Яркий свет, черные тени. Подлинная история группы АББА - Карл Пальм

В условиях постоянного хаоса телохранители время от времени тоже создавали Халльстрему проблемы. «Несколько раз меня отказывались подпускать к группе, и я устал объяснять, что нахожусь здесь исключительно по просьбе Abba», — вспоминает он.

За организацию австралийской части тура отвечали EMA Telstar и The Paul Dainty Corporation, и, по некоторым сведениям, она обошлась в 750 ООО австралийских долларов. Тур стоил бы Abba еще дороже, не подпиши они рекламный контракт на 1 миллион австралийских долларов с японским производителем электронной техники «National». Рекламная кампания состояла из пяти телевизионных роликов, снятых в Стокгольме в прошедшем августе. На мотив «Fernando» Abba возносили хвалы проигрывателям, транзисторным приемникам, тостерам, пылесосам и телевизорам. Первая строчка песни «Сап You Hear The Drums, Fernando?» («Ты слышишь бой барабанов, Фернандо?») была заменена на «There Is So Much More To National» («Много чего имеется у National»). В последующие годы Бьерн и Бенни с явной неохотой вспоминали о своем участии в этой рекламе.

Был также заключен контракт с «Volvo», в соответствии с которым группа бесплатно получила грузовики, специально изготовленные для европейской части тура, а шведские автомобилестроители взамен получили право использовать в своей рекламе название и изображения группы. Несмотря на подобную финансовую поддержку, цена билетов австралийского тура оказалась рекордной для рок-концертов в этой части света — самые дорогие стоили 12 австралийских долларов.

Кульминация наступила во вторник, 3 марта, в день первого живого выступления Abba на австралийской земле. Увы, боги не проявили к ним благосклонность, и первый концерт в сиднейском Showground перед 20 ООО зрителями прошел под проливным дождем, превратившем площадку в настоящее болото. Были даже опасения, что ее сооружения рухнут под напором толпы.

Погода также внесла коррективы в график репетиций группы. Они намеренно прилетели в Австралию раньше срока, чтобы сыграться с новым аккомпанирующим составом, в том числе и со струнной секцией. Но дождь лишил их возможности провести репетицию. «Нам едва хватило времени для настройки, и мы молили бога, чтобы все прошло хорошо», — говорил Бенни.

Кресла не были пронумерованы, и фэны сутки простояли в очереди в стремлении занять лучшие места. Несмотря на непрекращающийся дождь, атмосфера была наэлектризованной. Фэны слушали транзисторные приемники, и каждая третья песня была песней Abba, что в еще большей степени способствовало всеобщему возбуждению. Когда в 16.30 двери наконец открылись, фэны, словно сумасшедшие, ринулись занимать лучшие места, после чего еще четыре часа ждали начала концерта под дождем.

Abba были поражены тем, что люди способны ждать их появления столь долгое время в таких кошмарных условиях. «Вы можете поверить в это? — спросил взволнованный Стиг Андерсон репортера с радио. — Мы в жизни не видели ничего подобного! Неужели люди до такой степени любят их?»

За кулисами у Стига, помимо испытываемых фэнами неудобств, возникли и другие заботы. Поскольку дождь лил не переставая, Abba начали подумывать об отмене концерта. Сцена была очень скользкой, и, кроме того, существовала опасность поражения электрическим током. Но плотность графика выступлений исключала возможность его пересмотра — концерт должен был состояться при любых обстоятельствах. Помимо всего прочего, отмена концерта создавала финансовые и материально-технические проблемы, не говоря уже о разочаровании публики, подвергшейся таким испытаниям.

Концерт начался почти вовремя, спустя несколько минут после 20.30. На открытых площадках запись шума вертолета не использовалась, и вместо этого первое выступление Abba в стране, где их любили больше, чем где бы то ни было, началось грохочущими барабанами, пульсирующим басом и ревущей гитарой длинного вступления к «Tiger». Когда члены группы выбежали на сцену, 20 тысяч голосов слились в единый оглушительный вопль экстаза. «Мы никогда и нигде не встречали подобный прием, — вспоминает Агнетай- Казалось, овация будет длиться вечно».

Обслуживающий персонал бегал по сцене, безуспешно пытаясь удалить дождевые лужи. «Даже Стиг ползал по полу на четвереньках и окунал в воду полотенца», — вспоминает Майкл Третов, наблюдавший за героическими усилиями исполнительного директора Polar Music из автобуса, в котором помещалась мобильная студия звукозаписи.

Члены группы тоже делали все возможное в борьбе с наводнением — находчивая Фрида нашла применение полотенцу, когда они с Бьерном пели «Why Did It Have To Be Me». Единственный серьезный инцидент случился во время исполнения третьей песни, «Waterloo», когда Фрида поскользнулась и упала, ударившись бедром и повредив два пальца. Хотя ей было больно, она поднялась и как ни в чем не бывало улыбнулась: шоу должно продолжаться.

«Мы страшно боялись, — говорил впоследствии Бьерн. — Нас могло ударить током... Но, несмотря ни на что, мы были полны решимости доиграть концерт до конца, ведь люди столько времени ждали нас под дождем». Бьерн весьма опрометчиво пообещал в шутку, что в знак благодарности Abba пожмут руки всем присутствовавшим после выступления. Когда толпа с энтузиазмом отозвалась на это сообщение, ему пришлось сказать, что это была шутка, к великому разочарованию многих наивных фэнов.

Abba исполняла один свой хит за другим, в то время как среди публики царил хаос. Зрители, сидевшие на передних рядах, вставали на сиденья своих кресел, чтобы лучше видеть сцену, загораживая ее от тех, кто сидел сзади. Проблему усугубляли многочисленные зонты. Молодой человек, продававший напитки, поскользнулся на ступеньках и был увезен в больницу с травмой спины. Лассе Халльстрем решил, что этот эпизод привнесет в фильм ноту драматизма, и довольно потирал руки. «У нас получатся фантастические сцены с этого концерта», — сказал он после завершения съемок. Ему еще предстояло обнаружить, что капли дождя проникли в коробки с пленкой, уничтожив немалый объем отснятого в тот вечер материала. Кадры первого номера сиднейской премьеры пришлось склеивать с кадрами другого концерта.

Дождевая вода заливала аппаратуру, и в течение первого часа выступления звук был ужасным, причем вокал периодически пропадал вообще. И все же казалось, что ни дождь, ни проблемы со звуком не имеют никакого значения для подавляющего большинства публики: они просто обожали Abba и безгранично любили их. Этот концерт явился кульминационным моментом всей карьеры Abba, и спустя годы Бьерна, Бенни, Агнету и Фриду все еще будет до глубины души трогать преданность их сиднейских фэнов в тот дождливый вечер. «Вообразите 25 тысяч человек, стоящих под проливным дождем и держащих в руках 25 тысяч зонтов, вы выходите на сцену, и начинается светопреставление! — говорил Бьерн. — У вас в груди щемит сердце, и вы думаете: «Чем же я заслужил такое?» Это чувство невозможно описать!»

Несколько тысяч промокших до нитки фэнов все же предпочли уйти с концерта до его окончания. На следующий день министр сферы потребления заявил, что его министерство исследует возможности защиты зрителей от неблагоприятных погодных явлений. Несколько журналистов, а также импресарио Пол Дэйнти указали на то, что реальная проблема заключается в отсутствии в таком большом городе, как Сидней, крытых площадок. Концерты Abba, первоначально планировавшиеся как единые выступления перед 40 тысячами зрителей, были разбиты на два выступления, каждое перед 20 тысячами зрителей. (В действительности, на каждом выступлении присутствовало на несколько тысяч больше.)

Обозреватели отметили склонность Агнеты время от времени фальшивить — эта проблема будет преследовать ее на всем протяжении исполнительской карьеры Abba. Одному критику не понравились танцевальные экзерсисы девушек. Заголовок одной из газетных статей, посвященных первому концерту, гласил: «В центре скучного шоу — задница Агнеты». Речь в ней шла о привычке Агнеты периодически поворачиваться к публике спиной, дабы продемонстрировать ей свои знаменитые достоинства. В сцене фильма, где появляется разворот газеты с этим заголовком, слово «скучный» загорожено большим пальцем Бенни.

Фрида была в полном восторге от выступления, тогда как Агнета высказывалась в более сдержанном тоне. «Когда вы смотрите на себя в фильме, то относитесь к увиденному очень критично: «Почему ты сделала это так, а не иначе? Почему не двигалась здесь более энергично?» — говорила она. Агнета чувствовала себя на сцене не вполне уверенно и называла свою манеру выступления «лишенной воображения». «В Австралии, независимо от того, сколько людей присутствовало на концерте — 5 тысяч или 50 тысяч, — я всегда сильно нервничала», — говорила она около двух десятилетий спустя.

Масштабность тура 1977 года подавляла ее. «Чем больше успех, тем больше публика ждет от тебя, и тем большие требования ты предъявляешь к себе. Механизм, деталью которого ты являешься, становится невероятно сложным и включает в свой состав все больше и больше людей, совершенно тебе не знакомых».