Мимолетное прикосновение - Стелла Камерон

— Эдвард, проводи меня.

Глава 24

Эдвард медленно шагнул к Линдсей. Она поднялась еще на ступеньку, виконт — за ней. Наконец — видимо, опомнившись — он тоже улыбнулся ей и повел наверх. У двери ее спальни он остановился.

— Как недавно я в первый раз привел тебя сюда — но сколько же всего успело случиться с нами с тех пор.

— Мне кажется, прошла целая жизнь, — отозвалась она.

— Камин уже разожжен, — предупредил Эдвард. В голос его вернулось беспокойство. — Я велел постоянно топить здесь, просто потому… ну, на случай…

— На случай, если я вернусь домой?

От улыбки на щеках виконта заиграли ямочки.

— Сдаюсь, — только и сказал он.

Когда Эдвард улыбался, он выглядел таким по-мальчишески задорным и в то же время неотразимо обольстительным, что Линдсей невольно прижала руку к бурно вздымающейся груди.

— Признаюсь, я немножко устала.

— Тогда ляг поспи. — Виконт шагнул назад.

— Боюсь, одна я не засну. — Линдсей опустила ресницы и почувствовала, как заливаются краской щеки. — А вот если бы ты со мной чуть-чуть посидел, мне было бы спокойней.

Наверное, он сочтет ее слишком развязной, но, в конце-то концов, что тут такого? Они ведь муж и жена.

Не проронив ни слова, Эдвард ввел ее в спальню. Там все выглядело точно так же, как в тот вечер, когда Линдсей сбежала из этого дома. Только со спинки кресла исчезло прекрасное подвенечное платье. Зато ночная рубашка, приготовленная для первой брачной ночи, так и лежала на подушке.

— Я подожду в гардеробной, — сказал виконт. — Если захочешь, позови меня, когда ляжешь, и я посижу с тобой. Линдсей, это из-за того, что я натворил, тебе теперь страшно засыпать?

— Ничего подобного.

Из груди его вырвался вздох облегчения. Линдсей смущенно отвела взгляд в сторону — бежевые рейтузы так плотно облегали мускулистые ноги и бедра Эдварда, что не требовалось большого воображения, чтобы представить себе все изгибы его фигуры.

Эдвард тоже отвернулся и вышел в маленькую гардеробную, смежную со спальней. Линдсей слышала, как скрипнуло кресло, когда он садился.

Отложив сумочку, девушка подошла к трюмо; уселась перед зеркалом и распустила волосы.

Кресло вновь скрипнуло.

— Эдвард…

— Да?

— Ты не мог бы подойти ко мне?

Не поворачивая головы, она следила в зеркале, как муж вошел в спальню и остановился за спинкой ее стула.

— Знаешь, оказывается, я устала гораздо больше, чем думала. Я не оторву тебя от каких-нибудь важных дел, если попрошу помочь мне приготовиться ко сну?

Глаза их встретились на серебристой глади стекла. Виконт взял с трюмо одну из дорогих расчесок.

— Для меня нет дел более важных, чем вы, миледи. Одной рукой он приподнял пышную гриву волос девушки, едва касаясь шершавыми костяшками пальцев ее шеи. Линдсей сладко зажмурилась от удовольствия. Сперва движения Эдварда были медлительны и осторожны, словно он боялся больно дернуть запутавшийся локон, но постепенно уверенность вернулась к нему, взмахи расческой стали шире и плавнее.

И при каждом взмахе пальцы виконта дразнящей лаской касались кожи Линдсей.

— Твои волосы всегда напоминали мне расплавленное золото. — Голос его был тих и нежен. — Они сияют подобно золотому шёлку. Отложив расческу, он за плечи притянул девушку к себе. Линдсей открыла глаза. Эдвард улыбался ей сквозь зеркало, тыльной стороной ладони поглаживая ее щеку.

— Наверное, миледи, теперь вам хочется остаться одной.

— Почему? — Она накрыла его ладонь рукой. — Я не хочу, чтобы ты уходил.

— Ho но я мужчина, Линдсей. А ты женщина. Прекрасная и желанная. И мы одни.

— И я твоя жена, — негромко напомнила Линдсей. Эдвард нагнулся к ней.

— Да, ты моя жена. — Он легонько куснул ее за мочку уха. Линдсей едва не вскрикнула, почувствовав, как бедра наливаются томительной тяжестью.

— А я когда-нибудь говорил тебе, что твой голос сводит мужчин с ума?

Линдсей наклонила голову, чтобы ему было удобнее.

— Не помню, может быть.

Ее вдруг пробрала дрожь.

— Замерзла? — Шепот Эдварда обжигал ей шею.

— Вроде бы нет. — Причесать тебя еще немножко?

Линдсей кивнула.

Словно стремясь убежать от расчески, шаловливые пряди рассыпались у нее по спине, плечам, даже груди, но рука Эдварда находила их повсюду.

Линдсей обвела губы языком — и заметила в зеркало, что взгляд Эдварда устремился на ее рот. Рука его застыла, где была — на одном из пышных холмиков, пальцы несильно сжимали сквозь пелену кудрей вздымающуюся плоть. Сгорая от неуемного желания, чтобы он поскорее погладил ее по-настоящему, девушка откинула назад волосы и снова накрыла его руку своей, прижала сильнее. С губ ее сорвался дрожащий вздох. Склонившись над возлюбленной, Эдвард принялся покрывать жаркими поцелуями ее шею и плечи, спускаясь все ниже и ниже.

— Эдвард! — выдохнула она. — Ах, Эдвард!

— Да, радость моя. — Губы его уже достигли выреза платья. Девушку охватило нетерпеливое предвкушение. Ему остается только…

— Ах.

Словно услышав безмолвный зов ее тела, Эдвард просунул язык под вырез, с новым пылом приникнув к жаждущему ласки розовому соску.

На Линдсей накатила вдруг тягучая приятная слабость, горячая и непреодолимая, исходящая откуда-то из глубины лона и волной разливающаяся по всему телу.

Эдвард тем временем уже успел стянуть лиф ее платья ниже.

— Боже Всевышний, — простонал он. — Линдсей, до чего же ты хороша.

Она закрыла глаза.

— Нет, — возразил виконт. — Смотри сюда, милая. Учись. Смотри на меня и на себя. Ты очень страстная и нежная. Погляди на себя.

Она послушно поглядела в зеркало на свою белоснежную грудь с розовеющими бутонами сосков. На фоне белой кожи загорелая рука Эдварда казалась еще темнее. Эта картина подействовала на Линдсей столь волнующе, что бедняжка едва не лишилась чувств. Глаза Эдварда сияли, а пальцы неустанно ласкали ее грудь, скользили вверх-вниз, вверх-вниз, пока девушка, слабея, не попыталась поймать его запястье. Безуспешно. Виконт лишь рассмеялся.

— Пожалуй, помогу тебе раздеться, — сверкнул он широкой улыбкой, слегка подтрунивая над ней. — Держу пари, тебе хочется пощеголять той милой рубашечкой, что лежит на кровати. Хотя бы поначалу.

Сердце Линдсей сделало вдруг неожиданный скачок. Сейчас снова произойдет то, что произошло той ночью. На нее накатила паника. Было так больно…

— Что с тобой, Линдсей? — Эдвард мигом уловил перемену ее настроения. — Испугалась? Она покачала головой, но потом кивнула.

Порывисто отодвинув ее стул от трюмо, виконт бросился перед ней на колени.