Кукловоды и марионетки. Воспоминания помощника председателя КГБ Крючкова - Валентин Антонович Сидак

некоторые особенности и черты, которые придают уже вполне конкретным представителям этой нации – носителям ряда полезных для разведки качеств и способностей – особую ценность для их использования в качестве рабочего материала при решении многих разведывательных задач, будь то в качестве разведчика, агента или даже простого информатора. Упомяну лишь некоторые из них. Прежде всего очевидный приоритет в личностном сознании «чувства крови» в сравнении с «чувством почвы», достаточно выраженная беспринципность (или беспечность) в личном поведении по отношению к законам, правилам и обычаям государства проживания, жесткий внутренний самоконтроль над личностными комплексами и переживаниями типа «чувства вины перед Отечеством». Сюда же следует добавить высокую эмоциональную устойчивость, повышенную склонность к совершению авантюрных поступков, прокламируемую или даже демонстрируемую безбоязненность риска за совершаемые противоправные, очевидно наказуемые действия. И наконец, врожденное любопытство и информационная «всеядность» – дескать, «в моем маленьком хозяйстве все может пригодиться».

Все это очень хорошо видно на примере работы разведки Коминтерна – все всяких сомнений, самой мощной в довоенный период разведывательной службы в мире. Она в основном базировалась на активном использовании так называемого «сетевого принципа» построения добычных звеньев (формирования своеобразной информационной паутины), сгруппированных преимущественно по этническому признаку, плюс задействование реального (или мнимого) влияния идейного фактора.

Возьмите для иллюстрации сказанного хотя бы до небес разрекламированную «Красную капеллу» с ее руководителем Леопольдом Треппером, особенно в версии, изложенной французским адвокатом Жилем Перро и нашим отечественным почитателем «большого шефа красной капеллы» Валентином Томиным. Если признать честно, эту весьма разветвленную (формально, замечу, преимущественно на бумаге) антифашистскую сеть в Европе весьма искусно и квалифицированно выявило и обезвредило прежде всего гестапо, а отнюдь не СД и тем более не абвер. Как позднее выяснилось, государственная политическая полиция Германии искала участников этой сети преимущественно из-за группирования агентов по национальному признаку, и она не ошиблась. На это явно ущербное для целей разведки обстоятельство после войны вполне справедливо обратил внимание тогдашний руководитель МГБ СССР В. С. Абакумов.

Настоящей разведки в этой сети было на копейку, зато околоразведывательной самодеятельности, высокопарных разговоров типа придуманной Л. Треппером «Большой игре Большого шефа из-за застенок гестапо в направлении противодействия развалу антигитлеровской коалиции» – не на один, а на целую кучу полноценных рублей. Пылкие сторонники Треппера и Гуревича до сих пор перемалывают кости друг другу, обливают друг друга помоями и при этом умудряются переливать из пустого в порожнее «дела давно минувших дней суровых». А вот о том, каким образом оба этих «шефа» – и большой, и малый – из-за своего высокомерия и дилетантизма умудрились «угробить» группу действительно ценных источников НКВД и военной разведки в Германии, – об этом исследователи помалкивают в тряпочку или сознательно обходят вопрос стороной.

До 1947 года, то есть до момента создания Государства Израиль, советские разведывательные службы жили, как у Христа за пазухой. Ведь именно Советский Союз на деле выступал и по праву расценивался во всем мире (что особенно важно – и в США тоже) как главный защитник и выразитель национальных интересов и чаяний мирового еврейства, стремившегося к созданию в Палестине своего компактного национального очага, да еще и в пику интересам британской короны. Ни для кого сегодня уже не является секретом, что «повивальной бабкой» Государства Израиль были не США, а именно Советский Союз, во главе которого тогда стоял патологический «диктатор, кровопивец и антисемит», фактический подстрекатель и организатор убийства гениального еврейского актера и режиссера С. М. Михоэлса Иосиф Джугашвили (Сталин). В результате этого исторического кульбита значительная, если не подавляющая часть огромного разведывательного наследства (конечно, не сразу и уж вовсе не вдруг и далеко не случайно) перешла к Израилю, который, надо полагать, распорядился им очень и очень рачительно, по-хозяйски и в очень сжатые сроки сформировал самую мощную и самую эффективную разведку в мире.

Маленький, но интересный факт в этой связи. В свое время по каналам эмиграции в Израиль было направлено несчетное количество агентуры органов КГБ, в основном территориальных органов. Все это делалось скорее для отчета, для «галочки», а во многих случаях – и просто ради оправдания самого факта выдачи разрешений «соответствующих органов» на выезд за рубеж на постоянное место жительства. Подавляющее большинство «завербованных агентов» тотчас же посылали родимый (или для кого-то ненавистный) КГБ на известные три буквы, нисколько при этом не тревожась о возможных последствиях. На оговоренную с ними связь они, естественно, ни в Израиле, ни «в третьих странах» не выходили, но при этом в полицию и спецслужбы Израиля или стран-транзитеров (Австрии, Италии, впоследствии – Румынии) с покаянным заявлением обратились лишь считанные единицы.

Слава Всевышнему, я пока еще не совсем подзабыл кадровые установки в отношении «лиц еврейской национальности» и представителей ряда других «проблемных» национальностей СССР, которыми руководствовались соответствующие подразделения разведки при подборе кандидатур для зачисления в штат «объекта в лесу». В период моего поступления на работу во внешнюю разведку они были достаточно жесткими и недвусмысленными и по преимуществу сводились к двум основным принципам: «Береженого Бог бережет» и «Без крайней нужды не пущать!». Казалось бы, при столь строгих кадровых требованиях, в условиях многократно проводимых тщательных проверок по самым различным справочно-информационным системам оперативного учета и контроля, с непременным поднятием архивных материалов Центра и территориальных органов любая возможность появления в кадрах разведки каких-то «темных лошадок» была полностью исключена. А ведь поди ж ты…

Когда наступил известный период массового разоблачения агентуры спецслужб противника в среде сотрудников внешней разведки КГБ (сейчас понятно, благодаря чему все это произошло) и когда число разоблаченных достигло аж целых семи персон, соответствующий отдел внутренней контрразведки Управления «К» провел углубленный анализ наиболее возможных причин предательства представителей этой «великолепной семерки». К большому изумлению руководства ПГУ, задним числом выяснилось, что пятеро из семи имели в своем бэкграунде совершенно отчетливые еврейские корни, как правило, по материнской линии и по преимуществу в третьем поколении. Об этом было однажды как-то глухо, вскользь упомянуто на одном из оперативных совещаний руководящего состава разведки, но не более того. «Вовне» этот оперативный анализ так не пошел, остался в качестве ориентировки для внутреннего использования контрразведчиками и кадровиками соответствующего уровня.

У французов есть очень известная пословица «Шерше ля фам» – «Ищите женщину». Думается, контрразведка любой страны руководствуется, помимо прочего, нигде не не прописанным, но достаточно четким методологическим правилом: при наличии обоснованных подозрений и при прочих равных условиях исследуйте поглубже этнические корни подозреваемых, и вы, как правило, не разочаруетесь в своих предположениях. В отношении евреев это звучит почти как аксиома. Только что пролистал очередной опус шпионского бытописателя Джона Бэррона под названием «Агент ФБР в Кремле. Успех операции