И придет волчица - Ирина Шевченко

   Первые несколько секунд круглое стеклышко в простой деревянной рамке показывало разноцветные пятна и полосы, потом картинка стала четче: чистое голубое небо, зеленые ветви деревьев.

   - Погоди, нужно изменить угол обзора.

   Галла лежала прямо на траве и, должно быть, смотрела в то самое небо сквозь листву. Одна рука под головой, а пальцы второй легкими движениями поглаживают живот. Спокойное, умиротворенное лицо, и как будто легкая улыбка на губах.

   - Вот видишь, с ней все в порядке. Девочка справилась и теперь учится жить одна.

   - Она не одна, - хмуро возразил Идущий.

   - Да, но я не это имел в виду...

***

   Тар

   - Вот з-здесь это было, - Рад указал мне на неглубокую ложбинку между деревьями. Целительница из меня была не ахти, и мальчишка все еще немного заикался, но речь стала вполне разборчивой. - Мы с-сначала и не з-заметили, думали от дер-рева тень...

   Никакого присутствия нежити или следа от темных чар не чувствовалось.

   - Плохое место, - заявил мой маленький провожатый, - п-порченое.

   - Нет, Радуш. Наоборот. Место хорошее. Поэтому ваша тень его и выбрала. Да и тень, наверное, была не плохая... А вы в нее факелом!

   Вот, и воспитательную работу с подрастающим поколением заодно провела.

   - Ты иди, - махнула я виновато понурившемуся мальчишке. - А я тут еще побуду. И мамке скажи, если дед Двар явится, неважно с чем, пусть к хорам его посылает. Здоров как бык, ваш дед, заняться нечем, вот дурью и мается. А я дурь не лечу.

   Радуш хихикнул и побежал вприпрыжку по высокой траве, сверкая чумазыми босыми пятками.

   Место было, в самом деле, хорошее. Так и тянуло прилечь под развесистым деревом, закрыть глаза, подумать, помечтать. Может быть, уснуть ненадолго, чтобы увидеть во сне того, кого я теперь уже никогда не встречу наяву.

   - Я люблю тебя, Ил, - прошептала я, накрывая ладонью лучащийся теплым светом комочек внутри меня - все, что осталось в память о нашем недолгом счастье.

   Я никогда не перестану думать о тебе, мое солнце, но теперь я должна думать еще и о нем.

***

   Вилиль

   - Она поправилась, кажется, - заметил Лайс. - Не сильно, но... И похорошела.

   - Вот я и говорю, не волнуйся за нее. Девочка сильнее, чем кажется.

   Дракон потянулся, чтобы взять зеркало, но Эн-Ферро неожиданно вцепился в него и почти с мольбой посмотрел на Хранителя.

   - А можно увидеть, как там... мои?

   - Без проблем.

   Девушка под деревом расплылась радужным пятном, зеркало вновь зарябило, а после показало знакомый маленький дворик. За деревянным столиком под старой грушей сидели трое: Мариза с чашкой в руке, Ласси с огромным ломтем хлеба, намазанным медом, и какой-то мужчина. Лайс видел его со спины: черный шелк рубашки, широкие плечи и каштановые волосы.

   - Рошан...

   - Сейчас глянем, - усмехнулся дракон.

   Секунда - и кард вздохнул с нескрываемым облегчением.

   - Это Сэл - Галлин приятель по Школе. Наверное, в гости зашел. Не узнал сразу...

   - Кое-где сказали бы, что богатым будет, - пробубнил Рошан задумчиво, с интересом разглядывая парня в зеркале. - Занятный экземпляр.

   - Да. Я тоже заметил. Еще чуть-чуть...

   Сэллер сказал что-то, и Мариза весело рассмеялась, запрокинув назад голову. Надо же, какой остряк! А еще полгода назад даже поздороваться не мог, чтобы трижды не запнуться. Эн-Ферро неприязненно поморщился. Вообще-то мальчишка ему нравился, да и с учетом обстоятельств, но...

   Снова смеется! А на него шипит рассерженной кошкой...

   - А мы можем услышать, о чем они говорят?

   - Можем. Но знаешь, что, Лайс? Иди-ка ты лучше домой.

   - Рошан!

   - И зеркало отдай. Раритет.

***

   Тар

   Маризе давно так не веселилась. Да и чему было радоваться?

   Но в компании нежданного гостя карди незаметно для себя расслабилась и перестала думать о неудавшейся жизни и несбывшихся мечтах. Парень, которого до этого она встречала мельком, когда он навещал Галлу, при более близком знакомстве ей очень понравился. Такой многим понравился бы: симпатичный, тактичный, интересный собеседник. Ведет себя легко и непринужденно, сохраняя при этом предписываемую нормами морали дистанцию. Уже через полчаса они, не сговариваясь, словно это было что-то само собой разумеющееся, перешли на "ты", а еще через час Маризе казалось, что она болтает со старым знакомым.

   Как женщина она не могла не заметить, что вызывает интерес, и это ей польстило. В нынешнем своем положении, когда круг общения замкнулся на обитателях маленького домика, не часто доводилось услышать комплимент или поймать восторженный взгляд. А если точнее - никогда. Сегодня же она оттягивалась по полной, вспоминая все те нехитрые уловки, с помощью которых женщины безраздельно завладевают мужским вниманием. Отбросила со лба непослушную прядь и длинными пальцами с перламутровыми розовыми коготками, которые неискушенный в общении с кардами человек примет за покрытые лаком ногти, перебрала рассыпавшиеся по плечам локоны, будто бы в задумчивой рассеянности. Несколько раз взглянула из-под опущенных ресниц, всякий раз предавая взору оттенок мечтательности. Один раз потянулась через стол за сахарницей, чуть привстав и выгнув спину так, что ткань блузы натянулась на груди, явственно прорисовывая соблазнительные формы. Кончиком языка провела по губам, рассматривая что-то поверх плеча гостя... Есть сотни и тысячи тайных сигналов, проверенных временем и испробованных представительницами многих народов. Конечно, во всем этом не будет никакого смысла, если рядом с тобой сидит полный олух или совершенно бесчувственный чурбан, вроде прославленного Лайсарина Эн-Ферро. Но в этот раз рассыпаемые Маризой семена флирта упали на благодатную почву. Анализируй доктор Гиалло данную ситуацию со стороны, она сказала бы, что немалую роль здесь сыграли гормоны, щедро вырабатываемые здоровым организмом молодого волшебника, романтическая обстановка летнего вечера и духи с невысокой концентрацией неких феромонов, чья эффективность была неоднократно проверенна их лабораторией, но которые, тем не менее, не оказывали абсолютно никакого действия на одного тупоголового магистра. Но сегодня ей не хотелось думать о работе и недалеких магистрах, а потому с чистой совестью отнесла все на счет собственной неотразимости. С легкой улыбкой она поднесла к лицу руку и медленно слизала с запястья золотистую капельку меда, оказавшуюся там якобы по неаккуратности, отметила, как гость судорожно сглотнул, продолжая что-то помешивать в давно опустевшей чашке, и осталась довольна...