Тайна двух императоров - Ксения Холодова

– На моём лице действительно шрамы…

М. взял её руку и поднёс к тому месту, где Клэр нащупала огрубевшую кожу.

– Убедилась?

– Угу, – насупившись, сказала она себе под нос.

М. взял кулон, подаренный Клэр Мишелем, и долго вертел его в руке. Перебирал, рассматривал, как какую-то диковинку.

– Что это?

Клэр лишь могла догадаться, о чём только что спросил её М.

– Ты про кулон?

– Ты ранее упоминала, что он подарен человеком, которого нет в живых.

– Да… К сожалению.

– Эту прекрасную шею должны украшать жемчуг, изумруды да бриллианты.

В памяти Клэр всплыл её разговор с Мишелем, что она должна была носить фамильный символ дома Равниных, пока любит его.

– Этот подарок мне очень дорог.

– Весьма странный подарок. Лучше сними его.

Глава 19

День святого Сильвестра

«31 декабря 1811 г. Когда-нибудь я, взявшись руками за голову, произнесу: «Что за бред». Но это так! Я действительно здесь. Не может быть по-другому, ведь я чувствую и переживаю это самым настоящим образом. Сейчас я наслаждаюсь одиночеством в своих апартаментах в Тюильри. Величественная тюрьма в стиле барокко. Вчера я ни разу не виделась с М., зато с Франсуа произошла скучная беседа о моём отношении к нашему заданию. Я скучаю по России. Никогда бы не подумала, что возможно так скучать… Французский язык выводит меня из себя, но, откровенно говоря, я уже прекрасно в нём ориентируюсь. Хоть сейчас я могу насладиться родным языком. Сегодня вечером император Франции Наполеон Бонапарт даёт бал в честь празднования Дня святого Сильвестра. Тем временем в России будут отмечать Новый год. Боже… у меня немеют руки от мысли, что ждёт всех этих людей. Уже летом этот могущественный человек со своей армией пересечёт границы России. Что дальше?»

Клэр царапала пером бумагу, пытаясь занять себя хоть чем-то. Рассудок изнывал от скуки. Не закончив письма, она смяла его и швырнула на пол к другим бумажным комочкам. День длился крайне долго. Она слонялась по комнате, рассматривала висящее на вешалке маскарадное платье, которое купил ей Франсуа, занимала себя чтением. Но ничто из этого не могло убить в ней чувство неописуемой, раздражающей скуки.

Она с каждым днём всё сильнее понимала суть жизни при дворе императора Бонапарта. Эгоизм, жеманство, похоть, бесконечные разговоры о возвышенном и прекрасном, деньги, положение, политика. Всё это можно было выразить одним словом – Тюильри. Дамы из высшего общества так и не приняли Клэр, в то время как мужчины, напротив, находили в ней интересного собеседника. Она хоть и старалась слиться с местным обществом, однако её искренность и детская наивность всё ещё проявлялись в словах и жестах. В вопросах политики и войны она яро отстаивала позицию, в которой не принимала жестокость. Временами своими реформаторскими идеями из будущего Клэр вводила в замешательство даже маркиза де Коленкура.

* * *

Хорошо знакомое, неторопливое, мелодичное звучание скрипки. Тёплый и бархатный запах тающего воска. Яркий рассеянный свет жёлтых огней. Шелест платьев, хаотичный и громкий стук каблуков, доносящиеся отовсюду. Гости постепенно собирались, а вместе с ними на глазах оживали залы дворца. Тюильри снова сиял всеми своими богатствами, а торжеству и величию здесь не было предела. Голова кружилась от звуков, речей и смеха. Разум туманился от изысканности и великолепия всего происходящего, заставляя сердце трепетать от восторга.

Войдя в зал, где проходило торжество, Клэр тут же ощутила резкое давление в висках. В прохладном помещении присутствовал целый вихрь запахов. Всевозможные цветочные, фруктовые и древесные духи сливались с запахом пота и жира, которым мужчины натирали свои туфли и сапоги. Она начала привыкать к этому разнообразию ароматов, хотя первое знакомство и стало ужасным.

Но всё это меркло на фоне сказочно красивых маскарадных костюмов, в которые были одеты гости. Греческие нимфы, языческие божества, известные полководцы. Все они скрывали свои лица за масками: сегодня не было сословий, чинов и рангов. Это был день удовольствий, веселья, страстей и желаний.

Каждая дама без исключения сияла золотыми украшениями и драгоценными камнями самых разнообразных цветов и размеров. Волосы были непривычно зачёсаны кверху и слегка взлохмачены. Головы украшали живые цветы и ленты, в основном золотых, серебристых и персиковых оттенков. Платья были донельзя открытыми и прозрачными, словно в действительности с Олимпа сошли греческие богини. Многие из них отказались от корсетов и сменили туфли на сандалии. У многих были нарумяненные щёки, подведённые брови и неестественный тон на губах.

Большинство господ были более сдержанны в выборе костюма для вечера. В основном мужчины не изменяли своей привычке носить фрак или военный мундир, делая акцент на маске. Однако и среди представителей мужской половины находились те, кто желал выделиться, и чем изощрённее, тем лучше. Головы украшались своеобразными золотыми пластинами, которые напоминали женские заколки. В ход шли греческие туники, перья, пояса, доспехи. Всё, что могло привлечь внимание, так как выглядело вызывающим.

Клэр появилась в образе чёрного лебедя. В греческой мифологии именно лебедь являлся спутником и проводником бога. Когда Аполлон улетал в Гиперборею, именно лебедь вёз по небу его колесницу. Но для самой Клэр этот образ значил совсем иное. Зная, что М. не изменит своему чёрному сюртуку, она пожелала быть под стать ему. Сама того не желая, она заметно выделялась среди прочих дам, разодетых в светлый муслин и парчу. На краях её маски красовались чёрные перья. Она была мрачной королевой этого вечера, и каждый её шаг заставлял дам с ревностью глядеть ей вслед.

Бал был открыт. Прошёл первый танец, который Клэр, уже по сложившейся традиции, танцевала с Франсуа. Изысканные пары создавали вихрь, перемещаясь по залу в чётко слаженных фигурах. Музыка сменялась стремительно, не давая возможности заскучать. На этом вечере можно было встретить представителей самых знатных фамилий того времени. Коленкур, Мюрат, Сегюр, Меневаль, Дюрок, Саблоньер, Ланн, Бертье и многие другие присутствовали сегодня в этом зале. Клэр прошибал холодный пот при мысли о том, что она, вопреки всему, стала частичкой этого общества. У затылка чувствовалось лёгкое покалывание, которое очень быстро спускалось вдоль позвоночника, не позволяя ей расслабиться. Она ощущала чьё-то присутствие за своей спиной и то, как холодная невидимая рука касается её плеч.

* * *

Вечер был превосходным. Более роскошным, громким и душным, чем Клэр могла бы себе представить. Император Наполеон Бонапарт появился в зале в образе Цезаря. Его фигура, потерявшая с годами былую стройность, скрывалась за тогой и красным плащом. Наводящая ужас кровавая ткань была достаточно тяжёлой и прямыми складками спускалась с его плеч до пола. Голову украшал лавровый венец из