Испорченный король - Ноа Хоуп

спящего Николу, одетого в элегантный чёрный костюмчик, который смотрелся на малыше до умопомрачения мило.

Следом за ним, гораздо тише и спокойнее, вошла Марсела, нежно улыбаясь и покачивая на руках маленькую Габриэллу, одетую в очаровательное розовое платье с кружевами.

– Поздравляем вас!

– Тише вы! – шикнул мой муж, нахмурившись и приложив палец к губам. – Маттео спит.

– Доменико, дети – это всегда шумно. – рассмеялась Марсела. – Так что смирись.

Вслед за ними вошла Лукреция, держа за руку мою старшенькую. Увидев братика, Рая тут же вырвала свою ручку и подбежала к Доменико.

– Папа, дай посмотреть! – затараторила она, подпрыгивая от нетерпения.

Дом осторожно, чтобы не разбудить сына, наклонился к дочери.

– Смотри, Рая, только тихо. – произнёс он, его голос был полон нежности. – Это твой братик, Маттео, и он сейчас спит.

Рая, затаив дыхание, заворожённо смотрела на малыша. Её большие глаза полнились нежностью. Она осторожно протянула пальчик и, едва касаясь, потрогала крошечную ручку брата.

– Он такой маленький. – прошептала доченька, глаза её расширились от удивления. – Как куколка.

– Это сейчас, но Маттео вырастет большим и сильным, как твой папа. – улыбнулась Марсела, подходя ближе, чтобы посмотреть на нашего сына. – И будет тебя защищать.

– А мы Николо ему поможем. – добавил Алессио с гордой ухмылкой, похлопывая сына по спинке.

В этот момент Маттео, как будто услышав шум голосов, заворочался, открыл глазки и издал громкий крик. И как по волшебству, близнецы Никола и Габриэла, как будто почувствовав зов брата, отозвались ему таким же пронзительным плачем. Палата наполнилась детским гомоном, смехом Марселы и ворчанием Алессио, пытающегося успокоить Николу. На лице Доменико появилось сложное выражение, в котором смешивались лёгкое раздражение, безграничное умиление и бесконечная любовь. Глядя на свою дочь, на Доменико с Маттео на руках и на Алессио с Марселой и их малышами, я была уверена, что теперь у меня есть всё, что нужно для полного счастья. Моя семья.

Эпилог. Доменико

Солнце тонуло в Тирренском море, окрашивая небо в оттенки плавленого золота и розового кварца. С террасы нашей виллы открывался захватывающий вид на бескрайнюю синеву. Настя, моя Biancaneve, даже спустя семнадцать лет брака, сияла, как бриллиант. Запрокинув голову, она заливалась звонким смехом, таким заразительным, что у меня невольно появлялась улыбка. Рядом с ней, грациозно потягивая вино, расположилась Марсела – время не властно над её дерзким остроумием и игривым блеском в глазах.

– Доменико, ты только посмотри на них! – воскликнула Настя, её голос, наполненный теплом и нежностью, привлёк моё внимание. Она указала на наших детей, азартно споривших у бассейна.

Я проследил за её взглядом. Рая, высокая и статная, как её мать, с каскадом светлых волос, подобно львице, защищала свою позицию, энергично жестикулируя. Маттео, унаследовавший мои тёмные волосы и пронзительный взгляд Насти, слушал сестру с насмешливым прищуром. Его губы изгибались в едва заметной улыбке, как будто он уже знал исход спора. Никола, темноволосый, с серыми глазами Марселы, пытался урезонить обоих, разводя руками в примирительном жесте. Чуть поодаль, наблюдая за словесной перепалкой с самодовольной улыбкой, стояла Габриэла, точная копия своего отца в юности.

– Семнадцать лет… – пробормотал я, качая головой. – Кажется, только вчера я держал Маттео на руках, такого крошечного…

– А помнишь, как ты паниковал, когда у Насти начались схватки перед рождением Адамо? – Алессио разразился громким хохотом, входя на террасу с подносом, уставленным ароматными закусками.

– Я просто… волновался. – проворчал я, чувствуя, как уголки моих губ невольно поднимаются в улыбке.

– О, конечно! – поддразнила меня Марсела, её глаза искрились весельем. – Ты чуть не разнёс роддом, когда узнал, что врач застрял в пробке, а роды будет принимать… мужчина!

Алессио, всё ещё посмеиваясь, поставил поднос на стол.

– А где, кстати, Адамо? Что-то его не видно.

– На тренировке. – ответила Настя. – У него на следующих выходных плей-офф Future Stars Cup, готовится изо всех сил. Он рассчитывает не только получить кубок, но и показать себя на международном уровне.

В этот момент к нам подошли Неро и Лия, держась за руки. Время оставило свой отпечаток и на них, но их любовь, казалось, с каждым годом становилась только крепче. Мой друг всё так же был одержимой своей супругой и смотрел на неё, как будто она единственной женщиной на свете. Впрочем, и мы с Алессио в этом плане далеко не ушли от него.

– О чём такой оживлённый разговор? – с улыбкой поинтересовалась Лия, присаживаясь рядом с Настей.

– Да вот, ностальгируем, вспоминаем, как эти трое появились на свет. – ответил Алессио, кивнув в сторону наших взрослых детей.

Рая – настоящее сокровище, старшая сестра от Бога. Терпеливая, заботливая, она никогда не жаловалась, взвалив на свои хрупкие плечи помощь с воспитанием младших. Так как малыши родились лишь с небольшой разницей, то мы много времени проводили время вместе. И иногда я думаю, что это была наша самая большая ошибка.

Как бы Алессио ни противился, Габриэла, при полной поддержке Марселы, твёрдо решила пойти по нашим стопам и заняла своё место в Коза Ностре. И теперь Маттео, Никола и Габи – мои солдаты. Мысль об этом вызывала во мне смешанные чувства – гордость и одновременно тревогу за будущее нашей империи. Потому что, то, что вытворяют эти трое, порой заставляет даже нас с Алессио судорожно хвататься за сигареты, молча переглядываясь с выражением безнадёжного ужаса на лицах. Но я люблю их, безусловно и безгранично, всех троих. Спасибо, что хоть Адамо не доставлял таких проблем, выбрав спорт.

Когда Маттео исполнится двадцать один, я передам ему бразды правления. Сердце моё переполняла гордость при мысли об этом. Маттео – хищник, рождённый для власти. Он впитал в себя всё лучшее – мою хладнокровную расчётливость, проницательность Насти и врождённое благородство, которое так редко встречается в нашем мире. Он был молчалив, как я в молодости, но за этим скрывался острый ум, способный просчитывать ситуацию на несколько шагов вперёд. Я видел, как он командует нашими людьми, как они уважают его, несмотря на юный возраст, и понимал, что не ошибся в своём выборе. Я уверен, что однажды он станет отличным Доном.

Хотя я был