Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II - Дэн Абнетт

Первыми в мёртвый город вошли осадные машины. Неуклюжие корпусы, покрытые клепаным керамитом, размалывали куски камня в порошок своими траками. Крупнокалиберные орудия торчали из их корпусов и башен, бронированные бульдозерные лезвия отваливали щебень в сторону, словно это был свежевыпавший снег. Они вторглись в лабиринт из заваленных камнями дорог и обрушившихся зданий, ауспики прочёсывали руины в поисках противника. Осколки камней барабанили по их корпусам, пока оседала пыль бомбардировки. Экипажи этих бегемотов не были Железными Воинами, хотя они несли на себе метки, подтверждавшие их службу Пертурабо и его сыновьям. Они прошли десять метров, сто метров, двести метров… и ничего. Между наступающими машинами скакали сигналы — кто‑нибудь видел хоть что‑то? Почему нет разбитых машин? Возможно, бомбардировка уничтожила всех врагов?

17я рота 81го Галибедских Присягателей служила с Железными Воинами уже два десятилетия. Именно их машины яростно атаковали Лаккомильский разлом на Тарниаке IV, и Пертурабо лично приказал возродить роту, после её гибели на Нецибисе. Теперь они наступали в авангарде первой волны — тридцать «Малькадоров», «Разрушителей» и «Громовержцев» в угольно-чёрных цветах. Присягатели смогли пройти пять километров вглубь безмолвного города, когда стали первыми настоящими жертвами сражения.

В большой промоине, которая раньше была самой широкой улицей города, полоса зелёного света сверкнула сбоку от колонны Присягателей. Светящийся луч дотронулся до корпуса «Разрушителя» и пробурился в самое его сердце. Танк исчез, корпус разорвало на куски неровным облаком. Две машины по сторонам от него опрокинуло, как брошенные карты. Луч зелёного света исчез, а затем сверкнул вновь. Ещё один танк исчез.

Внутри машин Присягателей на ауспиках вспыхнули тепловые и энергетические метки. Осадные танки открыли огонь, выплёвывая тяжёлые снаряды на окружающую местность. Ещё больше огня пришло из руин, по мере того как оживали спрятанные танки защитников.

По всей ширине города, с севера на юг, защитники появились из заранее подготовленных засад. Сотни танков погибли почти мгновенно, их корпусы были пробиты насквозь, или разломлены взрывами. Всё больше защитников появлялось из глубин лабиринта, чтобы убивать и убивать вновь. На юге, в покрытых водой прибрежных руинах, из затопленных туннелей появились шагающие машины Механикум. Они были вдвое выше человека, но без плоти и лиц, они скользили среди руин, молнии с их смонтированного на руках оружия переползали на корпусы танков и зажаривали сидящие внутри экипажи.

На секунду наступление захватчиков запнулось. Затем вторая атакующая волна пришла на смену первой.

Защитники, пережившие бомбардировку, погибли в этот момент. Они умерли в огне, корпусы их машин были пробиты, тела превратились в лохмотья кожи и мяса. Они умерли за один удар сердца, в их ушах стоял звон от попаданий. Они умерли, думая о доме, о лицах, которые им уже не суждено увидеть.

Акил почувствовал тряску от взрывов, едва «Коготь» достиг края рампы. По обеим сторонам от него множество машин выходило наружу из‑под защиты подземелий. Вспышки света и обрывки цветов мелькали в смотровых щелях — столбы пламени пылали в тумане, высвечивая почерневшие скелеты домов. Всё вокруг сотрясалось. Во рту пересохло, запах резинового костюма забил ему глотку.

— Берегись! — завопил Удо, и Акилу едва хватило времени, чтобы увернуться от корпуса впереди идущего танка.

Он выругался. Танки выезжали из убежища столь плотными порядками, что это напоминало стадо скота, толпящееся перед выходом из загона. Снаряды рвались среди них, подбрасывая корпусы машин и оставляя широкие воронки в земле. Акил гнал «Когтя» вперёд, держа в поле зрения силуэт «Фонаря». Он едва видел, куда едет, а вокс превратился в источник бестолкового гама.

«Это не сражение, — подумал он, — это — неуправляемое восстание».

Он включил частоту эскадрона:

— Куда, будь оно всё проклято, мы едем? — прокричал он по воксу.

— Выдвигаемся на два километра и занимаем позицию, — раздался голос Тахиры. — Мы формируем линию к юго-востоку, чтобы встретить врага, прежде чем он доберется до центральных врат убежища. То же самое будет организовано для защиты северного и южного входов.

— Это всё?

— Это всё, что смогли согласовать между собой командующие, так что это — план. Вот, что выиграли для нас замаскированные подразделения наверху — время, чтобы выбраться и установить фронт поперёк города.

Акил покачал головой.

— Сколько там врагов?

— Понятия не имею. Десять тысяч? Пятьдесят?

— И мы просто выходим наверх, чтобы встретить их?

— А какой у нас есть выбор? Если они достигнут врат, то прорвутся внутрь, и тогда надежды для нас не будет, — голос её захрипел, и он расслышал изнеможение даже сквозь помехи вокса. — Победа — наш единственный путь к выживанию.

Акил ничего не ответил и секунду спустя выключил вокс.

Клин из трёх сотен машин Железных Воинов обрушился на защитников северного входа. На острие атаки семь «Рубящих клинков» проломили не успевшие до конца построиться в боевой порядок ряды защитников, как бронированный кулак фанерный щит. Некоторые оборонявшиеся попытались противостоять супер-тяжёлым танкам, огонь их орудий обрушился на громадные машины. Скорострельные орудия открыли ответный огонь, пробивая и броню и здания. Облака чёрного дыма наполнили воздух, в разрывах между ними виднелось красное пламя.

Следом шли меньшие машины Железных Воинов, добивая раненных и искалеченных. «Поборники» и самоходные мортиры обстреливали местность перед наступающей колонной, накладывавшиеся друг на друга взрывы вырастали разбросанными цветами.

Линии лоялистов прогнулись. Машины, всё ещё выходившие из северных врат встретились с теми, что отступали под натиском Железных Воинов. В радиусе километра от входа образовался запутанный клубок из танков.

На юге города силы Железных Воинов наступали при поддержке Титанов: две боевые группы, окрашенные в цвета вороненного железа с оранжевыми прожилками, шли сквозь мрак, их пустотные щиты мерцали под градом снарядов. Каждые несколько секунд Титаны разом замирали и одновременно стреляли, лучи ослепляюще-белой энергии раскалывали землю, а потоки снарядов и ракет лились, как дождь на краю грозовой тучи. Им оказывали сопротивление, но они стёрли с лица земли всех, кто мог противостоять им. Когда осела пыль их последнего залпа, над горящими руинами разнесся рёв их боевых горнов.

Затем первая громадная машина отделилась от группы.

«Рассекатель» нёсся вдоль побережья, его растопыренные пальцы тонули в слизи и шлаке. Это был «Боевой Пёс», самый маленький из своего рода, но от этого он не переставал быть богом разрушения. Его близнец следовал за ним на дистанции в сотню метров, голова и орудия покачивались от быстрой ходьбы. Они уже записали себе первые убийства: манипулу Кибернетика и эскадрон измазанных грязью танков. Это была лёгкая добыча, едва ли заслуживавшая внимания машин их типа.

Внутри головы «Рассекателя» экипаж слушал сигналы, которыми истекал во все стороны город. Тысячи подкреплений скопились в Сапфир-сити, чтобы защитить расположенные под ним убежища. Значения это не имело, победа была лишь вопросом времени.

Без всякого предупреждения прерывистая линия огня выросла из руин и обрушилась на «Рассекателя». Пустотные щиты «Боевого Пса» рухнули, и снаряды ударили в его голову. Титан встряхнул головой, словно собака, пытающаяся вытряхнуть огненных ос из своей шкуры, и, наполовину ослепший, выстрелил в ответ. Плазма и болт-снаряды вырвались из его орудий, преврати окружающие руины в пыль и горячий пар.

Напавшие на «Рассекателя» выстрелили снова, всего один раз. Луч, выпущенный орудием «Вулкан», пробил его волчью голову с визгом испаряющегося металла.

«Боевой Пёс» рухнул в рёве рвущегося металла и рассыпающихся шестерёнок.

Последняя передача его принцепса была предупреждением, адресованным соратнику.

— «Теневые мечи»! — прокричал сигнал, но второй железный бог уже падал в этот момент.

Тахира почувствовала, как закрываются её веки. Ничто не двигалось на площади. Пространство было ограничено грудами щебня, булыжная мостовая была разбита и опалена артиллерийским огнём, но оно всё ещё было неким кругом спокойствия, по сравнению с бушевавшим неподалёку хаосом. Здесь они формировали линию, оборону против наступающего противника, но если бы не шум в воксе и отдалённые отсветы взрывов в тумане, она бы решила, что они здесь одни. Уровень адреналина упал вскоре после того, как они заняли предписанные позиции, оставив её бороться с накатывающей усталостью.