Уникумы Вселенной–2 - Юрий Иванович

– Ну а мы поспешим в Харди и поможем навести внешний лоск. Хоть там и работают коллеги и ваши замечательные киборги, но и наши действия под общим руководством императора не помешают. Хочется, чтобы ваша встреча проходила не на фоне унылых барханов.

Когда обе пары приматов покинули корабль, Чинкис моментально задействовал вызовы капитанских рубок всех боевых кораблей эскадры. По его мнению, следовало подбодрить воинов и дать им несколько разъяснений по поводу этичности действий цорков на Земле. Да и проверить ход уже выполняемых действий: все-таки именно он в данном районе Вселенной является их высшим командиром. Ответственности с него никто не снимал.

Но, уже начав первые переговоры с капитанами, прославленный чистильщик нет-нет да возвращался мыслями к своей старшей жене Велиде. Недавняя, совершенно для обоих неожиданная встреча настроила его на оптимистический лад, но и одновременно заронила в сознание семена сомнений. Справится ли гениальная бонза с таким непосильным заданием? Сумеет ли она за такое короткое время подготовить консервативно настроенных цорков к грядущему? Если нет, последствия для великой цивилизации могут быть самыми непредсказуемыми. Притом – только в плохую сторону.

Глава 31

НАШЕ ВРЕМЯ, БРОДИ

Местность преобразилась кардинально. На месте недавнего лагеря археологов не осталось ни единой песчинки. Да что там, на месте лагеря! На несколько километров в стороны пустыня отступила так, словно ее и не было. Двадцатиметровые барханы теперь просматривались только на пределе видимости, а взору людей представала панорама древнего, основательно разрушенного города. Отполированные ветрами тысячелетий развалины блистали такой чистотой, словно пыли вообще не существовало. Любой археолог мог окаменеть от восторга при виде такого пейзажа. И любой человек современности мог впасть в такой же ступор при виде копошащихся среди развалин механических существ.

Но самое поразительное, что некоторые строения этого города росли прямо на глазах. Причем на глазах, как правило, жутко округленных и выпученных от удивления и восторга. Некоторые мировые знаменитости – археологи, прибывшие с колонной Ярослава Гершко, так и не смогли мобилизоваться и с должным проворством влиться в водоворот интенсивного восстановления Харди. Пожалуй, именно эти растерянные и ошарашенные люди больше всего тормозили процесс. Потому что порой железные монстры цоркской цивилизации так и застывали на ходу, пытаясь не раздавить человеческое тело, стоящее с отвисшей челюстью и с ничего не соображающим взглядом. И только когда другие люди оттягивали в сторону впавшего в ступор коллегу, восьмиметровые киборги с ювелирной грацией механических диплодоков продолжали реставрировать закрепленные за ними объекты.

Броди, Пузин и их помощники метались как оглашенные, успевая раздавать команды как коллегам, так и военным. «Пальмовый гриб» перепрограммировали, и теперь он «держал» видимый вверху зонтик из многоцветных полосок. Да и радиус этого зонтика составлял около двух километров. Теперь если и угрожала неожиданная атака противника, то только со всех сторон, по пескам пустыни. Но именно там теперь и располагалась армия десантников. Причем, по утверждениям самого полковника, численность его армии постоянно росла, а обстановка находилась под полным контролем. Теперь вертолетчикам приходилось гораздо больше усилий тратить на ликвидацию нарушений новой границы частными самолетиками, которых вдруг вокруг Хардийской империи оказалось видимо-невидимо.

Поэтому руководство экспедиции основное свое внимание уделило непосредственно древнему городу. Но если поначалу, когда использовалась только знакомая техника, действиями коллег еще было руководить как-то привычно, то после появления шестидесяти исполинских строительных киборгов внешнего космоса вся традиционность раскопок пошла насмарку. Нет, конечно же, киборги понимали все до единой команды и выполняли их со всей тщательностью и пунктуальностью, но страх за безвозвратно утерянные черепки и мелкие детали быта довлел над истинными мэтрами археологии постоянно. Механические помощники все тщательно фотографировали, бережно откладывали на сохранение любые мелкие детали, но все равно их многотонный вес сминал практически все, на что они опирались или становились. Зато реставрировали они с такой скоростью, словно дело происходило в мультфильме.

Отыскивали фундамент и, если надо, выравнивали его и укрепляли. Затем по внутренней связи между собой определяли, где какой обломок или блок, наиболее характерный для этого места, находится, доставляли его, порой в полете, и устанавливали на клеящий раствор. Причем порой один киборг устанавливал блок на фундамент и придерживал, пока не схватится раствор, а его собрат уже водружал следующий блок сверху. И одно загляденье было смотреть, как многочисленные манипуляторы, которых у каждого механического помощника насчитывалось до сорока, начинали закладывать более мелкими камнями откосы окон и дверей. Когда первый этаж оказывался завершенным, на него укладывали перекрытия, созданные по цоркским технологиям, у которых обе стороны имели вид натурального мрамора, и с прежней скоростью продолжали возводить второй этаж. Тогда как десяток более мелких строительных роботов устремлялся внутрь для окончательной отделки. Рамы окон и комплекты дверей выглядели словно вышедшие из-под рук элитного краснодеревщика. Разве что стекла отличались ультрасовременностью: могли менять как цвет, так и светопроводимость с любой стороны. Потому что каждое восстанавливаемое здание заранее планировалось использовать не как архитектурный памятник, а как вполне функциональную часть городской инфраструктуры.

Естественно, что общим планом восстановления Харди руководили Бутен и Ковели. Каким-то образом они передали в программу действий цоркских киборгов не только детальные планы всего реставрируемого комплекса, но и многочисленные детали интерьера и наружной отделки, оставив в этих программах место для возможных отклонений по указанию Броди и его коллег-археологов.

Ну а сами божественные существа после тотальной телепортации песка с осваиваемой территории полностью переключились на реставрацию императорского дворца, привлекая на помощь Алессана, а в последний перед визитом цорка час Абелию, Юниуса, Райгда и Сакрину. Чуть позже к ним присоединилась и Пеотия. «Пахали» боги с полной самоотдачей, почти отказавшись при этом от присутствия киборгов и допустив до просмотра и фиксации своих уникальных свершений только одного «постороннего» человека: Люсию. Да и то сделали это, отдавая дань традициям. Ведь любое движение на любом этапе реконструкции фиксировалось со всех сторон видеозаписывающей аппаратурой. В данной работе ничего лучше, чем разведывательная техника с корабля Сфинкса, и придумывать не стоило. Да и сама фотокорреспондентка вскоре поняла бессмысленность своего нахождения среди громадных плит и блоков, которые силой левитации перемещались с места на место. Гораздо удобней, как выяснилось, находиться в штабной палатке и монтировать фильм из уже готовых, поступающих на головной компьютер кадров. Вскоре Люсия сидела возле Ларисы Гершко, ведущей постоянную связь со всем миром, и передавала ее очередные исторические репортажи. Разрешили освещать для человечества все, кроме одного-единственного ограничения: ни единого слова из разговоров божественных сущностей. Свои комментарии – любые, а вот высказывания людей из доисторической эпохи оставались под запретом.

Потому что там проскальзывало еще очень много таинственного, такого, что землянам знать было рано. Например, боги частенько спорили о тех законодательных нововведениях, которые планировал Ковели, и довольно критически высказывались о категоричности и спешности преобразований. По их мнению, следовало вводить подобные вещи постепенно, без лишнего ажиотажа и показательных казней. Причем препирались громко, с криками: похоже, им доставляло истинное удовольствие пользоваться именно своими глотками, а не мыслесвязью.

Короткий спор и несколько предположений вызвало напоминание Бутена:

– Слушайте, мы ведь так и не выяснили, куда и кто похищал тело Ковели!

После десятка разнообразных версий Абелия пообещала:

– Обязательно спрошу об этом самого расвалунга при следующей встрече. Уж если он будет не в курсе собственного исчезновения…

Бурное обсуждение вызывал и проект магистра Райгда, по поводу которого любой его современник пытался высказать свои предложения и домыслы. Пожалуй, в этих спорах впервые с момента своего воскрешения из утопленников Бутен и Вителла начали общаться с Райгдом без какого-либо опасения или скованности. Видимо, тот факт, что император когда-то лично отрубил голову якобы своему дяде, постепенно начал забываться, и, по негласной договоренности, древние недруги решили к этой теме больше не возвращаться. Мол, как случилось, так и случилось. Да и за шесть тысяч лет их характеры, отношение к прошлому и возможности в настоящем кардинально изменились. Воспоминания глубокой старины теперь у них перешли в ту фазу, когда взрослый человек припоминает возню в песочнице только с легкой недоуменной усмешкой.