Том 10. Письма. Дневники - Михаил Афанасьевич Булгаков

Категорически отметаю первый сердитый абзац В[ашего] письма. Конечно, никто Вам буквально ничего не рекомендовал, и, конечно, Вы и не послушались бы при прямом натиске. Но В[ашего] нового оперного либретто я не знаю, и могло быть, что Вам неудобно было меня с ним познакомить, хотя Вы мне и сообщили о своей работе. Затем, один из ленингр[адских] композиторов показывал мне эскизы заказанной ему Б[ольшим] т[еатром] оперы на В[аше] либретто. Не примите все это за упрек. Но я полагаю, что я Булгакова знаю и ценить его умею. Просто я его люблю.

Известия о «Минине» принимаю с интересом и жду дальнейшего. Как только Вы с Керженцевым закончите новую редакцию, я берусь с максимальной решимостью и быстротой выполнить все, чего бы Вы ни пожелали. Единственно, о чем я умоляю — принять все меры к тому, чтобы сохранить сцену в Костроме: у меня на нее большой и, кажется, верный расчет!

Запрещение «Минина» в виде монтажа на Радио я теперь понимаю. Но когда я Вам писал письмо, я по газетным уведомлениям руководства Большого театра знал только, что «Минин» находится где-то на седьмом месте и все еще пишется, и я решительно не понимал, почему некоторые оперы, которые действительно пишутся и в то же время репетируются и чинятся, объявляются законченными, и отрывки из них повсеместно исполняются, и это идет в похвалу, на пользу, не вызывая запретов. О моих же даже исполняемых и с большим успехом идущих вещах принято молчать.

Но как бы там ни было, я рад, что о «Минине» вспомнили и что его не сдали в архив. Я с удовольствием вернусь к этому сочинению, а главное, опять к работе с Вами, и пусть даже за этой третьей редакцией последуют еще другие — пусть до «Минина» поставят еще два-три дредноута из Ленинграда — я от работы не откажусь никогда.

Сердечный привет. Не надо на меня обижаться: в 53 года бороться за призвание и право быть композитором и за право писать не только балеты, а и оперы и симфонии — дело нелегкое. Привет супруге. Буду ждать вестей.

Ваш Б. Асафьев

Привет Мелик-Пашаеву.

28. М. А. Булгаков — Б. В. Асафьеву. 21 декабря 1937 г.

Дорогой Борис Владимирович!

Если Вас серьезно интересует судьба «Минина», предупреждаю Вас, что Вам необходимо теперь же приехать в Москву. Захватите с собою Ваш экземпляр клавира. Привет супруге.

Ваш М. Булгаков

29. Б. В. Асафьев — М. А. Булгакову. 23 декабря 1937 г.

Дорогой Михаил Афанасьевич!

На упрек, что меня не интересует судьба «Минина», мне Вам нечего сказать. Я не понимаю только, зачем Вам-то понадобилось так[452] волновать меня?! Из прекрасного доброго письма ко мне Керженцева я ясно понял всю суть переработки «Минина». До сих же пор Вы отлично и чутко во всех отношениях писали весь текст без меня, и, как мне казалось, Вы были довольны моей музыкой с точки зрения понимания Вашей превосходной работы. Зачем же мне Вам, столь чуткому автору, мешать? Я спокойно жду 3-й редакции, принимаю все указываемые Пл[атоном] Мих[айловичем] пожелания и только должен сберечь свои силы, чтобы их выполнить. Доктор категорически запрещает мне ехать. Как же быть?! Привет супруге. Вполне в Вас уверенный.

Ваш Б. Асафьев.

30. М. А. Булгаков — Б. В. Асафьеву. Телеграмма. 24 декабря 1937 г.

Немедленно выезжайте Москву

Булгаков

31. М. А. Булгаков — Б. В. Асафьеву. Телеграмма. 25 декабря 1937 г.

Привезите собой девятикартинный клавир Минина

Булгаков

32. М. А. Булгаков — Б. В. Асафьеву. 25 декабря 1937 г.

Дорогой Борис Владимирович!

21-го декабря я послал Вам письмо, где предупредил, что Вам нужно выехать в Москву. Я ждал единственно возможного ответа — телеграммы о Вашем выезде. Ее нет. Что же: Вам не ясна исключительная серьезность вопроса о «Минине»? Я поражен. Разве такие письма пишутся зря?

Только что я Вам послал телеграмму, чтобы Вы выезжали. Значит есть что-то очень важное, если я Вас так вызываю.

Повторяю: немедленно выезжайте в Москву.

Прошу Вас знать, что в данном случае я забочусь о Вас, и помнить, что о необходимости Вашего выезда я Вас предупредил.

Ваш М. Булгаков.

33. М. А. Булгаков — Б. В. Асафьеву. 2 февраля 1938 г.

Москва

Дорогой Борис Владимирович!

Посылаю Вам первое из дополнений к «Минину» — арию Минина в начале второй картины.

Вслед за нею начну высылать остальные дополнения.

Да, проверяя экземпляр, нашел ошибку. Я в рассеянности неправильно разметил порядок картин: Кострома должна быть непременно шестой, а не четвертой картиной (исторически не может идти раньше летних картин: у поляков и у Марии). Очень прошу Вас принять этот порядок.

Шлю Вам привет. Как чувствуете себя? Когда опять в Москву? Я очень рад, что Вы побывали в ней. Прошу передать приветствие Ирине Степановне.

Ваш М. Булгаков

34. М. А. Булгаков — Б. В. Асафьеву. 7 февраля 1938 г.

Москва

Дорогой Борис Владимирович!

В прошлом письме послал Вам арию Минина во второй картине. Получили? В этом посылаю дополнения к третьей картине (в Нижнем, на Лобном месте).

Приветствую Вас!

Ваш М. Булгаков

35. Б. В. Асафьев — М. А. Булгакову. Телеграмма. 10 февраля 1938 г.

Получил оба письма очень благодарен прекрасные тексты постараюсь написать отвеч[ающую] словам музыку шлю привет

Асафьев

36. Б. В. Асафьев — М. А. Булгакову. Телеграмма. [15 февраля 1938 г.]

Жду новых текстов на присланные музыка написана

Асафьев

37. М. А. Булгаков — Б. В. Асафьеву. Телеграмма. 21 февраля 1938 г.

Нездоров на днях вышлю дополнения Привет

Булгаков

38. М. А. Булгаков — Б. В. Асафьеву. 10 апреля 1938 г.

Дорогой Борис Владимирович, посылаю при этом дополнения к «Минину».

Булгаков

39. Б. В. Асафьев — М. А. Булгакову. 4 июня 1938 г.

Дорогой Михаил Афанасьевич! Простите, что долго Вам не писал. Я так скорбно и горестно похоронил в своей душе «Минина» и прекратил и работу, и помыслы над ним, что не хотелось и Вас тревожить. В Б[ольшом] театре и в Комитете меня как композитора знать больше не хотят. Это мне было ясно, еще когда я сидел у