Хотели как лучше, но что-то пошло не так… - Владимир Снежкин

— Ты бы не смог? — заинтересованно глянула на него магесса.

— Нет, — признался магистр, присматриваясь к потокам энергии вокруг студиозов. — Хотя-я-я… Ух! Это же микроэнергии!

— Верно, — кивнула Люция. — Тончайшая работа едва заметными крохами темной силы. Совершенная. Филигранная.

Студиозы приблизились к площадке. Снежные смерчи развеялись, эффект с фонарями пропал. Музыка растворилась в воздухе. Содер остановился у входа, составив компанию Дарелу, а Гарет вошел внутрь. Скинул капюшон и остановился напротив Тора.

Спустя несколько мгновений компанию им составил Слепец, которого до того момента никто не видел. Откуда он взялся? Скрывался под маскирующим полем?

— Итак, господа, — синяя мантия старика развевалась, словно ее рвали порывы сильного ветра, хотя стояла безветренная погода. Лысая голова с зияющими провалами глазниц в свете фонарей выглядела жутко. — Мы собрались здесь для поединка между студиозом пятого курса Тором де Горбусом и двумя студиозами шестого курса, Гаретом Плевакусом и Содером Смэллом. Вызов брошен господином де Горбусом и по правилам Академии поединок может состояться, если де Горбус не отменит свой вызов до его начала. Тор де Горбус, подтверждаете ли вы свой вызов?

— Да, господин магистр! — вскинул голову молодой аристократ.

— Если не произойдет чудо, то гордым носом де Горбуса сейчас будут вспахивать землю, — негромко шепнул Драгомир, обращаясь к коллеге со светлого факультета. — Уверяю, не было смысла сюда идти. Зря тратим время.

Люция едва заметно улыбнулась.

— Лично я хочу посмотреть на позор представителя высокомерных де Горбусов.

Аврелий пожал плечами и обратил взор на площадку, где все было готово к началу — дуэлянты разошлись в разные стороны, Слепец вышел за ее пределы и активировал защитный контур.

Спустя миг набатом громыхнул невидимый колокол. Началось! Среди зрителей установилась абсолютная тишина. Все затаили дыхание, пытаясь про себя предугадать первые действия противников. Многие подались вперед, внимательнейшим образом следя за ними и не собираясь ничего упустить. У некоторых студиозов, из числа наиболее состоятельных, в руках появились миниатюрные видеокамеры.

Однако ни Содер, ни тем более Тор не спешили начинать. Тор, как и подобает в таких случаях, окутался защитным коконом и сделал в своей ауре пару непонятных заготовок. Гарет тоже вел себя вполне естественно для того, кто имел подавляющее преимущество. Он непринужденно покачивался на носках вперед-назад, пренебрежительно смотрел на Тора сверху вниз и уничижительно кривил правую сторону губ в полуулыбочке.

— Ну, Тор, говори, как тебя размазать? Сразу? Или погонять по площадке?

Это слова подняли среди зрителей волну шепота. Не нашлось ни одного человека, кому бы они пришлись по душе. Зубоскалить над противниками на официальных поединках было не принято.

— Хочешь попытаться устроить шоу, попытайся, — ответил ему Тор, не спуская глаз с ауры Гарета. — Только имей ввиду, что бегущая от мерзкой гиены лань иногда разворачивается и дает бой, заставляя ее отступить.

Люди всегда имели свойство сочувствовать более слабым, и присутствующие не были исключением, подсознательно испытывая симпатии к Тору. Поэтому его смелое сравнение Гарета с жуткой гиеной почти у всех вызвало необъяснимый восторг.

Гарет грозно нахмурился.

— Ты назвал меня гиеной, сопляк? Совсем страх потерял?

Тор грустно поморщился.

— Человек издревле боится неизвестности. Как только он видит опасность в лицо, страх исчезает. Я ответил на твой вопрос. Надеюсь, догадаешься, как правильно интерпретировать мои слова.

Драгомир коснулся руки Люции.

— Это точно де Горбус младший? Он всегда казался мне недалеким, а тут прямо блещет остроумием.

— Мне тоже казался, — призналась магесса. — Но не сейчас. Теперь он выглядит вполне рассудительным молодым человеком, больше похожим на своего брата, Дарела, чем на других своих родственничков.

— Тогда почему он сделал этот вызов?

Люция пожала плечами. Не знаю.

— Получай! — Плевакус начал действовать, за краткий миг скастовав несколько стандартных заклинаний.

Согласно правилам официальных поединков он должен был оперировать лишь теми, что были доступны студиозам пятого курса. То есть, на уровне обучения Тора. С учетом того, что Тор обучался по обычной программе — в группу усиленной он не попал, арсенал Плевакуса оказался сильно урезан.

Заклинания черной стрелой разорвали воздух, коснулись кокона Тора и…

Изумленные возгласы вырвались из десятков глоток, когда плетения Гарета по касательной срикошетили от выставленного аурного зеркала и сгинули в защите площадки.

Гарет нахмурился.

— Случайность, — изрек он. — Тебе повезло. На самом деле, наш поединок предсказуем. Даже скучен.

Тор скривился.

— Гарет, нельзя говорить о том, чего не знаешь. Ты не имеешь ни малейшего представления, что такое скучно.

— Хм? И что же такое «скучно»? — голос Горета излучал скепсис.

В его огромной ауре ворочались сотни заготовок всевозможных заклинаний, вызывая среди зрителей двоякие эмоции. Преподаватели испытывали восхищение, студиозы — затаенный страх.

— Скучно — это когда ты занимаешься любовью, лежа снизу, а сверху никого нет.

Мгновение, и громкий хохот сотряс ряды зрителей. Гарет даже не улыбнулся.

— Остряк-самоучка. Тебе бы подошел колпак придворного шута, чем мантия мага.

— Думаешь?

— Сейчас я это тебе докажу.

Гарет протянул правую руку к Тору, и с ее ладони в бешенном темпе начали срываться всевозможные заклинания. Атакующие плетения чередовались с замысловатыми отмычками, призванными вскрыть оборону противника, и проклятиями.

Получился полноценный штурм кокона Тора. Штурм, который в силу простоты применяемых магических конструкций мог показаться смешным любому полноценному магу, но который был непосильным для любого студиоза пятого курса.

Однако Тор смог всех удивить, сумев не только отразить атаку, но и провести свою, попытавшись взломать защитное поле Гарета при помощи точно такой же отмычки, которую тот использовал против него.

— Хм! — Аврелий с живым интересом следил за баталиями, в ходе которых Тор успешно оборонялся и изредка контратаковал. — Неожиданно!

— Весьма, — поддержала его мнение Люция, очередной