«Если», 2004 № 9 - Журнал «Если»

Киз представляет читателям альтернативную науку — физику и математику, — сплавленную в единое целое с алхимией и оккультной философией. Собственно, настоящий XVIII век знал этот сплав, термины «демон» и «атом» звучали в научных трудах того времени с равной частотой. Киз просто кое-что гиперболизировал, кое-что почистил от пышной риторики просветительства, кое-что вытащил из тени на свет, предъявляя читателю мистическую основу чудовищного единства. Разум изощрился, но и возгордился беспредельно. Разум выскочил из сустава и тщеславно любуется собой…

Роман с пугающим правдоподобием показывает: политики, философы и ученые той далекой эпохи заигрывают с преисподней, хотя и не до конца верят в ее существование. Но в конце концов все они сталкиваются открыто с ее активным воздействием на мир людей. А столкнувшись, непоправимо проигрывают бой. Где академическим умникам тягаться с падшими ангелами, когда тем подчиняются величайшие государи эпохи — Людовик XIV и Петр I!

Грустная и страшноватая, но мудрая книга. Качественное чтение для интеллектуалов.

Дмитрий Володихин

Юлий Буркин

Бриллиантовый дождь

Москва: ЭКСМО, 2004. — 300 с. (Серия "Абсолютное оружие"). 8000 экз.

Не смотря на то, что «Бриллиантовый дождь» назван романом, это, скорее, все-таки цикл рассказов, объединенных общей темой и сквозными персонажами.

Пространство-время действия — любимая Солнечная система плюс один перпендикулярный мир. Конец XXI века. Главные действующие лица — самая рейтинговая в мире рок-группа «RSSS» (русская, что характерно). Естественно, дух нежно любимой томским фантастом ливерпульской четверки витает и над страницами этой книги.

Сюжетный и интонационный диапазон рассказов, объединенных в роман, достаточно широк: по-настоящему смешные новеллы сменяются трагическими, а порой и образцами абсурдистской НФ (одна тайная компьютерная война мировых держав с высылаемой на Марс разницей в человеческих потерях чего стоит!). Вероятно, отдавая дань памяти сошедшему на нет постмодернизму, Буркин насытил книгу обилием скрытых и явных цитат, аллюзиями, броскими афоризмами. Названия глав тоже из разряда «говорящих»: «Круглая тайна», «Пикничок на обочине», «Война тараканов и птиц»…

С некоторыми составляющими цикл рассказами читатели уже успели познакомиться. Это «Дикая тварь из дикого леса», восхитительный «Какукавка» и ряд других.

Вообще, раз уж автор сам дает повод вспомнить литературу, то грех не сказать и о том, что поклонники «Цветов на нашем пепле» и «Острова Русь» останутся в равной степени довольны новой книгой фантаста. В ней присутствуют и философская составляющая, и тонкий юмор (как чисто словесный, так и сюжетный). На читателя и в самом деле проливается дождь из бриллиантов — отдельных новелл. А если учесть собственно сюжетное грозное значение заглавного образа, очарованием символа будет овеяна не только книга, но и окружающая реальность: не случайно эпиграфы ко всем главам — отрывки из песен Ю. Буркина — снабжены ссылками на авторский сайт, где эти песни выложены полностью.

Алексей Обухов

Катарина Керр

Чары кинжала

Москва: ACT, 2004. — 510 с. Пер. с англ. П. Баулиной. (Серия "Век Дракона"). 5000 экз.

Нельзя не порадоваться тому факту, что знаковые тексты западной фэнтези, уже не первый год собирающие благодарную аудиторию за рубежом, постепенно обретают известность и на российском книжном рынке. Издательство «АСТ» предлагает нашему вниманию издание знаменитого цикла Катарины Керр «Дэверри». Открывает эту многотомную сагу в стиле классической фэнтези роман «Чары кинжала», вышедший в США еще в 1986 году и позднее серьезно переработанный.

«Чары кинжала» — литературный дебют Керр. Ее имя, в первую очередь, связано в сознании читателей именно с циклом «Дэверри», в который она вложила большую часть своего литературного труда. Конечно, обращалась она и к иным темам и даже пробовала свои силы в жанре «твердой» научной фантастики. Не вызывает сомнений, что «Дэверри» напомнит российскому читателю не менее популярный цикл «Дерини» К. Кёртц, тезки и сверстницы Керр (обе родились в 1944-м). В обоих сериалах действие разворачивается в условном кельтском королевстве эпохи «темных веков», в рамках хронологии и истории реальной Европы. На этом, однако, сходство и кончается. Мир Керр гораздо более условен, «вторичен» и фэнтезийно насыщен. Он населен людьми, эльфами, гномами и драконами. В нем царствуют магия и кельтское язычество, друидизм с его верой в реинкарнации. Последние, кстати, составляют важнейший сюжетообразующий элемент цикла. Историк-кельтолог, скорее всего, усомнится в возможности самого существования королевства Дэверри в VII–XI столетиях от Рождества Христова. Но Керр не исследователь, а создатель вторичного мира.

Нельзя не отметить одного достоинства самого издания. Высокопрофессиональный, во всех отношениях грамотный перевод сопровожден послесловием Д. Ивахнова, который довольно подробно представляет читателю автора и ее книгу. Заслуживающая всяческого одобрения редкость в наших изданиях фэнтези.

Сергей Алексеев

Людмила и Александр Белаш

Имена мертвых

СПб.: Азбука-классика, 2004. — 576 с. (Серия "Правила боя"). 5000 экз.

Супруги Белаш, известные остросюжетной «Войной кукол», на этот раз обратились к фантастике философской, говорящей «о жизни и смерти» в буквальном смысле слова.

В «одной маленькой европейской стране» ученый-физиолог Вааль Герц владеет секретом воскрешения умерших. Этот врожденный дар Герц получил в наследство от своих предков, раввинов и мистиков, но он первый поставил дело на научную, даже коммерческую основу, разработав «воскрешатель» — прибор, концентрирующий жизненную энергию и передающий ее мертвым. Правда, за полвека на счету у Герца лишь два «оживших трупа» — Клейн (солдат советской армии, беглый военнопленный, замерзший в горах) и Аник (казненный убийца, снайпер и любитель красивой жизни). Бывшие покойники намертво привязаны к своему благодетелю — без волшебного аппарата они рискуют моментально обратиться в прах. Они ассистируют Герцу в научных опытах, возятся по хозяйству, выполняют щекотливые поручения и устраняют неугодных. И вот в эту странную семью входит юная Николь, умершая от острой пневмонии. Воскрешенная частью из жалости (единственная дочь коллеги-профессора), частью из научного любопытства — удастся ли на этот раз?