием, с помощью которого ведутся нападки на старых партийцев.