Застывший Бог - Лев Соколов

Ехали мы молча. Федя переживал, изредка бросая на меня быстрые взгляды. А мне было о чем подумать, я только следил в пол-глаза, чтоб он не выкинул какого фокуса. Так мы с ним и доехали в старый пригород, или как его еще по Старинке называли старики - Ломоносов. Тут уже ночь светилась огнями города. Пошли первые жилые дома пригорода. Тут Федор ощутимо приободрился, - видимо сообразил, что раз уж его не укантрапупили в глуши, то здесь вряд ли будут. По этой причине я испытал уважение к его умственным способностям...

За несколько километров перед Большой Кольцевой я решил, что с Федором мне пора расстаться. Не слишком удачная идея, въезжать в город с человеком, которого ты ограбил... И вообще, ему совершенно не нужно точно знать, что я буду делать. Пусть думает, въеду я в город, останусь в пригороде, или обогну город по кольцевой.

- Притормози, - сказал я ему, перед перекрестком с развязкой, которая разбросала свои дорожные щупальца по трем направлениям, да еще имело пару ближних ответвлений, к торговому центру и к какому-то складу.

Петр послушно включил подворотник, и прижался к обочине.

Мимо ночными скоростными кометами пролетали автомобили, в них сидели люди которым не было дела ни до меня, ни до Федора.

- Адрес свой скажи, - обернулся я к своему невольному водителю.

- Это зачем? - Нахмурился он.

- Ну штаны я тебе куда пришлю?

- Да не надо, - недоверчиво сказал он. - Себе оставь.

- Не могу. Цвет не нравится.

- Странный ты какой-то грабитель.

- Так я стажер. На испытательном сроке.

Он поглядел на меня, а потом коротко нервно хихикнул.

- Ладно, - давай так, - сказал я ему когда он закончил потешаться. - Я тебе на центральном почтамте денежный перевод оставлю. Востриков Федор Станиславович, так?

- Откуда ты?..

- Да я ж права твои видел. Верну триста эргов, и за штаны - сколько?

- Брал за полторы.

- А рубаха?

- Не помню уже. Старая. Сто пятьдесят кажется.

- Значит две тысячи для ровного счета. Через пару дней зайдешь с водительский, и получишь.

- Ну запиши тогда телефон, сказал он. Позвони, как оставишь.

"Звонить тебе, если ты обратишься в полицию, чревато - подумал я, - но, впрочем, есть пара способов связться чтоб не засекли...

- Давай.

Он сказал телефон,

- Запомнил. - Сообщил я, вылезая из машины. - Ты извини, если что не так, Федор. В беду я там на дороге попал. Нужда не знает стыда. Бывай.

Я захлопнул дверь, и зашагал на развязке к торговому центру, размышляя о том, под какие статьи я попал прокатившись с Федей. Тут можно было натянуть статью о похищении и незаконном удержании, но можно было её и оспорить. А вот бревно на дороге... действия создающие угрозу жизни людей. Ну и пожалуй, злостное хулиганство. Лучше конечно если муниципалы не узнают героя сегодняшней ночи...

Когда машина безштаннного Федора исчезла, я остановился, вернулся на развязку и пошел по нужной мне дороге. Несколько раз, я голосовал. Но злые люди не хотели помочь бредущему по обочине сироте. Я уже почти плюнул на это дело, и рассчитывал, сколько мне придется добираться до города пешком. Когда без всякого моего знака рядом тормознула машина.

Роскошный вишневый "Инфинити" остановился, боковое стекло открылось, обнажив сидевшую внутри, втиснутую в тесноватое платье симпатичную дамочку. Она застыла где-то на границе тридцати пяти, если не приглядываться. А если приглядываться - то далее в бесконечность, с поправкой на чудеса современной пластической хирургии и медицины.

- Молодой человек, - вас подвезти? - Поинтересовалась она.

- Сделай милость, красавица. - Улыбнулся я. - Добрось до Питера.

- Ну, залезай, - скомандовала она.

О чем-то я с ней говорил, пока она обволакивала меня тонким ароматом духов, и томными взглядами. Сам думал, о том что и как мне сделать в городе. А ей улыбался, на полуавтомате балагурил. На вопрос почему бреду ночью по дороге, рассказал что я паломник, давший обет и идущий в святую землю поклониться могиле Годфрида Бульонского и месту вознесения Христа...

- Это в Палестине что-ли? - Спрашивала дамочка, округляя красные губы изумленным колечком.

- Истинно так, сестра.

- Так там же реактор взорвался. Уж сколько люди не живут.

- Тяжек обет, вериги к земле тянут, зато душа идет ко спасению, - гудел я архиереским басом, в акомпонемент её хохоточкам. А сам между делом спрашивал её, - не страшно ли её подсаживать ночью незнакомцев. Как? Она хороших людей нутром чует? Ну тут не поспоришь. Я-то человек распрекрасный...

- Запиши телефон, красавчик. - Плотоядно улыбаясь сказала дамочка, остановив машину в старом городе, где я попросил. - Будет время, позвони.

"Вот чего-чего, а времени на досуг у меня теперь точно долго не будет", - подумал я.

И продиктовал ей телефон.

- Твой? - Спросила она.

- Нет, Федин.

- А кто это?

- Хороший парень. - Сообщил я готовясь захлопнуть дверь. - И временно без штанов.

***

Город жил в ночи. Светились окна домов, - реже к окраинам, чаще к центру, - перемигивались светофоры, сверкали огнями и шелестели шинами машины, шли обычные люди. И все было бы как обычно, - если бы не патрули. На улицах были все, - буквально все. Портовый город в свободной экономической зоне был лакомым куском, и естественно делили его на зоны влияния. Самыми крупными игроками был местный балтийский филиал корпорации "Панпрод", (то есть жрецы). Немного уступая им, боролся за лидерство "Хатту Пи.Эс.Си.", (последние три буквы расшифровывались как "Private Stock Corporation", за этой элегантной формулировкой скрывался местный клан Нетленных - Афтарты дома Хатту). И третьей силой были поднявшие голову Варяги, потому что нынешний глава Держислав похоже решил, что у легализовавшегося после многих лет товарищества должен быть здесь свой феод. И хотя численность варягов по сравнению с раскинутыми по всей земле силами Панпрод и конфедерации домов Афтартос была несоизмерима, но на местном уровне с ними уже приходилось считаться.

Эти три крупных местных игрока, (между которыми лавировала рыба поменьше) делили город, назначали своих чиновников и силовиков в местную городскую администрацию. Как правило, всем удавалось договариваться в кулуарах, не играя мускулами, и не выплескивая свое вечное противостояние на улицы.

До сего дня.

Город был наводнен патрулями, и производил впечатление места проведения контртеррористической операции. Кроме обычных мрачных и растерянных полицейских, (которые не совсем понимали, как себя вести), на углах и перекрестках стояли солдаты Панпрод, а рядом с ними силовики Хатту, а рядом воины Варяжьего Братства. Броские овальные логотипы копорации, треугольные знаки дома Нетленных с красным "сосудом жизни", и варяжьи лабрисы были на главных улицах везде. И все они стояли отдельно. Это было видно. У каждого была своя задача, патрули не смешивались, отчетливо держали дистанцию, и старались не поворачиваться друг к другу спиной. В воздухе витало отчетливое напряжение. Бронированные фигуры с глухими забралами, гудели, переминаясь с ноги на ногу, и негромко бряцали оружием, заставляя случайных прохожих убыстрять шаг. Время от времени представители то одной, то другой фракции останавливали прохожего, и проверяли у него документы. Все, кого останавливали для проверки патрули, были людьми одного типажа - молодыми темноволосыми, коротко стриженными парнями. Что было и неудивительно.