Женатый мужчина - Кэтрин Эллиотт

— Джек, как я смогу тебя отблагодарить? — дрожащим голосом проговорила я. — Если бы не ты, Бен и Макс…

— Если бы не я, их бы спасла пожарная бригада, — решительно оборвал меня он. — Они не были в опасности, Люси. Огонь еще не разгорелся.

Я знала, что он лжет мне, так же как я только что соврала Бену. Я вспомнила, как сидела на траве, глядя на огромные струи воды, выстреливающие из шлангов. Сильные струи воды, выпущенные под большим давлением, сражались с огнем. Мы не досмотрели до конца, но я знала, что все напрасно. На месте амбара остался лишь каркас, мокрый и почерневший.

— Там все, что у нас было, — пробормотала я и сделала большой глоток бренди. Теплая жидкость быстро согрела мне внутренности. — Все наши вещи. Фотографии, снимки Неда… — Я закрыла глаза рукой, с ужасом осознав, что все потеряно. — Письма… все!

— Я знаю, — тихо произнес Джек, — но это единственное, чему нельзя найти замену. Все остальное ты сможешь заменить.

Его лицо, окаймленное черным ободком сажи, было бледным, но голубые глаза сияли неестественно ярко в свете огня. Он три раза заходил в горящий дом и спас три жизни, а я говорю о каких-то вещах!

— Конечно, — промямлила я. — Конечно, все можно будет купить. И разве это имеет значение, когда Роуз в больнице, а Бен с Максом… ох, Джек, прости меня. — Я закрыла лицо руками. — Как только я могла такое сказать? Я… я не знаю, что со мной. У меня ничего не получается. — Меня трясло. — И ты только посмотри на себя — такой спокойный, собранный, и… Боже, я так перепугалась!

К моему ужасу, по щекам моим покатились слезы, они текли через пальцы, и я так дрожала, что даже одеяло свалилось у меня с плеч. Он тут же подошел ко мне, встал на колени и крепко обнял меня.

— Все хорошо, — твердым голосом произнес он, — у тебя и не должно ничего получаться. Ты испугалась, и сейчас у тебя шок, вот и все.

— Мои дети! — ахнула я, убирая руки. Весь мой самоконтроль куда-то подевался. Мои дети в языках пламени! Бледные, в пижамах, а их кровати наверху горят — кровати, в которых они только что спали! Мишки, железная дорога… Я представила весь этот кошмар, и мои глаза расширились от страха. Я увидела, как мальчики выбегают из комнаты на лестничную площадку, чувствуют запах дыма, видят, как ступени исчезают в огне, и испуганно смотрят друг на друга… — А меня с ними не было. Меня не было рядом! Но Джек, как же они там оказались? Я же оставила их с Роуз, правда! — Мой голос перешел на визг.

— Конечно, милая, — утешал меня он, подняв на руки, усадив себе на колени и крепко прижимая к своей груди, чтобы я перестала дрожать.

— Я не оставляла их одних, клянусь, я этого не делала. Я бы никогда их не бросила! И… ох, Джек… — я вдруг заговорила низким шепотом, — ведь они могли погибнуть. Они чуть не погибли!

— Но они же живы, правда? Живы и здоровы и сейчас спят наверху. — Он внимательно посмотрел мне в лицо и слегка встряхнул меня. — Ты понимаешь это, Люси?

Я кивнула.

— Да! — наконец пролепетала я.

— Поэтому нет никакого смысла все время вспоминать о том, что было, и винить себя в том, чего не случилось, понятно?

Я уставилась в темный центр его зрачка.

— Нет смысла, — тупо повторила я.

Он убрал от лица мои волосы и крепко прижал меня к себе, как ребенка. Это было так здорово, так приятно. Его теплые руки, обнимающие меня у камина. Мне вообще не хотелось вставать с его колен: я бы так и сидела, свернувшись калачиком, и мне казалось, что если я никуда не уйду, все будет в порядке. Как будто этого кошмара никогда и не было. Джек заставил его уйти и отогнал все остальные мои страхи. Этот смелый мужчина, который сражался с огнем. Я ощутила, как с души свалился камень. Плечи перестали дрожать. Его лицо все еще было в нескольких сантиметрах от моего, ясные голубые глаза горели тревогой, заботой, внимательно на меня смотрели. Он был так близко, что я почти чувствовала его дыхание на своем лице.

— Ты меня поцелуешь? — прошептала я.

Он оторопел. И тихонько улыбнулся. А потом в недоумении посмотрел на меня.

— А ты хочешь?

— Очень.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Потом он наклонился. Губы у него были теплые и сухие. У меня закружилась голова; я чувствовала, как сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Наконец мы отодвинулись друг от друга. Я обняла его за шею, а он отклонился назад, как будто желая получше меня разглядеть.

— Люси, — тихо прошептал он.

Больше он не сказал ничего. Но когда мы смотрели друг на друга в свете огня, я поняла, что очень хорошо знаю его лицо и в то же время оно мне совершенно незнакомо. Как будто я стою перед чем-то огромным, великим, и никак не могу рассмотреть, что это, настолько оно большое. Но теперь я видела. Теперь он перестал быть для меня парнем, которого я знала сто лет, с которым познакомилась в баре, когда еще училась в колледже, кузеном Неда, другом моих детей. Все это осталось в прошлом, а он стал незнакомцем, с которым мне хотелось близости, такой, о которой раньше я даже помыслить не смела. И по его глазам я поняла, что он чувствует то же самое, что и он хочет забыть о том, какие мы в реальности, и потеряться в бездне страсти. Через секунду он снова меня поцеловал, мягким движением поднял с колен и положил на пол, на ковер, а потом опустился рядом, так что теперь мы лежали вместе. Он придвинулся ко мне, я выгнула спину и невольно простонала, как будто показывая, что совершенно не против того, что произойдет позже. Я почувствовала, как все его тело напряглось, реагируя на мое движение. Когда из соседней комнаты раздался телефонный звонок, мы резко открыли глаза и встревоженно посмотрели друг на друга. Если мы сейчас остановимся, все будет разрушено. Нам нужно отстраниться от всего, чтобы в голове царил хаос и прошлое было забыто, а обычные звуки лишь напоминают нам о том, кто мы такие на самом деле: Джек и Люси, которые лежат на ковре у камина в гостиной после пожара. Если так об этом думать, все кажется нелепым — да еще после того, что случилось, после ужаса сегодняшнего вечера. И все же, когда он гладил меня по волосам, когда целовал… Телефон все звонил, упрямо и беспощадно.

— Оставь, — пробормотала я: на секунду мы разомкнули объятия и прислушались. А потом, не двигаясь, посмотрели друг другу в глаза. Телефон звонил не рядом, а в соседней комнате, но все же его громкий, пронзительный визг настойчиво нам мешал. Он все звонил и звонил.

— Надо подойти, — вдруг проговорил Джек, вставая на колени. — Это может быть Дэвид.

— Да, конечно.

Он вышел из комнаты, а я села на полу. Я вдруг резко осознала происходящее. Увидела, что я сижу на собравшемся складками персидском ковре в гостиной в Незерби, одежда моя помялась, и я все такая же, как прежде, только вот теперь меня до смерти пугает мое поведение. Я прикусила губу и приказала своему внутреннему «я» заткнуться, пытаясь мыслить здраво. В голове была какая-то каша, но, несмотря на туман и неразбериху, я отчетливо поняла одно: я хочу, чтобы он вернулся. Хочу, чтобы он был здесь, рядом со мной, у камина, и прогнал все мои страхи.