Торговцы грезами - Гарольд Роббинс

— Правильно, — кивнул он, — так оно и должно быть. От этих фильмов зависит очень многое.

— Но здесь что-то не так, — снова сказала она. — На следующий день я поехала на студию захватить кое-что из папиного кабинета, а его секретарша сказала, что все настолько носятся с этим фильмом «Вместе мы непобедимы», что вся остальная работа в студии остановилась.

— Ты поинтересовалась, что она имела в виду?

— Да. Она сказала, что это будет самая крупная картина, которую только выпускал «Магнум», и что ее стоимость превысит два миллиона долларов.

— Два миллиона долларов?! — присвистнул Джонни. — Она с ума сошла! Да все шесть фильмов не должны обойтись нам в такую сумму.

— Я тоже так подумала, хотя и не знала точных данных. Я знала о деньгах, которые папа получил от Денвера, но не думала, что он бросит их на одну картину.

— А ты спрашивала Марка об этом? — Джонни вдруг почувствовал необъяснимую тревогу.

— Тем же вечером за ужином я спросила его, но он разозлился и посоветовал мне не лезть в его дела. Он сказал, что папа поставил во главе студии его, а не меня, и что настало время показать, что он тоже кое на что способен. — Дорис украдкой бросила на Джонни взгляд. Тот, слушая ее, сидел неподвижно. — Я спросила его, правду ли говорила мисс Хартман, что картина будет стоить более двух миллионов долларов.

— И что же он ответил?

— Сначала ничего, только злобно посмотрел на меня, потом, ухмыльнувшись, сказал: «Ну и что, если так? Что ты станешь делать? Побежишь докладывать Джонни?» Я сказала, что не собираюсь совать нос в его дела, просто мне стало любопытно, когда я прочитала папино письмо. «Папа, наверно, думал о чем-нибудь другом», — возразил он, стараясь все перевести в шутку. Потом он очень ласково улыбнулся мне, — ты ведь знаешь, каким он может быть ласковым, если хочет, — и сказал: «Перестань забивать чепухой свою хорошенькую головку, сестренка. Твой братец знает, что делает. Кроме того, папа дал „добро“ на любые мои действия». Я оставила его в покое, но позже, вечером, решила все-таки позвонить тебе. Я хотела, чтобы ты приехал, потому что не стоило говорить об этом по телефону. Я знала, что ты и сам бы приехал. С тобой Марк не позволит себе так своевольничать.

Дорис посмотрела на Джонни. Черты его лица заострились. Если то, что она сказала, правда, дела их плохи. По договору, подписанному с Денвером, они должны предоставить в кинотеатры компании «Мартин» шесть фильмов через полтора месяца. Кроме того, на первом заседании Совета директоров, которое состоялось в Нью-Йорке всего две недели назад, он торжественно заверил, что съемки всех шести фильмов подходят к концу и компания предоставит их в указанные сроки.

Им это не понравится. Неужели Марк забыл, что по закону ему на все необходимо получать согласие Совета директоров? Совет уже одобрил программу из шести фильмов, и этот Ронсон — представитель Денвера — был совсем не дурак, в свое время он уже имел возможность поработать с компанией «Борден Пикчерс». Было в его действиях что-то странное, Джонни не мог точно определить что, но, похоже, этот парень терпеливо ждет, когда они совершат какую-нибудь ошибку. Он напоминал стервятника, кружащего в небе в поисках жертвы.

В машине воцарилась долгая пауза. В конце концов Дорис посмотрела на него и спросила:

— О чем ты думаешь, Джонни?

В его голубых глазах блеснула ярость, когда он повернулся к ней.

— Я думаю, стоит навестить твоего братца на студии и самим посмотреть, что там происходит, — хмуро сказал он.

Что-то в его голосе напугало ее. Она крепче сжала руль руками.

— Джонни, если это действительно так, нам грозят неприятности?

В ответ он засмеялся, но его смех не был веселым.

— Дорогуша, да если он это сделал, у нас будут такие неприятности, которые нам раньше и не снились.

Марк посмотрел на часы. Было начало третьего.

— Мне бы надо вернуться на студию, Далси, — сказал он. — Я опаздываю.

Она улыбнулась ему.

— А мне здесь сидеть, скучать целый день? — надула она губы.

— Мне надо заканчивать съемки фильма, беби, — сказал он. — Ты же не станешь меня задерживать?

Ее глаза злорадно блеснули.

— Конечно, тогда тебе не стоит опаздывать, но…

— Что «но»? — спросил он.

Она вызывающе посмотрела на него.

— Я столько слышала об этом фильме, что мне хотелось бы самой посмотреть, как идут съемки.

В его голосе сквозило удивление.

— Но ты ведь знаешь, что это невозможно, — возразил он.

Она подняла бровь. В ее голосе зазвучал вызов.

— А почему? — спросила она. — Или ты боишься появиться там со мной?

Марк неуверенно засмеялся.

— Я не боюсь. Я думал, что это тебе будет неприятно, вот и все.

— Я думаю, мне будет все равно, — ответила она. — Мне просто хотелось посмотреть на съемки фильма, — добавила она просящим тоном.

— Нет, — решительно отказал он. — Лучше не надо. О нас и так слишком много говорят.

— Значит, ты боишься? — сказала она обвиняюще.

— Не боюсь, — продолжал настаивать он, поднимаясь на ноги. Марк снова взглянул на часы. — Ну, я пойду, — сказал он и направился к выходу.

Она дала ему возможность дойти до двери, а затем позвала. Ею овладело упрямство.

— Марк!

Он остановился и вопросительно посмотрел на нее.

— Если ты не возьмешь меня с собой, больше мне не звони, — спокойно сказала Далси.

Она едва удержала улыбку, увидев, как изменилось выражение его лица. Он вернулся к ней и попытался обнять ее.

— Далси, но ты же знаешь, что я не могу.

Она уклонилась от его объятий.

— Ничего не знаю, — холодно сказала она. — Я просто вижу, что ты не хочешь брать меня с собой.

Он все еще пытался обнять ее.

— Но, Далси… — Его голос звучал умоляюще.

Она отвернулась от него.

— Ладно, Марк, я все понимаю, — сказала она холодно, — ты просто не хочешь, чтобы нас видели вместе.

— Далси! Это неправда, — умоляюще сказал он. — Разве я не просил тебя выйти за меня замуж?

Она ничего не ответила, взяла сигарету и неторопливо закурила. Лицо ее было спокойно и безучастно. Внезапно он сдался.

— Ладно, Далси, — сказал он, — пойдем.

Когда она повернулась, на ее лице светилось торжество.

Он видел, как у всех лица вытянулись от удивления, когда он помог ей выйти из машины и они направились на съемочную площадку. За их спинами пронесся шепот.

«Ну и пусть говорят», — подумал он злобно, хотя при этом был рад, что все-таки взял ее на съемочную площадку и сможет показать свой кабинет. Закрыв дверь, он посмотрел на Далси.

— Ну, теперь ты довольна?

В ее глазах было удовлетворение. Питер в свое время сказал, что ноги ее не будет на его студии, а вот кто ее сюда привел. Подойдя к Марку, она легко коснулась губами его щеки.

— Да, дорогой, — довольно ответила она. — Я удовлетворена.

Марк посмотрел на нее, и его охватило восхищение. Что бы там о ней ни говорили, она была смелой женщиной, не у каждой хватит выдержки, чтобы появиться во враждебном окружении, не обращая внимания на злые языки.

Он медленно улыбнулся, обнял ее и поцеловал.

— В тебе есть что-то такое, что сводит меня с ума, именно это мне и нравится. Ты как раз женщина для меня.

Он наблюдал, как она плавно идет к двери. У нее была мягкая и легкая походка пантеры. Ее прекрасное тело было выразительнее всяких слов.

— Позвони мне сегодня вечером, — бросила она томным голосом через плечо.

Он уже собрался ей ответить, как дверь внезапно открылась. На пороге стояли Дорис и Джонни. Они собирались войти, но замерли, увидев Далси и Марка.

Далси посмотрела на Дорис с Джонни, затем бросила взгляд на Марка. На ее губах появилась улыбка. Пройдя мимо них, она протянула руку и легко потрепала Джонни по щеке.

— Не обращай на меня внимания, дорогой, — кокетливо сказала она низким голосом. — Я уже ухожу.

В траве звенели цикады. Ночь была темной. В покрытом рябью бассейне отражался лунный свет. Они сидели рядом с бассейном и молчали. В темноте сверкнули ее глаза.

— Джонни, что нам теперь делать?

Он покачал головой. Джонни не знал, что предпринять, он вообще не знал, что можно сделать в подобной ситуации. Все оказалось гораздо хуже, чем он предполагал. Более полутора миллионов из двух, предназначавшихся для шести фильмов, сожрал фильм «Вместе мы непобедимы».

— Только не говори ничего папе, — попросила она. — Ведь это… — Она не закончила фразу.

Джонни взглянул на Дорис. Ее лицо было осунувшимся и обеспокоенным.

— Мне бы не хотелось ничего ему говорить, — не спеша сказал он, — но боюсь, что придется. У нас и так сейчас денег не густо, даже не знаю, как мы закончим запланированные фильмы.

— Но, Джонни, — воскликнула она, — ведь это разобьет его сердце! Он так верит Марку!