За тебя, Родина! - Илья83
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оставшееся до прихода московского поезда время Александр провёл снаружи, сидя на своей любимой скамейке. Несколько раз приходили служащие станции, смазчики, кочегары, машинисты и, быстро покуривая, уходили, не вступая с ним в разговор. Лёха и его «друзья» тоже не появлялись хотя Саша был готов к их приходу. Не захотели, не смогли, да какая ему разница?
Стало совсем темно, кое-где зажглись тусклые фонари. «Буре» показывали что уже идёт двенадцатый час, но работа на станции кипела по-прежнему. Прибывали и отправлялись поезда, пассажирские и грузовые, носились туда-сюда маневровые паровозы, формируя составы и перетасовывая вагоны. Свистки спускаемого пара, грохот сцепок и буферов… Железная дорога никогда не спит.
Наконец, на первый путь, куда Саша то и дело поглядывал, вполз долгожданный состав, щедро обдавая горячим паром небольшую платформу Внуковского вокзала. Проехав ещё немного паровоз остановился и тут же, едва проводники открыли двери вагонов, оттуда выскочили два десятка человек с чайниками, кастрюлями и тому подобной посудой, побежав за водой. Проводник одного из вагонов, каковых было семь, подошёл к своему коллеге из соседнего вагона и что-то проговорил, показывая в сторону. Тот рассмеялся и кивнул, видимо, разрешая. И первый проводник быстрым шагом отправился куда-то за здание вокзала, в темноту. Вот он момент, который и ждал Саша! Его выход!
С самым деловым видом, держа в руках котелок с заранее наполненной водой, Александр, вместе с несколькими возвращающимися пассажирами, прошёл к вагону, стараясь держаться за их спинами. Проводник, отвлёкшись на людей идущих к его родному вагону, не смог уделить больше внимания соседнему и не заметил «зайца». Шустро забравшись в узкий тамбур Саша, держа в руках свою посудину, пробрался в середину вагона и спокойно уселся на одно из свободных мест, которые были в наличии, благо что вагон оказался заполнен не полностью. Быстро выпив воду и убрав котелок в вещмешок, Александр огляделся.
Те кто пришли вместе с ним рассаживались по местам и тихо разговаривали с попутчиками. Многие спали, подсунув под голову свёрнутую одежду или поклажу. Саша решил последовать их примеру, откинулся к стене и прислонился к плечу толстого мужика, храпевшего рядом с ним. Тот вздрогнул, что-то неразборчиво пробурчал, покрепче прижал к себе свой чемодан и снова начал выводить рулады. Удовлетворённо вздохнув, он увидел в проходе проводника, вернувшегося на свой пост, и прикрыл глаза. Тот, быстро пройдя по проходу, шевелил губами, видимо, считая тела. Возле него притормозил, оглядел и, махнув рукой, пошёл дальше. Александр начал успокаиваться но, как выяснилось, рановато…
Проводник, поняв что количество людей не совпадает с тем что было раньше и не надеясь на свою память, начал спрашивать тех где они сели и даже будить уснувших. Понятно, это мало кому из пассажиров понравилось, люди раздражённо отмахивались, поднялся шум и служащий НКПС, не дойдя до Саши буквально пары шагов, тоже выругался и ушёл в свой закуток, видимо, решив что сбился со счёта. Или же просто отложив счёт до утра когда люди сами проснутся и спокойно покажут свои билеты, без ругани и скандалов.
Через несколько минут раздался протяжный свисток, вагон дёрнулся и медленно покатил. Сначала уплыло назад здание внуковского вокзала с еле светившей лампочкой над выходом на платформу, потом смутно показалась давешняя скамейка на которой он провёл столько времени, туалет… И полная темнота скрыла от Саши дальнейшие подробности станционного ландшафта.
Всё, часть дела сделана, он в пути! Осталось утром договориться с проводником и можно спокойно ехать дальше. В конце концов, какова вероятность того что НКВД сможет пообщаться именно с этим проводником который видел его новую внешность? Маленькая вероятность. А пока лучше всего последовать примеру окружающих и хорошенько отдохнуть, пусть даже и сидя. С этой мыслью Александр закрыл глаза и погрузился в сон…
Глава 15
Берлин.
15 мая 1940 года. День.
Баронесса Мария фон Мантойфель.
Женщина, вместе с вездесущей Ребеккой, которая никак не хотела пропустить предстоящее событие, сидела в своём роскошном автомобиле за углом одного из зданий и с волнением посматривала в сторону парка. Погода, как и вчера, не торопилась согреть жителей столицы своим весенним теплом и приходилось кутаться в лёгкое пальто, чтобы уберечься от сквозняка, врывающегося через не до конца поднятое стекло.
В машине они были одни. Осунувшаяся от горя Аннелиза со своей верной подругой Катариной в волнении прохаживались возле «Мерседеса», нетерпеливо поглядывая на вход в Тиргартен. Урна, в которую они должны были опустить сумку с деньгами, стояла на самом виду. Трудно было понять чем руководствовался похититель, настаивая чтобы рейхсмарки положили именно туда. Напрашивалась мысль что он издалека следит за урной. Но как Мартин собрался их брать, его или сообщника схватят как только поймут что тот вытаскивает деньги. Хотя… Даже если похититель сможет удрать вместе с сумкой то его ждёт неприятный сюрприз, слегка улыбнулась баронесса.
Поистине, что бы она делала без своего верного и надёжного управляющего! В последние дни он открылся ей абсолютно с новой стороны. Вот и сейчас Ральф должен был подъехать… Мария посмотрела в боковое окно и увидела как самый обычный грузовик с закрытым кузовом остановился на другой стороне улицы и из кабины выбрался старый слуга. Сейчас, в отличие от прежнего вида, он был одет в обычное чёрное пальто, в которые одеваются те кто не может позволить себе одежду на заказ. Видавшая виды шляпа с полинялой лентой на тулье, стоптанные ботинки… Почти не похож на себя прежнего, удивилась женщина.
Неспешно перейдя дорогу, держа в руке плотный коричневый портфель, мужчина подошёл к машине и вежливо постучал по стеклу. Мария с готовностью его опустила и вопросительно посмотрела на управляющего.
— Наконец-то, Ральф! — улыбнулась аристократка, выходя из машины когда тот открыл ей дверь. — Я уже начала волноваться. Вас не было почти два дня!
— Извините, Ваша милость, дело оказалось серьёзнее чем я думал и пришлось задержаться… — повинился Ральф, дождавшись когда Мария, вместе с любопытной Ребеккой, выйдут из машины и встанут рядом. — Зато теперь, смею надеяться, я могу вам
