Очерки истории цивилизации - Герберт Уэллс

Плебеям довелось прибегнуть к трем типам давления на патрициев, которое в итоге обеспечило им большую степень участия в управлении государством и дележе тех богатств, которые возрастающим потоком стекались в Рим по мере усиления его могущества. Первым из них была, выражаясь современным языком, всеобщая забастовка плебеев («сецессия» — уход). Они дважды покидали Рим, угрожая построить для себя новый город выше по течению Тибра, и оба раза эта угроза оказывалась действенной.

Вторым способом давления была угроза прибегнуть к тирании плебеев против патрициев. Так же, как в Аттике, в Афинах, Писистрату удалось захватить власть, опираясь на поддержку беднейших пригородов, так и в те времена, когда недовольство плебеев становилось особенно острым, находились амбициозные люди, готовые побороться за власть с сенатом. Долгое время римским патрициям хватало рассудительности, чтобы совладать с подобными потенциальными тиранами, идя в чем-то на уступки плебеям.

И наконец были и патриции, достаточно дальновидные и разумные, чтобы самим настаивать на необходимости примирения с плебеями.

В 509 г. до н. э. консул Валерий Попликола ввел закон, гласивший, что если жизнь или права любого из граждан находятся под угрозой, магистраты должны обратиться к всеобщему собранию. Этот закон, «Лекс Валериа», стал римским аналогом закона о неприкосновенности личности и освободил римских плебеев от худших проявлений классовых гонений в государственных судах.

В 494 г. до н. э. произошла и первая забастовка.

«После Латинской войны долговая кабала стала совершенно нестерпимой, и плебеи с негодованием увидели, как их товарищей, зачастую верой и правдой служивших державе, заковывают в кандалы и продают в рабство по требованию кредиторов-патрициев. В самом разгаре была война с вольсками, но легионеры, вернувшись с победой домой, отказались более повиноваться консулам и проследовали, но не допуская беспорядков, к Священной горе (вверх по течению Тибра). Там они приготовились основать новый город, поскольку им отказано было в соблюдении гражданских прав в старом. Патриции вынуждены были уступить, и плебеи, вернувшиеся после «Первого выхода», получили привилегии избирать собственных должностных лиц, трибунов и эдилов».[30]

В 486 г. до н. э. консулом снова стал Спурий Кассий, который предложил аграрный закон, по которому плебеи также участвовали бы в пользовании общественной землей. Но в следующем году он был обвинен в притязаниях на тиранию и приговорен к смерти. Его закон так и не был принят.

Далее последовала длительная борьба плебеев за то, чтобы римские законы были записаны, так чтобы им больше не приходилось полагаться лишь на память патрициев. В 451–450 гг. до н. э. был издан Закон Двенадцати таблиц, основа всего римского права.

Но для того чтобы составить положения этого Закона Двенадцати таблиц, вместо обычных магистратов был назначен так называемый комитет десяти (децемвират). Второй децемвират, назначенный следом за первым, предпринял попытку осуществить нечто вроде аристократической контрреволюции под руководством Аппия Клавдия. Плебеи снова ушли из Рима, уже во второй раз, на Священную гору, и Аппий Клавдий был заточен в тюрьму, где покончил жизнь самоубийством.

В 440 г. до н. э. наступил голод, и многочисленные злоупотребления и притеснения плебеев привели к тому, что богатый плебей Спурий Мелий предпринял вторую попытку создать народную тиранию, которая закончилась его убийством.

После захвата Рима галлами (387 г. до н. э.) Марк Манлий, который руководил обороной Капитолия тогда, когда «гуси спасли Рим», выдвинулся как народный вождь. Плебеи жестоко страдали от послевоенного ростовщичества и спекуляции патрициев, оказавшись опутанными огромными долгами, пытаясь отстроить свои дома и восстановить хозяйство. Манлий истратил все свое состояние, выкупая несостоятельных должников. Патриции обвинили его в намерениях установить тиранию и предали суду. Марка Манлия постигла участь всех осужденных изменников в Риме: его сбросили с Тарпейской скалы — отвесного края того самого Капитолийского холма, который он защищал (384 до н. э.).

В 376 г. до н. э. Лициний, который был одним из десяти народных трибунов, начал долгую борьбу с патрициями, внеся предложение, ставшее известным как Лициниевы молебствия, суть которого сводилась к следующему: размеры наделов, выдаваемых из общественных земель в пользование одному гражданину, должны быть ограничены; просроченные долги должны быть прощены, а выплаченные проценты засчитаны в счет долга; и, начиная с этого времени, один из двух консулов должен быть плебеем. Это предложение снова повергло римское общество в затянувшийся на десятилетие конфликт между плебеями и патрициями. Теперь представители плебеев — народные трибуны — могли наложить вето на любое принимаемое решение, и они вполне пользовались этим своим правом.

В Риме существовал обычай: в случаях крайней угрозы государство имело право отменять все принятые формы городского правления, то есть магистраты, и назначать единоличного правителя — диктатора. Рим и прежде так поступал в случае военной необходимости, но теперь патриции назначили диктатора в совершенно мирное время только для того, чтобы полностью сокрушить Лициния. Диктатором был назначен Камилл (ум. в 364 до н. э.), который осадил и взял Вейи у этрусков. Но Камилл оказался более разумным, чем те, кто его поддерживал. Ему удалось добиться компромисса между двумя этими общественными группами, в котором были учтены большинство требований плебеев (367 г. до н. э.). Затем он основал храм, посвятив его Согласию, и отказался от единоличной власти.

С этого времени противостояние между патрициями и плебеями стало ослабевать. Среди прочих причин к этому привело и постепенное стирание социальных различий между двумя этими слоями римского общества. Рим становился влиятельным торговым центром, и теперь плебеи получили возможность наживаться на успешной торговле. Многие патриции в сравнении с ними были значительно беднее. Был отменен закон, запрещающий браки между патрициями и плебеями, что положило начало смешению этих групп.

Пока богатые плебеи приобретали если не аристократические, то олигархические привычки и наклонности, в Риме складывались новые классы, с новыми интересами, но не имевшие политической опоры. В особенности многочисленными были вольноотпущенники — рабы, получившие свободу, по большей части ремесленники, но среди них были и торговцы, наживавшие немалые богатства. И сенат — который больше не был исключительно патрицианским учреждением с тех пор, как различные государственные посты стали открыты для плебеев, и эти плебеи-чиновники становились сенаторами — все больше превращался в собрание всех богатых, знающих, предприимчивых и влиятельных людей в государстве. Владычество Рима продолжало шириться, и прежнее противостояние классов раннего латинского общества утратило смысл. На смену пришли новые союзы и новые антагонизмы. Общие интересы всех богатых людей, независимо от их происхождения, сближали их против «коммунистически» настроенной бедноты.

В 387 г. до н. э. Рим был незначительным городком на окраинах Этрурии, разграбленный галлами. В 275 г. до н. э. он объединял всю Италию, от Арно до Мессинского пролива, и правил ею. Согласие, достигнутое Камиллом (367 г. до н. э.), положило конец внутренним раздорам и освободило энергию для дальнейшей экспансии. Та же самая любопытная комбинация дальновидности и агрессивного эгоизма, которая отличала борьбу общественных слоев внутри Рима и давала возможность его обитателям найти равновесие сил, не доводя дело до катастрофы, отмечает и его внешнюю политику. Рим знал цену союзникам, он был готов открыть им допуск к своему гражданству. За своими пределами, как и у себя дома, он мог, — по крайней мере, в те дни, — «брать и давать» с известной долей справедливости и здравомыслия. В этом заключается своеобразие римского могущества. И этим он преуспел там, где Афины постоянно терпели неудачу.

Римляне осторожно, но непрерывно распространяли свое гражданство. Некоторые города получали одинаковые с Римом права гражданства, даже с долей голосов в его управлении. Другие сохраняли свое самоуправление и получали право беспошлинно торговать с Римом и вступать в брак с его гражданами, не становясь при этом полноправными гражданами Рима. Крепости и гарнизонные города с полноправными гражданами устанавливались на стратегически важных местах, и колонии с различными привилегиями создавались среди недавно завоеванных народов.

Необходимость поддерживать постоянное сообщение внутри такой огромной и постоянно растущей массы граждан была очевидна с самого начала. Пока еще не были известны бумага и печатный станок, но система магистральных дорог следовала за распространением латинской речи и римского правления. Первая из них, Аппиева дорога, пролегла от Рима до самого каблука Италии. Ее строительство началось при цензоре Аппии Клавдии (не путать с децемвиром Аппием Клавдием, который жил столетием раньше) в 312 г. до н. э.