Два часа до конца света - Виктор Маршанский

в другую страну, на другую сторону земного шара. Странник мог не возвращаться десятилетиями.

Нежильца это более, чем устраивало. Он нашёл себе работу, на которой мог коротать столетия. Он гнался за самыми опасными аномалиями! Иногда он мог пустится в поиски очередной нечисти, и ради этого потратить десятки лет на внедрение в новое общество, ради выгоды в этом деле. Иногда он возвращался в свой отдел Инквизиции, и оказывалось, что старший Инквизитор умер, а операция была строго засекреченной, и Нежильцу приходилось тратить ещё двадцать лет на возвращение доверия своего Круга.

Годы начали разгоняться до планетарных скоростей. Однажды он зашёл в один пар и увидел её. Всё в том же белом платье, она балериной кружилась на столе, под аккомпанемент пьяной толпы, справляющей какой-то праздник. Затаив дыхание, Нежилец подходил ближе, сопровождаемый живым исполнением народной музыки: у нескольких особо весёлых мужчин были инструменты. Поймав взгляд Гетеры, он заставил её остановиться. Музыка затихла, несколько голов обернулись, вопросительно глядя на вошедшего.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. А затем она спросила его, говоря на том древнем диалекте, который уже тысячу лет никто на Земле не слышал:

— Ты пришёл за мной?

— Нет. Но я рад, нашей встрече.

Ловко спрыгнув со стола, Гетера подбежала к нему, чтобы крепко обнять.

— Прости, что оттолкнул тебя тогда, — сказал он, сжимая её в объятиях.

— Я и не вздумала злиться.

Они заказали напитков, присели за стол, и стали говорить. Спустя три бутылки вина, они перешли на виски, и Гетера сказала, что жизнь, как явление, совсем не бессмысленна.

— Посмотри на все эти предметы, которые они изобрели. Видел когда-нибудь воздушный шар? Дух захватывает! В отличие от нас, смертным приходится передавать знания при помощи устных наставлений и письма. Каждый из них должен что-то оставить следующему поколению, чтобы их род продолжался. Жизнь каждого полна смысла.

— А мы? — спросил Нежилец, отпивая из стакана жгучий напиток. — Много ли в нас от людей теперь.

— Ну, — ведьма окинула взглядом бар, — мы отлично сливаемся с ними. Логично будет подумать, что мы на них всё ещё очень похожи.

— Я имею в виду, есть ли смысл в столь долгой жизни?

— А жизнь сопровождается покоем или волнением?

Нежилец вспомнил о причинах своих путешествий.

— Волнением, в основном.

Запрокинув остатки бокала, Гетера ответила:

— Тогда смысл жизни не велик.

— Почему же?

— Волнение — самая бессмысленная штука из всех.

С этими словами, ведьма громко рассмеялась, а ему почему-то было совсем не смешно.

Теперь же, двигаясь сквозь толщу из ледяной арматуры, окружённой слоем бетона, он понял, что его появление здесь и было смыслом жизни. Комплекс тянул его к себе по причине самого факта его существования. Ибо он был создан, чтобы включить в себя даже самые мощные аномалии.

Снаружи, под открытым небом, стояли несколько величавых корпусов, источая клубы дыма. Вход в его недра охраняло существо, которое верило в то, что оно не может лгать. Само Древо также верит, якобы оно прибыло из другого мира, что также не является истиной. Нежилец прошёл сквозь него часом ранее, и ясно увидел, что оно было сделано из вполне себе человеческой колючей проволоки и троссов. Эта аномалия абсолютно рукотворна и вполне способна ко лжи, но хитрецы, давшие ей жизнь, убедили её, что она не такая, как они.

Чем дальше под землю уходили корни Древа, тем более могущественные силы населяли оплетаемые коридоры. На первых пяти подземных этажах работали люди. Обширные корпуса, уставленные производственными станками с неизвестными принципами работы. Туалетные комнаты, душевые, мест для сна, два госпиталя, множество кабинетов, и, — самое главное, — пустая шахта, где, очевидно, раньше располагался лифт.

Следующие пять этажей принадлежали глубинному персоналу, людей, которые не должны покидать комплекс до конца своих дней. Люди, намертво приращённые к Комплексу. По задумке архитектора Новикова, которого Нежилец видел лишь раз в жизни издалека, мощь Исполнителя продлевала бы им жизнь, в обмен добросовестный труд. Глубинный персонал получал указания через железные корни, прорастающие в стенах. По этой причине планировалось отвести для них с шестого по сто сороковой. Эти этаже по размеру, конечно уступают Нижним этажам Зоны 400, но их обилие предусматривает целую систему вертикального транспорта ради скорейшего перемещения.

Всё, что было ниже не предусматривало нахождения людей. Коридоры тянутся в бесконечность, а этажи связаны между собой шахтой шириной в пятьсот метров. Дальнейшее количество этажей может выражаться в совершенно немыслимых цифрах, но известно точно, что в самом низу этой шахты располагается Исполнитель. Окруживший себя бесконечностью он вбирает в свои бетонные сети всё новые и новые аномалии, запирая их в бесконечные лабиринты белых коридоров. Никто не выберется отсюда, без его воли.

Нежилец понял, что люди затеяли неладное, когда они начали давить т. н. внутренних врагов. Гонения носителей, ведьм и Шаманов, с которыми их Орден когда-то объединялся в борьбе с Исполинскими аномалиями, вызвали в его душе сомнения и тревогу. Пытаясь выяснить причины такого поведения, он, прорываясь через множество слухов и документов, представляющих "официальную позицию", вскоре наткнулся на обрывки плана, сопровождавшего проект Новикова.

— Ты не понимаешь, — сказал он Гетеро в их вторую встречу, — фундамент этой постройки стоит на крови. Они поручили мне вывоз на территорию Германии одной страной технологии, которую, я уверен, они получили, исследуя запертый голос Мнемогемнона. Пришлось соврать, что я был атакован силами противодействующих сил внешнего врага, — на них эта отмазка всегда работала.

Однако, груз всё же попал в Германию. Спустя много лет, он будет приведён в действие, и спровоцирует то, что в засекреченных папках Фонда будет описываться как выход Роя: полчища глаз вылезли на просторы городов. Тогда для Нежильца локализация этого инцидента была делом чести.

Но в тот день, он мог лишь сказать:

— Они собираются построить что-то очень большое и злое.

Гетера лишь улыбнулась:

— Ты слышал о Вавилонской башне?

Во второй раз она сама нашла его. Сказала, что соскучилась.

— Кто-то очень не хочет, чтобы я туда попал, — предполагал Нежилец, — некто очень боится моего вторжения.

Глава XXXI: And all the light will be, will be…

— Я заметила однажды, как зимой кусты сирени, расцвели как будто в мае, ты мне веришь, или нет? — Людмила Берлинская "Ты мне веришь?".

Дверь в камеру медленно открылась. Вошедшая следом за спокойной Гетерой сестра Полдень, увидела одиноко сидящую фигуру. Обезьяноподобный человек тихо сидел в камере, глядя в пространство.

— Кто это? — Шёпотом спросила Полдень.

— Носитель тлеедов. Вернее, один