Невеста скованного лорда (СИ) - Таня Соул

Лабиринте видений. Там мне открылось наше прошлое и будущее. Ужасы, что позади и что впереди. Тогда-то я и увидела, как несправедлива судьба к заклинательницам на Иль-Нойер. Тогда же увидела свою дочь, на которую падёт выбор Твердыни и козни Сандрии. И хотя будущее менялось и мелькало, эта его часть была неизменной. Из Каталины сделают эн-нари. И бесконечная цепь мучений продолжится. Но вдруг в одном из видений мелькнула надежда. Я увидела, что, если Каталина вырастет вдалеке от острова и не примет судьбу, а Брижина, наоборот, сможет принять свою, тогда у заклинательниц появится шанс. Мне было страшно и горько рушить нашу жизнь ради этой призрачной надежды. Но я верила, что мои дочери справятся и готова была пожертвовать всем. Ваш отец принёс себя в жертву, ради вашей свободы, — она разрыдалась. — И вы смогли её добиться.

Немного успокоившись, она продолжила:

— Когда я выбралась из Чрева, уже тогда начала искать способ уберечь своего ещё не рождённого ребёнка. И узнала, что в землях Вея есть великие мастера обмана. Они могли забрать кого и что угодно у Высшей из-под носа. Хотя мне нельзя было поведать вашему отцу о том, что я видела будущее, когда попросила его отыскать тех мастеров и не задавать вопросов, он послушался. Поверил, что так надо. И нашёл их. Привёз на остров. Но когда я попросила их забрать мою новорождённую дочь, они отказались. Украсть заклинательницу с Иль-Нойер означало посеять раздор между народами Твердыни и Вея. Они не хотели так рисковать ради какой-то заклинательницы.

«Я заплачу», — взмолилась я тогда. — «Берите всё, что хотите».

Но им не нужны были ни деньги, ни заговорённые камни.

«Только если ты дашь нам росток Древа Тэинор», — усмехнулся один из них. Это давно известно, что в краю Вея много пустынных земель. Для взывеев росток Древа — единственный шанс вернуть этим землям плодородие. Но Иль-Нойер уже много веков не делился ни с кем своим богатством. Когда взывей упомянул Тэинор, в моей памяти вспыхнуло одно из видений. Тогда в лабиринте Твердыня мельком показала мне картину — светловолосая девушка сажает росток Древа в землях, не похожих на наши. И эта девушка чертами лица напоминает меня.

«Моя дочь», — сказала я дрожащим голосом, понимая, что вот-вот меня постигнет кара за то, что выдам секрет Твердыни. Раскрою увиденное в Лабиринте. — «Моя дочь привезёт в вашу землю росток Тэинора. Я видела это в Чреве», — на этих словах мой голос уже начал хрипнуть. — «Обещайте, что отпустите Каталину, когда ей исполнится восемнадцать», — последнее, что я успела сказать.

— Если бы не пропавший голос, они ни за что бы мне не поверили и не стали рисковать. Но то, что Твердыня покарала меня, доказывало — такое будущее и правда возможно. Так я и заключила сделку с народом Вея.

Мама посмотрела на Брижину.

— Я не могу заставить тебя воплотить это видение. И не хочу этого делать. Ты вольна выбирать свой путь сама.

— Но я хотела бы, — ответила Брижина. — Если лорд Шенье позволит, я хотела бы забрать с собой росток. Мы с Эмельеном найдём самую засушливую землю и сделаем из неё рай, — она улыбнулась и с теплотой взглянула на возлюбленного. Эта Брижина была так непохожа на ту, что я встретила, когда только приехала на остров. Отстранённая и молчаливая, в холщовых одеждах. Перед глазами встал её образ в храме, как она босая сметала воск с подсвечников в молельне. Счастье оказалось ей так к лицу.

— Всё-таки не останетесь? — спросила мама расстроенно.

— Нет. Хочу начать с чистого листа. На земле, о которой у меня нет воспоминаний.

— Тогда мы подвезём вас, — предложил Освальд. — Нам как раз нужно выбрать, в какую сторону острову плыть. Почему бы не к Ар-Либру?

— И действительно, — согласился Эмельен. — Ветер ещё вчера повернул в его сторону.

***

Брижина Арди

— Ещё не начала скучать? — спросил Эмельен, обнимая Брижину за талию и прижимая её к бортику парусника. Иль-Нагъер, как и обещал лорд Шенье, довёз их до Ар-Либра, но близко к берегу подплыть не мог. Поэтому на материк пришлось добираться на небольшом корабле.

— Нет, — ответила Брижина. — Ещё не начала, — но знала, что будет. Радость и предвкушение новой жизни вскоре смешаются с тоской. По знакомым лицам, по говорливым камням, по исхоженным подземным коридорам. Но спроси у неё хоть сотню раз, хотела бы она покинуть остров, она сотню раз ответила бы да. Она так много страдала и так много жила для других. Ей было необходимо вырваться из этого порочного круга самопожертвования.

— Я сделаю всё, чтобы тебе было не до скуки, — пообещал Эмельен. — Ты ведь никогда не была на материке. И никогда не видела пустынные земли. Обещаю тебе столько забот, что тоске места не останется, — он улыбнулся своей ребяческой улыбкой, и у Брижины стало так тепло на душе. Они плыли домой — теперь она, наконец, понимала это. Они плыли к будущему, которое им ещё предстояло построить на засушливых землях Ар-Либра. Будущему, которого она жаждала всей душой.

***

Каталина Арди

Не знаю, сколько раз мне ещё предстояло выйти замуж за моего супруга. Но, кажется, сегодня я сделала это в четвёртый раз.

Брижина и Эмельен уплыли на материк несколько дней назад, а мы, ненадолго встав на якорь близ Ар-Либра, решили провести церемонию выбора Высшей. Раньше это происходило в закрытом кругу. Посвящённые выбирали только между собой и не подпускали к этому других заклинательниц. Но давным-давно, ещё до победы первой десе-нари, Высшая выбиралась всеми заклинательницами острова. Простые жители об этом не знали, в отличие от Сандрии Зеле.

Беда, постигшая маму много лет назад, заключалась именно в этом. Она была слишком сильной заклинательницей и слишком многие были готовы за ней последовать. А это подвергало опасности устоявшийся порядок. Сандрия не хотела отпускать власть и не могла передать её кому-то не из узкого круга. Тогда-то маму и решили сбросить в Чрево, будучи уверенными, что она не выживет. Уже давно оттуда никто не выбирался.

Но мама смогла. Чем и навлекла на себя и нашу семью ещё больший гнев.

В отличие от Сандрии, для меня должность Высшей была не наградой, а ответственностью. Я приняла эту роль с тяжёлым сердцем. Впереди меня ждало много работы. Многое нужно было переделать, многое — переосмыслить. Мы собирались расширить школу заклинательниц и принимать в неё не только островных нари, но и пришлых с материка. Потому что знания созданы для того, чтобы ими делиться. Благо преумножает благо. Добро