Невидимое правительство США. ЦРУ и другие разведывательные службы в годы холодной войны - Дэвид Уайз

Центральным разведывательным управлением в значительной степени благодаря моим настояниям» и что «политику, предусматривающую такое обучение, правительство приняло в результате моей прямой поддержки». Кеннеди же, по мнению Никсона, пытался присвоить то, что вице-президент считал своим детищем.

Никсон пишет, что он поручил министру внутренних дел Фреду Ситону (его советнику во время предвыборной кампании) немедленно позвонить в Белый дом и узнать, информировал ли Даллес Кеннеди о том, что Центральное разведывательное управление уже несколько месяцев не только помогает кубинским эмигрантам, но и обучает их перед вторжением на Кубу.

Ситон через полчаса доложил, что Кеннеди был информирован об этой операции ЦРУ.

Таким образом, утверждает далее Никсон, Кеннеди предлагал политику, которую уже проводило (правда, втайне) американское правительство, о чем он был осведомлен.

«Я решил, — заявил Никсон, — что должен любой ценой обеспечить сохранение тайны этой операции и избегать даже малейших намеков на то, что правительство Соединенных Штатов оказывает помощь мятежникам как на Кубе, так и вне ее. Больше того, мне следовало пойти на другую крайность: критиковать предложение Кеннеди о предоставлении этой помощи как неправильное, безответственное и нарушающее наши договорные обязательства».

На следующий вечер, во время четвертого совместного с Кеннеди выступления по телевидению Никсон критиковал его предложение как «опасное и безответственное». Он сказал, что реализация этого предложения привела бы к нарушению сразу пяти договоров между Соединенными Штатами и Латинской Америкой, а также Устава Организации Объединенных Наций.

22 октября, выступая в Аллентауне, Никсон заявил:

«Кеннеди предлагает, чтобы правительство США поддержало революцию на Кубе. Я утверждаю, что это самое потрясающее и безответственное предложение, которое когда-либо в истории нашей страны выдвигал кандидат на пост президента… Он выступает с фантастической рекомендацией правительству США оказывать прямую помощь выступающим против Кастро силам как на Кубе, так и вне ее.

Вы понимаете, что это будет означать? Мы грубо нарушим пять договоров со странами Америки, включая Боготское соглашение 1948 года. Мы нарушим также наши торжественные обязательства перед Организацией Объединенных Наций.»

Обеспокоенный критикой Никсона, Кеннеди по рекомендации своих советников послал ему в конце октября телеграмму, в которой утверждал, что никогда не предлагал ранее и не предлагает сейчас вторжения на Кубу в нарушение договорных обязательств. В процессе предвыборной кампании он больше ни разу не упоминал о помощи кубинским эмигрантам.

В марте 1962 года, после появления книги Никсона, где утверждалось, что Кеннеди был своевременно информирован о планах интервенции на Плайя-Хирон и умышленно поставил под угрозу тайну ее подготовки, Белый дом немедленно выступил с опровержением, правильность которого засвидетельствовал Аллен Даллес.

Секретарь Белого дома по вопросам печати Пьер Сэлинджер заявил, что до своего избрания президентом в 1960 году Кеннеди «не знал ни о том, что происходит обучение эмигрантов, ни о том, что существуют какие-то планы вторжения на Кубу». По словам Сэлинджера, Кеннеди впервые узнал об операции против Кубы 18 ноября 1960 года, то есть через десять дней после выборов, когда с согласия Эйзенхауэра его информировали Даллес и Биссел.

Сейчас есть основания предполагать, что Кеннеди и не хотел, чтобы в ходе предвыборной кампании его информировали об оперативных делах (вроде подготовки вторжения на Кубу), именно из-за нежелания ограничивать себе свободу действий.

Кроме того, спор Никсона с Кеннеди и Даллесом — кому и что было сообщено — не имеет, в сущности, особого значения. Независимо от того, что именно узнал Кеннеди из бесед с руководителями Центрального разведывательного управления, он и его советники знали о готовящемся вторжении из других источников.

Вывод напрашивается сам собой: на предвыборную стратегию и официальную позицию обоих кандидатов в президенты США прямое влияние оказала секретная операция, подготавливаемая невидимым правительством.

Все три главнейшие проблемы, обсуждавшиеся в заключительные дни предвыборной кампании 1960 года, имели непосредственное отношение к тайным операциям.

Во-первых, речь шла о Кубе; во-вторых, об островах Куэмой и Матсу и, в-третьих, о том, следовало ли президенту Эйзенхауэру извиниться перед главой советского правительства за полет Пауэрса на U-2 и тем самым предотвратить срыв Парижского совещания на высшем уровне.

Суть вопроса состоит, таким образом, в том, что в результате деятельности невидимого правительства компрометируется и опошляется избирательный процесс — основа всякого подлинного демократического правительства.

В своих выступлениях о Кубе оба кандидата подразумевали секретный план, о котором избиратели ничего не знали. Отдавая голоса за того или иного кандидата, они в какой-то мере основывали свое решение на заявлениях, не соответствующих истине.

Как уже отмечалось, один из кандидатов, Никсон, значительно позже признался, что во время предвыборной кампании якобы для сохранения тайны разработанного ЦРУ плана вторжения он публично заявил о своей позиции, полностью противоположной его подлинной точке зрения.

Однако миллионы зрителей, следивших в тот вечер за дискуссией Кеннеди и Никсона по телевидению, не знали, что кандидаты замалчивают одни факты и искажают другие.

Понятно, что о плане вторжения нельзя было объявлять во всеуслышание, по телевидению. Но возникает резонный вопрос: как избиратель может сделать правильный выбор, если кандидат лжет?

Люди, возражающие против установления более жесткого и тщательного контроля над деятельностью секретных государственных учреждений, упорно твердят, что в американской системе правления имеется достаточно гарантий против злоупотреблений. Теоретически — да. А на деле невидимое правительство так опутывает своими щупальцами весь избирательный процесс, что кандидат выступает перед избирателями с поддержкой одного курса действий, а в действительности является сторонником совершенно противоположного курса. Именно так произошло в 1960 году, и нет никаких гарантий, что история не повторится.

С нашей политической системой что-то случилось, и случилось плохое, если кандидаты на пост президента определяют перед народом свою позицию по тем или иным вопросам (или полностью меняют ее) под влиянием каких-то секретных операций, о которых избиратели ничего не знают и не имеют права знать.

Невидимое правительство незримо участвовало в президентских выборах в 1960 году, и это важный урок на будущее.

Заключение

Составляя Декларацию независимости, ее творцы думали прежде всего о том, чтобы все будущие правительства действовали в полном согласии со своими гражданами. К середине XX столетия в обстановке холодной войны главной заботой руководителей страны стала мысль о том, смогут ли вообще выжить ее граждане в грядущем конфликте.

Невидимое правительство возникло после Второй мировой войны как один из инструментов, способных обеспечить безопасность страны и, следовательно, возможность ее дальнейшего существования. Однако на деле оно превратилось в потенциальную угрозу той самой системе, для защиты которой было создано, потому, что его деятельность строго засекречена, и потому, что на него не распространяются различные меры контроля и проверки, предусмотренные конституцией.