Приключения Эллери Квина (рассказы). Дом Брасса - Эллери Куин

Послышался шумный вздох en masse.[130]

— Ну, — заговорил доктор Торнтон, в чьи глаза вернулась жизнь, — может быть, нам подняться на крышу и забрать наше золото, леди и джентльмены?

На сей раз ответом было не молчание, а топот ног.

— Погодите, — снова сказал инспектор. — Вам не кажется, что, коль скоро у нас имеется образец, Биллу следует проверить его качество — пробу и так далее?

— Неплохая идея, — хрипло отозвался Алистер. — Я притащу ваше оборудование из мастерской, Билл. — И он быстро вышел.

Все молча ждали. Билл вертел желтоватый маленький слиток при свете ламп со странным выражением лица. Когда Алистер вернулся, он начал работать с весами и кислотой.

Наконец Билл поднял голову.

— Это не золото, — сказал он. — Латунь.

— Знаю, — кивнул инспектор в последовавшей мертвой тишине. — Я протестировал его той же ночью, когда нашел, а также содержимое кирпичей из других труб, выбранных произвольно. Там только латунь. Не было никогда никаких шести миллионов долларов ни в золоте, ни в каком-либо другом виде. Все это были фантазии психа и мечты полоумного. У старого Хендрика, вероятно, оставалось несколько тысяч долларов, но он в своем маразме затеял эту историю. Уверен, что он действительно считал свою латунь золотом и убедил в этом бедного Хьюго. В конце концов, что Хьюго знал о золоте, латуни и прочем? Псих дурачил полоумного, полоумный — психа, и оба делали дураков из вас. Хендрик развлекался, помахивая у вас перед носом латунью, которую принимал за золото. То, что мнимое золото сделало с вами, вы будете переживать заново в ночных кошмарах.

Итак, ответы нашлись на все вопросы: когда, где, кто и почему?

Глава 14

Исход начали Алистеры, упорхнув прежде всех. К тому времени, когда Ричард и Джесси упаковали чемоданы и погрузили их в «мустанг», их уже след простыл.

— И скатертью дорога, — сказала Корнелия Оупеншо, но без обычной злобы — скорее подчиняясь рефлексу или стараясь не терять форму. Она стояла возле дома, поставив рядом чемодан из крокодиловой кожи, напудренная и нарумяненная, с подведенными глазами и накрашенными губами, напоминая модель, запечатленную художником в состоянии белой горячки. Тем не менее, мисс Оупеншо заметно расцвела после ночи своего вступления в жизнь, и хотя ей вряд ли было суждено стать полностью распустившейся розой, она смогла превратиться в какой-никакой, а бутон. Джесси радовалась за нее, хотя сомневалась, что это продлится долго, учитывая то, что собой представлял мужчина, повинный в этом превращении.

— Вас подвезти, мисс Оупеншо? — спросила Джесси, к ужасу инспектора.

— Или мы можем прислать вам такси из Филлипскилла, — быстро сказал он, избегая взгляда жены, поскольку знал ее реакцию на подобную неучтивость.

— Нет, благодарю вас, — проворковала Корнелия. — Мистер Вон любезно предложил отвезти меня в Манхэттен. А вот и он.

Потрепанный «остин-хили» Вона появился в поле зрения. Водитель выглядел не слишком любезным. Быстро швырнув в машину элегантный чемодан мисс Оупеншо, он снова уселся за руль, даже не открыв ей дверцу. Корнелия покраснела под слоем косметики, но села рядом с высоко поднятой головой. Джесси отвела взгляд.

— Я думал, вы останетесь, Вон, привести в порядок дела, — сказал Ричард.

— Что здесь приводить в порядок? — огрызнулся Вон. — Распорядиться так называемым состоянием я смогу и из своего офиса в городе, если, конечно, мне вернут документы. Чертов Флек забрал их, заявив, что это часть досье, и я получу их назад, когда он полностью закроет дело. Взявшись за эту работу, я купил кота в мешке. В итоге я не выручу даже ломаного цента. Ты готова, Корни?

— Да, доро… мистер Вон.

— Тогда придерживай свои накладные титьки. — Он рванул автомобиль с места, подняв целый фонтан грязи, заставивший Квинов отскочить.

— Похоже, медовый месяц окончен, — заметил Ричард.

В своей машине к ним подъехал Хьюберт Торнтон. Доктор побрился и подстриг рыжие усы, глаза его деловито поблескивали. Он снова стал самим собой.

— Я рад, что возвращаюсь в разумный мир капризных детей и женщин, которые вызывают меня среди ночи, потому что у них менструальные спазмы. Этот старик был ночным кошмаром.

— Но ведь он ваш отец, доктор Торнтон, — укоризненно сказала Джесси.

— Лучше бы я никогда этого не знал. Что делает с человеком запах денег! К счастью, я от этого избавился.

— Мистер Брасс был больным человеком.

— Вся моя жизнь состоит из больных людей, миссис Квин. Для разнообразия дайте мне хотя бы одного здорового — начиная с меня самого. Хотя вам не интересны мои психологические проблемы. Ну, до свидания. Если в этой истории был хоть один луч света, то им были вы двое. Спасибо за все. — И он дал газу.

Ричард и Джесси уже сели в «мустанг», когда появились Линн О'Нил и Билл Перлберг. Билл нес два чемодана, а Линн прилипла к нему как банный лист.

— А что вы оба собираетесь делать? — спросил Ричард, высунувшись из окошка.

Билл поставил чемоданы.

— Сначала я вернусь домой и разберусь с Китом, провернувшим меня через эту мясорубку, а потом отведу эту цыпочку к ближайшему падре, который нас окрутит.

— Билл хотел, чтобы нас поженил раввин, — сказала Линн, — а я настаивала на мормоне,[131] поэтому мы в качестве компромисса сошлись на конгрегационалистском священнике.[132]

— Она намерена стать первой женщиной-госсекретарем, — усмехнулся Билл.

— И мы собираемся завести четверых детей.

Билл выглядел испуганным.

— Средняя американская норма — два с половиной.

— Четверых, — твердо повторила Линн. — Двух мальчиков и двух девочек.

— Четырех мальчиков.

— Не знала, дорогой, что ты настроен против девочек.

— Только против маленьких.

Оба засмеялись. Линн поцеловала Джесси и Ричарда, и Квины оставили молодую пару продолжать долгий спор о том, чем является брак в демократическом обществе. Хендрик Брасс и его фиктивные шесть миллионов казались находящимися на расстоянии многих световых лет.

Бросив последний взгляд на удаляющийся Дом Брасса, они успели увидеть только ряды труб из начиненного латунью кирпича на наклонной крыше.

Квины и «нерегулярники» заранее договорились встретиться в гостинице «Олд Ривер», дабы закусить перед поездкой.

— Незачем, ребята, продолжать поиски настоящей Джесси Шервуд, кто бы она ни была, — сказал инспектор за кофе. — Она ничего не унаследует — вся выручка за эту кучу хлама отойдет кредиторам. Что касается недвижимости — дома и земель, — то они в негодном состоянии, и вряд ли их когда-нибудь приведут в порядок. Ну, пусть из-за этого голова болит у Вона и судьи по делам о наследстве, а не у нас. Я жалею только о том, что втянул вас в это.

— Он сожалеет! — воскликнул Эл Мерфи. — Да ведь это было забавнее, чем две бочки обезьян!

Седые головы энергично кивнули.

— Просто чудесно, что вы с такой охотой помогали Ричарду, — сказала Джесси. — Какой стыд, что вы не можете постоянно работать вместе!

— Еще бы, — с тоской произнес Уэс Полански. — Хотел бы я найти возможность…

— Может, она и есть, — вмешался Джонни Криппс. — Или была бы, если бы эти шесть миллионов оказались реальными. Один из наследников мог бы отстегнуть Дику и нам десять или пятнадцать штук за наши хлопоты, и мы бы тогда смогли открыть агентство.

— Это идея! — воскликнул Пит Анджело. — Детективное агентство Ричарда Квина с персоналом из пяти сотрудников. Что скажешь, Дик?

— Скажу, что это великолепно, — усмехнулся Ричард. — Мы бы открыли офис на Мэдисон-авеню…

— И доказали бы этим молодым грубиянам с Сентр-стрит,[133] — подхватил Хью Джиффин, — что в шестьдесят три года жизнь только начинается.

— У нас шестерых, вместе взятых, около двухсот лет опыта, — кивнул Эл Мерфи. — Чем больше я об этом думаю, тем лучше это звучит.

— Возможно, — пробормотал Ричард среди всеобщей эйфории.

— Двести лет опыта и никаких денег, — со вздохом напомнил Полански.

Это вернуло их к действительности. Они молча уставились на кофейные чашки. Джесси едва сдерживала слезы. Ей хотелось прижать всех шестерых к груди и приободрить их, но что она могла им сказать? Старый Уэс был прав — для бизнеса нужен капитал, а у них была только пенсия, на которую они жили. Общество выбросило их за ненадобностью, отказав в работе, которую они все еще могли выполнять, и оставив без средств, на которые можно было бы начать собственное дело.

— Не знаю, — быстро сказала Джесси, — почему мы сидим здесь с таким видом, словно только что вернулись с похорон…

— Так оно и есть, — мрачно произнес ее муж, и в этот момент Немезида, преследовавшая его в течение всего дела Брасса, нанесла очередной удар.