Небеса нашей нежности - Анна Велозо

После первого же гудка в трубке послышалось:

– Алло?

– Каро… – выдохнул он.

– Антонио… – В ее голосе звучало облегчение.

– Я… я был потрясен.

– Да.

– Нужно было настоять, чтобы ты осталась с нами. У меня столько вопросов…

– Это не понравилось бы твоей подруге.

– Нам нужно увидеться, – выпалил он. – Когда мы можем встретиться?

– Сейчас?

– Но… твой муж…

– Нет. Я не замужем, Антонио. Я выдаю себя за вдову. Из-за ребенка. За твою вдову.

– О!

Больше ему в голову ничего не пришло. Антонио сам себе казался идиотом.

– Сейчас, говоришь? Где ты живешь?

Она назвала ему адрес. Она жила довольно далеко от его дома, но в воскресенье туда можно было добраться быстро.

– Я сейчас же выезжаю. Буду через пятнадцать минут.

– Да ты оптимист, – хмыкнула она.

Антонио вспомнил, что дал ей визитную карточку, а значит, она знала его адрес.

– До скорого. – Он положил трубку.

Он добрался до дома Каро за двенадцать минут.

Каро смотрела в окно. Хотя на часах была только половина четвертого, солнце уже зависло над горизонтом, слепя глаза. Она сразу узнала его «бугатти», когда автомобиль на большой скорости выехал из-за угла. Неужели он привез машину обратно в Европу? Безумие, да и только! Она увидела, как Антонио припарковался. Почему он не выходит из машины? Он добрался слишком быстро, может быть, хочет подождать еще три минуты, чтобы она успела приготовиться к его визиту? Или ему самому нужно время, чтобы настроиться?

Но тут Антонио вышел из автомобиля и широким шагом направился к двери дома. Звякнул телефон: консьерж сообщил ей о госте. «Пусть поднимается», – сказала Каро.

Следующая минута показалась ей самой долгой в ее жизни.

Глава 42

Августо не мог отделаться от ощущения, что месье Андагази его обманул.

Того, что им выплатил Андагази – шесть процентов от выручки, – едва хватило на оплату квартиры за месяц. Не квартиры даже, а жалкой каморки, chambre de bonne.

Но у Августо не было никакой возможности это доказать. Он попытался заговорить об этом с директором, но месье Андагази возразил, что половина посетителей прошла в тот вечер бесплатно или оплатила билет со скидкой. На это Августо нечего было сказать. Так и случилось – он впустил по пригласительным многих людей, которые помогли ему с организацией мероприятия.

И все же он считал, что вечер увенчался успехом. Ему удалось собрать полный зал, удалось создать практически из ничего декорации для карнавала, удалось найти музыкантов из Бразилии. И все это в кратчайшие сроки. Никто не заметил того, что мероприятие строилось на импровизации, – благодаря Бель настроение у всех было чудесным. Да и публика оказалась не очень притязательной. Вечеринка выдалась на славу, о ней еще долго будут говорить, и в будущем это привлечет в варьете Андагази много посетителей. Однако Августо и Бель это уже не интересовало. В тот вечер в театр случайно зашел молодой режиссер. Он сразу понял, что Бель как нельзя лучше подходит для звукового кино – ведь она могла и танцевать, и петь. Многие звезды немого кино прекрасно выглядели, но не обладали красивым голосом. Или они могли танцевать, но не петь. Или у них были изумительные лица, зато чудовищный, например болгарский, акцент. Да, акцент был и у Бель, но это режиссера не испугало. Ее речь казалась ему очаровательной и весьма подходящей для экзотической танцовщицы. Августо выторговал за первую роль Бель зарплату, на которую можно было прожить полгода. Вместе с его скромным заработком денег им хватит на восемь месяцев. Он был потрясен. Как и коллеги Бель – они все прознали об умении Августо вести переговоры.

– Ты мочь роль для мне найти? – спросил Энцо Энцонини, силач.

Акробат Владимир и его напарница тоже хотели нанять Августо как агента, и он пообещал им навести справки. Он очень гордился тем, что актеры варьете уже называют его «агентом», хотя сам еще в это не верил. Ему такое слово казалось чересчур напыщенным. В конце концов, что у него есть, кроме таланта к организации, врожденной наглости и общительности? Лишь намного позже он поймет, что эти три качества являются ключевыми для успешной работы любого агента.

Но пока что ему предстояло успокоить цветочницу, так и не нашедшую свое имя в газете. Он договорился о ежедневной покупке цветов для сеньора Пессоа, и женщина, поворчав немного, простила его.

Втайне она радовалась заказу и вообще была довольна, что познакомилась с этим милым молодым бразильцем. Она сразу поняла, как выгодно подобное знакомство. Цветочница прекрасно разбиралась в людях и надеялась, что Августо и в будущем останется ее клиентом.

Музыканты, которых Августо пригласил на бразильскую вечеринку, тоже были разочарованы низкой оплатой. Августо сполна возместил им ущерб, договорившись об их участии в фильме. В конце концов, раз уж Бель будет танцевать, ей нужны опытные музыканты, владеющие инструментами самбы. Музыканты очень удивились, когда агент не потребовал у них проценты от прибыли, но ничего не сказали.

Оставалось сделать кое-что еще: Августо ненавидел неоплаченные счета, незавершенные истории и невыполненные обещания. Итак, он написал длинное письмо родителям Бель. Уже давно пора было это сделать, но до сих пор им не хватало хороших новостей, по крайней мере, с точки зрения Бель. Теперь же, когда в Париж пришла весна и настроение Бель улучшилось, теперь, когда она очаровала парижскую публику и получила роль в фильме, ей есть о чем написать. Конечно, писать будет Августо, но и она добавит пару строк.

Сейчас же основной задачей Августо было удержать Бель подальше от прессы. Она уже видела себя в роли звезды, главной актрисы в фильме, который произведет фурор. Она мечтала о больших деньгах и роскоши, но не понимала, что пока что она лишь мелкая, пусть и талантливая актриса, сделавшая мелкий номер в мелком варьете и благодаря этому получившая мелкую же роль в, скорее всего, мелком и ничем не примечательном фильме. И деньги за это получит относительно небольшие. Августо нисколько не сомневался в том, что однажды Бель прославится. Но до тех пор ей нужно было потерпеть. Пока что придется жить все в той же каморке. И экономить. Более или менее, надо признать, ведь если Бель начинала мечтать о чем-то дорогом, у Августо не было ни единого шанса ее отговорить.

– Августо, давай сходим в ресторан «Максим».

– Ты с ума сошла? Там один ужин стоит, как месячная плата за нашу квартиру. И вино нужно покупать отдельно.

– Думаешь?

– Я это точно знаю, милая.

– Но разве теперь мы с тобой не разбогатеем? Теперь, когда я получила роль в фильме? Ты же всем рассказываешь, какая это важная роль.

– Ну да, распускать слухи – часть моей работы. Но пройдет какое-то время до того, как ты разбогатеешь и прославишься.

– И все-таки я считаю, что мы обязаны должным образом отметить подписание договора.

– Да, я согласен. Я думал, мы сходим в кафе «Де ля Гэр» и выпьем по бокалу пастиса.

– Ты омерзителен, Августо. Я не пойду в какую-то забегаловку пить дешевую водку. Право же, ты должен перебороть свою мелочность. Жадность – отвратительное качество.

– Тогда выпьем по бокалу шампанского.

– Именно. В ресторане «Максим».

«Дорогие мои! – написал Августо несколько дней спустя. – Вчера мы с Бель ходили в ресторан “Максим”».

Донья Неуза еще раз посмотрела на письмо, которое ей молча протянул почтальон. Она никогда в жизни не получала писем, письма приходили только Фелипе. Поэтому она положила письмо на стол мужу, чтобы он прочитал его позже. Так и вышло, что Фелипе и Неуза еще даже не подозревали о письме из Франции, а все соседи уже знали, что кто-то оттуда написал семье да Сильва, поскольку почтальон внимательно рассмотрел марку и почтовый штемпель и всем разболтал об этом.

Фелипе, как всегда, поздно пришел домой.

Неуза молча поставила перед ним тарелку с разогретым супом, села за стол и стала смотреть, как он ест.

– Невкусно?

– Нет, суп хороший.

– Другой и не приготовишь, если целый день управляешься с детьми и стариками. Твою мать тоже будет нужно сейчас покормить, а это приятная задача, поверь мне. Конечно, не настолько приятная, как смена ее пеленок. Это же великолепно, когда такая пожилая женщина…

– Дай мне вначале доесть, ладно?

– О, я перебила сеньору аппетит этой темой?

– Неуза, прошу тебя…

– О чем ты меня просишь?

Фелипе положил ложку рядом с полупустой тарелкой.

– Все, хватит.

Поднявшись, он ушел к себе в комнату.

Неуза взглянула ему вслед, сдерживаясь. Ей хотелось наговорить ему еще много гадостей. И почему она такая стерва? Пока Августо заходил к ним, она вела себя намного приветливее и чувствовала себя намного лучше. Почему же сейчас все вернулось на круги своя? Тогда Неуза решила в будущем быть милой с Фелипе и даже его матерью, поскольку в то время они относились к ней с бóльшим уважением.