Государство и революции - Шамбаров Валерий Евгеньевич

Но и у советского руководства интерес к немцам в данный период снова стал повышаться. Польша выступала вероятным противником не только для Германии, а и для СССР. Ее агрессивные претензии распространялись не только на Данциг и Померанию, но и на Белоруссию с Украиной. И коммунистов Пилсудский преследовал не менее настойчиво, чем немецких националистов. А в самой Германии по мере того, как у народа открывались глаза на позицию Запада, опять стал стремительно расти рейтинг левых партий — за восемь лет с 1924 по 1932 гг. их электорат увеличился на 3 млн. 329 тыс. избирателей. То есть, в представлении советских правителей, страна снова приобретала черты зреющего яблока, которое рано или поздно должно достаться им. И пошел раскручиваться очередной виток "дружбы".

Снова активизировалось военно-техническое сотрудничество. 26. 2. 1927 г. устаревшая «крыша» для операций в этой области, ГЕФУ, была реорганизована в ВИКО ("Виртшафсконтор" — "Экономическая контора"). Ее представителями в СССР стали полковник фон дер Лит-Томсен и доктор Цур-Лойс. Так и не найдя взаимопонимания у держав демократического лагеря, опять потянулись к контактам немецкие военные промышленники. В апреле 1929 с фирмой «Крупп» было достигнуто соглашение "в области специального военного производства". Фирма обязалась предоставить "в распоряжение русской стороны накопленный опыт в лабораториях и на полигонах, во внешней баллистике, в области производства материалов для военного снаряжения, обработки и режима обращения, а также в области взрывчатых веществ и порохов". Предлагалась и консультативная помощь русским заводам и институтам специалистами фирмы. За все это Крупп просил 1 млн. 850 тыс. долл., а также чтобы "опыт, накапливаемый в русских условиях по системам, сконструированным в КБ фирмы или по системам, в разработке которых принимали участие германские конструктора в Советском Союзе, взаимно передавались бы фирме "Крупп".

В том же году был заключен еще более выгодный для русских договор с фирмой «Рейнметалл», которая обязалась наладить на советских заводах выпуск некоторых своих разработок — 3-дюймового зенитного орудия, 150-мм миномета, 37-мм противотанковой пушки, 20-мм пулемета, 6-дюймовой гаубицы и 37-мм автоматической зенитной пушки. Фирма гарантировала начало серийного выпуска данных систем в 1931 г., обеспечивая всю необходимую техническую помощь и консультации, запросив за это 1 млн. 125 тыс. долл. Кроме того, предлагалось в конструкторских бюро «Рейнметалла» производить разработки по советским заказам на сумму 200 тыс. долл. ежегодно. (Дьяков Ю. Л., Бушуева Т. С. "Фашистский меч ковался в СССР". М., 1992). То есть, как видим из условий сделок, и здесь речь не шла о "вооружении будущего агрессора". Просто фирмам по производству военной техники, оказавшимся в трудном положении, требовались наличные деньги, точно так же, как нынешним российским предприятиям ВПК, а в смысле вооружения выигрывала советская сторона, преодолевая техническую отсталость 20-х годов, в которой очутилась из-за истребления и эмиграции собственных специалистов.

Но вот в подготовке армейских кадров Гитлеру действительно крупно помогли. Успешно пррдолжали функционировать те же учебно-испытательные центры «Липецк», «Кама» и «Томка». В Липецке прошли обучение почти все знаменитые асы и военачальники будущих Люфтваффе. В «Каме» учился танковому делу такой полководец как Гудериан. В 1931 г. на обучении и стажировке в СССР находился сразу целый букет военачальников грядущей войны — Кейтель, Манштейн, Браухич, Модель, Кестринг, Горн, Крузе, Файге, Кречмер и др. Германские делегации часто приезжали в рабочие командировки для обмена опытом, приглашались на все учения и маневры Красной Армии. И, например, генерал фон Бломберг, будущий военный министр Гитлера, признавался, что в период этого сотрудничества стал "почти большевиком". Многим офицерам в ходе таких стажировок и маневров довелось познакомиться с местами, где они впоследствии будут вести сражения. Так, Кейтель и Браухич побывали на учениях Белорусского военного округа, Модель был прикомандирован к советским частям на Дону, Кестринг в Курске, Гудериан — на Украине.

Правда, стоит упомянуть и тот факт, что советских военачальников и командиров тоже приглашали в Германию. В разное время там побывали в командировках Тухачевский, Уборевич, Якир, Триандафиллов, Егоров, Корк, Федько, Белов, Баранов, Меженинов, Катков, Зомберг, Даненберг, Степанов, Венцов, Калмыков, Дубовой, Примаков, Левандовский, Левичев, Лацис, Лонгва, Котов, Германович и др. Но вот им-то знания, полученные об этой стране и ее вооруженных силах, уже не пригодились, потому что к началу войны никого из них не осталось в живых. Но до войны СССР с Германией было еще далеко, и в то время она показалась бы невероятной не только "товарищам по оружию", но и опытным политикам. В своем донесении за 1930 г. британский посол в Берлине Г. Гумбольд сообщал министру иностранных дел А. Гендерсону: "В минувшем году все выглядело так, как будто сторонники сближения с восточным соседом взяли верх в военной политике Германии. И что политика эта концентрируется вокруг более тесного сотрудничества с Россией. Советские офицеры неоднократно присутствовали на маневрах в различных частях Германии, а генерал фон Бломберг с группой штаб-офицеров отправился с какой-то секретной миссией в Россию… Хотя политические отношения между Германией и Советской Россией в данный момент и не отличаются особой сердечностью, тем не менее, создается впечатление, что военные германские власти намерены поддерживать тесную связь со своим будущим могучим союзником, в случае возможного конфликта с Польшей".

Продолжались и давние контакты на уровне спецслужб. До нас дошло принятое в 1929 г. постановление Политбюро ЦК ВКП(б) "О существующих взаимоотношениях с Рейхсвером", где один из пунктов посвящен работе спецслужб. В графе «Слушали»: пункт "в) О контакте разведывательной деятельности РККА и Рейхсвера против Польши с целью обмена разведывательными данными о Польше и совместной разработки данных мобилизации и развертывания польской армии".

В графе «Постановили»: "Обмен разведывательными данными о Польше и совместное обсуждение развертывания польской армии признать целесообразным. Предложение об установлении совместной организационной работы обеих разведок отклонить".

То есть, как мы видим, немцы были готовы даже на «организационное» объединение шпионских сетей для проведения совместных операций, хотя большевики поостереглись допускать их в свои структуры. В архивах сохранилась и записка полпреда в Берлине Хинчука в Москву от 1. 3. 1932 г., касающаяся новых предложений о совместной с Германией разведке против Польши (ЦГАСА, ф. 33987, оп. З. д. 342, л. 180). И Ворошилов дал на это согласие своим письмом от 12. 3. 1932 г. (там же, л. 179–180).

СССР и Германия действительно считали себя вероятными союзниками. И момент, когда предстояло выступить плечом к плечу, казался не за горами. В 1932 г. под руководством Тухачевского был разработан детальный план по разгрому Польши. И некоторые его элементы впоследствии были использованы в аналогичном немецком плане — массированные бомбардировки Варшавы, расчленение польской обороны ударами механизированных бригад и корпусов. Только тогда еще малочисленному и ограниченному в вооружении Рейхсверу до подобных возможностей было далеко, поэтому эти действия отводились на долю советских войск. В приложенной к плану пояснительной записке для Сталина Тухачевский обосновывал, что готовность к реализации может быть достигнута уже к концу 1932 г. Также указывалось: "В настоящей записке я не касался ни Румынии, ни Латвии. Между прочим, операцию подобного рода очень легко подготовить против Бессарабии".

О том, какая роль отводилась Германии, свидетельствует сценарий военно-штабной игры немецкого Генштаба, проведенной в июне 1933 г. По ее исходным данным предполагалось, что между Берлином и Москвой заключен тайный договор. СССР начинает войну против Польши. Франция, не знающая о существовании договора, вмешивается на стороне поляков. Но в этот момент Германия занимает позицию вооруженного нейтралитета и неожиданно для Запада объявляет всеобщую мобилизацию (заодно перечеркивая тем самым Версальский договор). В результате Франция и ее союзница Чехословакия оказываются в замешательстве, в связи с новой внезапной угрозой не могут оказать Польше реальную помощь, и она подвергается быстрому разгрому со стороны Красной Армии, а ее разбитые войска вынуждены отступать в Восточную Пруссию, где их интернируют.