Книга ужасов (сборник) - Рэмси Кэмпбелл

Роберт Беннингтон (1932–), британский автор популярной серии детских романов в жанре фэнтези, опубликованных в 1960-е годы под названием «Солнечные битвы». Книги Беннингтона были написаны на поднявшейся волне подражаний Толкиену, однако после того, как в конце 1990-х несколько девочекподростков обвинили автора в педофилии и сексуальных домогательствах, их коммерческому успеху пришел конец. Одна из предполагаемых жертв впоследствии изменила свои показания, и дело было закрыто, несмотря на возмущение адвокатов и женских правозащитных организаций. Но репутация Беннингтона так и не была восстановлена: школьные библиотеки отказались хранить его книги на своих полках. Ни один из его романов так и не был переиздан, хотя пиратские электронные версии еще можно найти, так же, как и старые издания всех четырех томов «Битв»…

У Джеффри по шее побежали мурашки. И дело было вовсе не в судебном разбирательстве, а в книгах. Антея буквально заставила его прочитать одну из них, как только они познакомились.

– Эту я люблю больше всего, – она перекатилась на край кровати и сняла с полки, забитой тетрадями и любимыми детскими детективами, пожелтевшую книжку в бумажной обложке. – Перечитывала раз двадцать.

– Двадцать? – Джеффри приподнял бровь.

– Ну, ладно, семь. Все равно много. Ты читал?

– Никогда даже не слышал.

– Прочти обязательно! Прямо сейчас, – она пихнула его босой ногой. – Ты не уйдешь, пока не сделаешь этого.

– А кто сказал, что я собираюсь уходить? – он попытался поцеловать ее, но она его оттолкнула.

– Никаких поцелуйчиков, пока не прочитаешь. Я не шучу!

И к трем часам утра, то засыпая, то просыпаясь и снова принимаясь читать, он закончил книгу.

– Из-за нее мне снились плохие сны, – сказал он, когда сероватый предутренний свет проник в узенькое окно квартиры Антеи. – Мне не понравилось.

– Знаю, – рассмеялась Антея. – В этом-то и вся соль. После нее я чувствую себя больной.

Джеффри решительно покачал головой.

– Мне не понравилось, – повторил он.

Антея нахмурилась, пожала плечами, взяла книгу и швырнула на пол.

– У всех свои недостатки, – вздохнула она и легла на Джеффри.

Через год или чуть больше он заболел гриппом и несколько дней провалялся в кровати. Тогда он прочитал «Времена года», которые Антея откопала в Британской национальной библиотеке. Эта книга его глубоко расстроила. В ней не было чудовищ – драконов, назгулов или ведьм, только две пары мальчиков и девочек, двоюродных братьев и сестер, запертых в портале между одним из мрачных городов послевоенной Англии (Манчестером или Бирмингемом) и волшебной страной. Последняя по сути волшебной не являлась, а была такой же унылой и опасной, как и район с муниципальными домами, в котором жили дети.

Джеффри вспомнил стучащие в окна невидимые руки и нечто, забравшееся к мальчику в кровать и чуть не задушившее его одеялом. Самой ужасной была последняя глава; он читал ее поздно ночью и теперь даже не мог вспомнить, о чем она. Она вызвала в нем такой страх и омерзение, каких он в жизни не испытывал.

Антея оказалась права – книга оказывала странное воздействие на физиологию, и больше напоминала малобюджетный черно-белый фильм ужасов, чем детское фэнтези. Сколько детей, став взрослыми, узнало, что их герой был педофилом?

Джеффри с полчаса просматривал статьи о суде над Беннингтоном, но толком ничего не узнал. С тех пор прошло уже десять лет, и по Сети блуждало всего несколько десятков постов по теме. Их можно было разделить на две примерно равные части: первая начиналась словами: «А знаете ли вы, что…?», вторая состояла из проклятий от женщин, пострадавших от насилия, к которому, впрочем, Беннингтон отношения не имел.

Он не мог представить себе, что подобное могло случиться с Антеей. Она ничего об этом не рассказывала, более того, весьма скептически относилась к друзьям, имевшим обыкновение обсуждать детские травмы или обращаться за помощью к психологам. Что касается книг, он вообще не помнил, видел ли их на полках, когда упаковывал все в коробки. Может, жена давным-давно отдала их на какую-нибудь благотворительную распродажу в библиотеку или вообще оставила в Лондоне?

Он взял второй конверт, датированный 18 марта 1971 года, открыл его и достал разлинованный листок ученической тетради.

Дорогой Роб,

Все в порядке, мы вернулись на поезде. У Эвелин были крупные неприятности из-за того, что она отсутствовала дома всю ночь. Конечно, мы не могли сказать ее тете почему. Мама запретила Эвелин разговаривать со мной по телефону, но я все равно вижусь с ней в школе. До сих пор не могу поверить, что это случилось. Мама Эвелин грозилась позвонить моей маме и маме Мойры, но пока не сделала этого. Огромное спасибо за то, что поговорили с нами. Книжку Эвелин вы подписали, а мою забыли! Ничего, в следующий раз подпишете!!!

Ваш искренний друг,

Джеффри почувствовал холод в груди. Дорогой Роб, до сих пор не могу поверить, что это случилось. Он быстро вскрыл остальные конверты, прочел третье письмо, потом следующее и, наконец, последнее.

12 апреля 1971 года

Дорогой Роб,

Наверное, я неправильно написала адрес, ведь мое последнее письмо вернулось. Но я спросила у Мойры, у нее тот же адрес, и она сказала, что ее письмо обратно не пришло. Эвелин еще вам не писала, но сказала, что обязательно напишет. Как было здорово с вами встретиться! Еще раз спасибо за книги, я уже благодарила вас в последнем письме, но все равно еще раз спасибо. Надеюсь, что на этот раз вы мне ответите. Мы все еще собираемся снова навестить вас на каникулах в июле! Даже не верится, что мы были у вас всего месяц назад.

20 июля 1971 года

Дорогой Роб,

От вас до сих пор нет никаких вестей, наверное, вы сошли с ума или просто обо мне забыли, ха-ха! Занятия уже закончились, и мне хотелось бы узнать: вы по-прежнему хотите, чтобы мы приехали и пожили у вас? Эвелин сказала, что у нас ничего не получится, и ее тетя все расскажет маме, но мы вполне можем добраться до вас автостопом или на трейлере ее брата Мартина. Он с девушкой едет на фестиваль в Уэллс, и мы подумали, что часть пути проедем с ними, он почти согласился. А дальше будем ехать на попутных машинах. У меня есть новость – Мойра сбежала из дома, ее разыскивает полиция. Эвелин сказала, что она поехала к вам без нас. Она очень расстроена, и Питер, парень Мойры, тоже.