Sindroma unicuma. Книга1. - Блэки Хол

- Физически или иллюзорно?

- Иллюзорно.

Стопятнадцатый тяжко вздохнул. Общеизвестно, что пытки с помощью иллюзий классифицировались кодексом как тяжкие уголовные преступления.

- Сколько их было?

- Трое, - сообщила я, понурив голову.

- И, конечно же, имен вы не назовете.

- Не могу. Получается, что настучу.

- Я, конечно, живу не на другой планете и изредка задеваю местные сплетни краем уха, но подобной новости не слышал, - попробовал утешить декан.

- Так ей и суток нет.

Мужчина потер бородку и пробасил:

- Хорошо, что вы вовремя предупредили о случившемся. Мне и Евстигневе Ромельевне как главным ответчикам придется продумать линию поведения. С ваших слов ситуация приобретает непредвиденный оборот, грозящий осложнениями. Нужно обрубить концы как можно короче и быстрее, пока не потянулись ниточки к остальным лицам, затронутым договоренностью.

Я опешила. И сколько же лиц вовлечено в тайну с переводом в институт? На моих руках уже пальцев не хватало, чтобы всех пересчитать, а, судя по словам Стопятнадцатого, они скоро закончатся и на ногах.

- Погодите, Эва Карловна. Сейчас что-нибудь разузнаем.

Декан подтянул к себе телефон, накрутил на диске несколько цифр и приложил трубку к уху.

- Нинелла Леопардовна, милочка! - загудел, и я подивилась призывной душевности в его голосе. Неужто он названивал своей музе, вдохновлявшей на создание поэтических шедевров?

Стопятнадцатый практически влез в трубку, распыляясь комплиментами:

- Здравствуйте, душечка!... Ах, если бы, если бы... Вашими устами да медок пить, - рассмеялся раскатисто, оглушив меня. - Нинелла Леопардовна, просветите, ягодка, не случалось ли в наших угодьях разных разговоров, дающих пищу для ума?... Неужели?

Я слушала Генриха Генриховича с округлившимися глазами. Его аллегорическая речь смахивала на разговор полоумного. Вспомнив тетку, с которой любезничал по телефону декан, подумала, что начальница отдела кадров не уступает Стопятнадцатому по фигуристости и стати. Меж тем он продолжал восхищаться курлыканьем в трубке, а один раз даже хохотнул:

- Никогда бы не подумал!... Бывает же такое... Действительно, нет худа без добра... И не говорите!... Чудны дела твои, господи... А я и не подозревал!

И так далее примерно в таком же духе. Я засекла время. Декан общался с Леопардой почти двадцать минут, и к финалу разговора его фразы состояли из междометий и нечленораздельных фраз. Стопятнадцатый бросал на меня тоскливые взгляды, но не мог перекрыть низвергавшийся на него поток телефонной информации.

- Нинелла Лео... Да, конечно... Несомненно... Нинелла Леопар... Куда же без вас, милочка? Обязательно приходите!... Нин...

Наконец, неимоверными усилиями он перекрыл кран на языке начальницы кадрового отдела, наскоро распрощался с ней и трясущимися руками положил трубку. Достав из кармана носовой платок, принялся утирать пот с лица.

- Уф, вымотала так, словно сутки расчищал дорожки около института, не разгибаясь. Узнал столько, что теперь неделю не смогу спать спокойно, зная о безобразиях, творящихся под носом. Хотя иногда бывает полезно выйти в массы, чтобы взбодриться.

Я терпеливо ждала резолюции.

- Ну-с, Эва Карловна, на данный момент по вам информации нет. Будьте уверены, до Нинеллы Леопардовны новости долетают через пять минут после начала их циркуляции в стенах нашего славного института.

Слабое утешение. Сравнили тоже! Преподавательский состав и простое студенчество - как небо и земля.

Однако из услышанного ненароком телефонного разговора я уяснила кое-что, а именно: не успеешь плюнуть в угол, как об этом становится известно всему институту, от вахтерши и до ректора. Но тогда получается, декан должен быть в курсе Мелёшинского патронажа надо мной. Как я ни вглядывалась пытливо, а на лице Стопятнадцатого не уловила и намека на сие знание. Спросить, что ли, напрямик?

Хотела погрызть ноги, но вспомнила о зудящих руках и принялась их расчесывать.

- Генрих Генрихович, я не смогу вернуть несколько талонов через кассу.

- Они их порвали? - спросил понимающе декан.

- Да.

Стопятнадцатый опять задрал подбородок, будто упражнял мышцы шеи.

- Есть отчего расстроиться. Но мне кажется, потеря талонов - мизер по сравнению с тем, что нас ожидает.

Ну, это кому как. Я свои полтора висора не смогла найти, ползая вчера на карачках. Монетки раскатились в разные стороны, спрятавшись от опухших глаз, и теперь денег у меня не было совершенно.

- Надо кое с кем посоветоваться. - Декан принялся набирать номер. - Все-таки, Эва Карловна, советую указать участников конфликта. Имеет ли смысл оттягивать неизбежное, если их имена уже на слуху? Привлечь виновных к ответственности не получится в силу щепетильности вопроса, зато попытаемся продумать дальнейшую стратегию, и, даст бог, она может оказаться успешной.

Он прислонил трубку к уху, дожидаясь, когда абонент подойдет к телефону. Что ни говори, а Стопятнадцатый был прав, тысячу раз прав. Если пойду на дно, то ни в коем случае не должна утянуть за собой такого чудесного человека как Генрих Генрихович.

- Это я, - сказал он, когда соединение произошло, - нужен твой совет...

- Касторский и два его друга, - выпалила я, решившись. - Вчера вечером в северном коридоре после библиотеки.

- Мы идем к тебе, - сказал мужчина, глядя на меня неотрывно, и швырнул трубку на рычажки. С непроницаемым лицом он начал рыться по ящикам стола и распихивать что-то по карманам, затем пробрался мимо стола к дальнему шкафу, умудрившись не свалить ни одного книжного столбика, выудил с верхней полки толстый фолиант и сказал:

- Эва Карловна, срочно выдвигаемся в лабораторное крыло.

- Зачем?

Декан забормотал, словно не услышал вопроса:

- До звонка десять минут... Если быстрым шагом, то успеем. Да, так будет лучше.

И мы двинулись в ускоренном темпе. Впереди размашисто вышагивал Генрих Генрихович, рассекая пространство подобно большому киту, за ним вприпрыжку торопилась я, словно маленькая пронырливая рыбка.

- Генрих Генрихович, а куда мы идем? - забежала слева, стараясь не отставать.

- К профессору Вулфу.

- Но для чего? - поразилась я, не ожидая, что декан упомянет об Альрике.

- Дела принимают скверный оборот. Вчера Касторский с друзьями Болотовым и Крестовичем ушли в институт на вечернюю тренировку по баскетболу и домой не вернулись, - пояснил Стопятнадцатый на ходу.

Вот так новость!

Это могла быть 24.2 глава

Движение было что называется "на всех парах". Именно таким манером мы с Генрихом Генриховичем добрались до лабораторного крыла, в котором царствовал Альрик. Декан и я, пыхтя, забирались по ступенькам на пределе сил.