Рыцарь из ниоткуда. Сборник (СИ) - Бушков Александр Александрович

– Ругать будете? – не без любопытства поинтересовалась Томи. – По вашему лицу не похоже.

– Да за что тебя ругать… – мрачно сказал Сварог. – Ты девушка взрослая. Так, поговорить…

– Ну да, – безмятежно сказала она. – Я его любовница. Все эти полтора месяца. У вас на языке, наверное, вертятся разные слова?

– Ты знаешь, нет, – сказал Сварог – Просто не ожидал как-то… Ты и он…

– Вы это таким тоном произнесли, будто он – какое-то чудовище. А он, между прочим, человек очень интересный, во всех смыслах.

– Вот то-то, что – во всех смыслах… – проворчал Сварог.

Томи прищурилась с видом вполне уверенной в себе зрелой женщины:

– Уж если тихари нас обложили так плотно, должны были донести, что другой за это время у него не было.

– Верю, – сказал Сварог. – Всякие чудеса на свете случаются. Как выразился бы отец Грук – Господь попускает… Уж не любовь ли на манер принца Люциара и его прекрасной пастушки?

– Вряд ли, – серьезно сказала Томи. – Нам просто хорошо вдвоем, вот и все.

– Бывает… – сказал Сварог. – А как насчет других его развлечений на стороне? Уж ты-то о них не можешь не знать.

– Знаю, – сказала Томи. – Ну и что? Другие развлекаются далеко не так безобидно. По крайней мере, он не у бедных вдовушек отбирает на большой дороге последний грошик. Можете не верить, но он всегда облегчает только тех, у кого за душой немало грязи.

– Да? – иронически усмехнулся Сварог.

– Представьте себе. Взять последний раз, того судовладельца… Знаете, что он выкинул месяц назад? Починил и подкрасил два своих самых старых корыта, за взятки застраховал их как совершенно новые, опять-таки за взятки загрузил песком вместо груза дорогих вин. Закрасил старые трюмные марки, новые велел нарисовать так высоко, как только возможно – и отправил на Катайр Крофинд маршрутом, которого обычно опытные моряки избегают, очень уж часто там штормит. Ну, они и затонули при не столь уж сильном волнении. Три моряка погибли, между прочим. А страховую премию он получил немалую, конечно, не сто тысяч золотом, но все же… А историю с гарнитуром из черных алмазов знаете?

– Наслышан…

– Так вот, их хозяйка, милая благонравная старушка, драгоценности эти отсудила у законных наследников, своих юных племянниц, исключительно оттого, что сунула немаленькие денежки коронному судье. И тот навиртуозил с законами. Все остальные не лучше.

– Ну да, – с нескрываемым сарказмом сказал Сварог. – И твой Лемар, конечно же, восстановил справедливость, вернув драгоценности законным наследницам? Ага, потупилась? Значит, не вернул. Что-то не похож он, прости, на благородного разбойника Агилона из знаменитого романа…

– Я его не оправдываю и не защищаю, – чуть покраснела Томи. – Просто принимаю таким, какой он есть. А все эти люди и в самом деле имели на душе немало грязи. Конечно, это не значит, что с ними можно так поступать, и тем не менее… Вы не подумайте, командир, я не попала под его влияние. Просто принимаю его таким, какой он есть. Будете читать нотации?

– Не моя стихия, – сердито фыркнул Сварог. – Собственно, как тебе сказать… Я просто опасаюсь…

– Я, кажется, поняла, – подхватила Томи. – Опасаетесь, что он меня злодейски бросит, и я умру от разбитого сердца, в хорошем стиле тех же романов? Успокойтесь. Я прекрасно понимаю, что это не навсегда. И умирать от разбитого сердца или бросаться в Ител не собираюсь. Мы давно уже об этом поговорили. Если настанет такой момент… разойдемся без слез и взаимных попреков. Но пока что момента такого не предвидится. Мы друг другу нужны. Честное слово, не стоит за меня беспокоиться.

Сварог испытал нешуточное облегчение: все разрешилось быстро, просто и легко.

– Извини, Томи, – сказал он тихо. – Но я и в самом деле беспокоился. Беспокоюсь за вас за всех, что поделать…

– Спасибо, командир, – сказала она с легкой улыбкой. – Я вас еще и за это уважаю…

Оставшись в одиночестве, Сварог тяжко вздохнул. Вот уж поистине, жизнь наша многогранна и сложна. Томи ни за что не стала бы ему врать, не тот человек. Воровать, конечно, нехорошо и у вора – но никакого лакомого подряда судовладельцу теперь не дождаться, наоборот, следует натравить на него сыскарей из Морской полиции… И, коли уж так с Лемаром обстоит… Не подкинуть ли Интагару идею использовать его в качестве своеобразного индикатора преступлений и темных делишек? Тщательно проверять очередную жертву аферы – не сыщется ли за ней нечто противозаконное?

Увидев загоревшуюся лампочку, он нажал шпенек. Моментально вошедший статс-секретарь по обыкновению бесстрастно сообщил:

– Графиня Дегро только что прибыла в Яшмовый дворец.

– Пусть войдет, как только приедет, – кивнул Сварог.

Посмотрел на часы – ждать оставалось минут пятнадцать. Канилла, как и многие, добиралась во дворец, так сказать, обходным путем. Не представляло никакого труда сажать невидимые виманы на плоскую крышу одной из башенок над личными покоями Сварога – но пользовались этим лишь в экстренных случаях. Королевский дворец – это скопище любопытных глаз. Рано или поздно, но непременно пойдут разговоры, что многие молодые придворные из числа новых появляются из ниоткуда и исчезают в никуда. Поступили проще. Виманы садились в обширном парке Яшмового дворца, где персонал состоял сплошь из своих, прибывшие как ни в чем не бывало садились на коня или в экипаж и ехали к Сваpoгу – все обыденно, никаких странностей, никаких поводов для пересудов…

Канилла, в зеленом мужском костюме для верховой езды, с хлыстиком в руке, вошла, улыбаясь во весь рот. Настроение у нее, сразу видно, превосходное, а значит, есть какие-то новые успехи: не столь срочные, чтобы выходить на связь, а сюрпризы она любила. Уселась, закинув ногу на ногу, привычно извлекла свой плоский золотой портсигар с эмблемой девятого стола на крышке, но открывать не стала, уставилась на Сварога лукаво и загадочно.

– Ну, не тяни кота за хвост, – сказал Сварог. – Все равно не поверю, что случилось нечто эпохальное – иначе ты давно обрывала бы спецсвязь…

– Ничего, когда-нибудь доживем и до эпохального, – заверила Канилла. – Но результаты все равно стоящие. Два немаловажных обстоятельства о Радианте, то бишь об этой лупящей по Талару синей пакости, «тройке». Первое. Достоверно установлено, что излучение привязано к какому-то стационарному источнику на Нериаде. Он перемещается в полном соответствии с вращением той либо другой планеты… – она грустно покривила тубы. – Вот только не удалось пока установить точку, мы только начали работать, но рано или поздно доберемся… Усовершенствуем и отладим аппаратуру, а там посмотрим, кто кого…

– А второе?

– Командир, какие у вас отношения с математикой?

– Довольно прохладные, – сказал Сварог с усмешкой. – Подсчитать что-нибудь смогу, но к математике как к науке никогда малейшей любви не питал, давно вылетела из головы…

– Ничего, я объясню доступно, ничего сложного… Знаете, так с иными открытиями и бывает: достаточно его сделать, а потом подробности и детали хлынут, как зерно из распоротого мешка, успевай только фиксировать… «Третий ручеек», как и остальные, не являет собой нечто неизменное. Он подвержен модуляциям. Модуляция – это…

– Кани, – прервал Сварог, – Возможно, тебя это удивит, но я прекрасно знаю, что такое модуляция.

– Прошлый опыт?

– Ну, да, – сказал Сварог. – Я как-никак был не интендантским офицером и даже не простым пехотным. Приходилось иметь дело с радиоэлектронной аппаратурой, так что прекрасно знаю, что такое модуляция.

– Тем лучше, – кивнула Канилла. – Меньше понадобится объяснений. Всего мы обнаружили семь видов модуляции, которые могут следовать в разнообразных комбинациях, как это присуще другим излучениям искусственной природы. Этакий алфавит из семи букв. Количество комбинаций легко определить путем несложных расчетов – пять тысяч сорок.

– Интересно, – сказал Сварог. – Алфавит… Насколько я разбираюсь в научных делах, такие открытия обычно получают имя первооткрывателя, как это было с «точками Кондери» и многим другим…