Преодоление - Юрий Иванович

Ну и приступив к осмотру Хруста в нашей спальне, я в самом деле был немало удивлён неприятным, аморфным наростом у него на позвоночнике. Очень походило на старую, плохо залеченную травму, которая и доставляла животному постоянное неудобство, боли и дискомфорт. И как я раньше на это внимания не обратил?

Тем более что в наших условиях, да при наличии массы «чужих» груанов, даже излечение более сложных и страшных костных заболеваний – не проблема. Только мне и надлежало, что наложить на спину котяры сразу тридцать штук симбионтов, примотать их аккуратно длинным полотенцем, а потом своими силами ускорить деятельность опустившейся на рану вуали. При этом Хруст повёл себя более чем с пониманием: старался вообще не шевелиться, а когда мои руки оказывались рядом с его пастью, так и норовил их облизать своим шершавым языком с явной благодарностью.

Так что процесс лечения я запустил, следить за ним смысла не было до самого утра, и я не стал разочаровывать томящихся ожиданием наездниц.

А утром, сняв с тела когуяра груаны и присмотревшись к старой ране, с удовольствием обозрел почти совершенно обновившиеся позвонки. Некоторое воспаление вокруг них ещё оставалось, но лишь как остаточный фон, только способствующий конечной регенерации. Всё-таки симбионты – настоящее чудо из чудес!

Запротоколировав это в своей памяти и во всеуслышание, я вновь поспешил совершать великие дела.

Глава тридцать первая

День несчастий

На второй и третий день после моего «свидания» с Дланью наша добыча пусть медленно, но неуклонно росла. Сорок два, потом пятьдесят четыре груана, ну и к концу четвёртого дня у нас уже на каждого обитателя Пирамидки приходилось по восемь «своих» симбионтов. Стоило ли говорить о том ажиотаже, который царил в нашем коллективе в начале пятого дня?!

Да, все были твёрдо уверены, что именно сегодня мы и завершим нашу программу-максимум, и уже к вечеру, в крайнем случае, завтра утром, начнём провожать первых подруг и товарищей, отправляющихся наверх в ранге Светозарных.

Поэтому новость, которую нам во время завтрака сообщила Франя, вначале не дошла до моего сознания:

– Хруст словно с цепи сорвался. Фактически в башне и не сидит во время вашего отсутствия, а постоянно охотится. И я его полчаса назад видела, так он стал в полтора раза больше. Я даже испугалась, подумала, его мамаша или папаня заявились…

Я покривился и решил уточнить:

– Ты ничего не напутала?

– Да нет. Твой когуяр регулярно приходит за своим жареным кусищем мяса на каждую трапезу. Хоть и охотится, но к готовой пище тоже пристрастился. Так что я даже представить не могу, что наш бы пропал, а вместо него кто новый жрать повадился аппетитно прожаренные порции.

Вот тогда меня и пронзила догадка по поводу бедного животного:

«Э-э, брат! Да ты никак тоже инвалидом был, как и я! И возможно, что и не рос из-за той напасти на своем позвоночнике?! Как же я раньше не заметил? Надо будет Ксану отдельно чмокнуть пару раз в губки и похвалить за особую наблюдательность и сообразительность… Но тем не менее, всё хорошо, что хорошо кончается!.. Хотя… если продолжить мысль дальше, то у Хруста ещё одна странность немалая: почему он не рычит или не мяукает? Может, у него и гортань повреждена? Я её не сильно-то осматривал, да и понятия не имею, всё ли там в порядке, сравнить-то не с кем. Но глянуть да просто так поэкспериментировать не помешало бы. Если уж лечить котика, то до конца…»

После завтрака я об этом не забыл, но, выйдя наружу, так нигде поблизости когуяра и не приметил. Да и спешить следовало на очередную охоту. Сегодня мы решили немного изменить тактику. Навыки у нас уже имелись огромные, в том числе и в стратегии окружения монстров, расчленения большой группы на одиночные особи, отвлечения внимания и непосредственно самого броска вимлача. Теперь у каждого наездника в багажном коробе за спиной имелось по три готовых к использованию вимлача, так что упустить какой-либо трофей было проблематично. Ну и самое главное, что Ксана ещё более усилила своё умение видеть сияние груана и теперь могла это сделать с расстояния до тридцати метров.

Именно по этой наиважнейшей причине мы и решили разбиться на два отряда, в каждом из которых имелся свой «зрячий». И каждому для усиления придали «управляющего» на серпансе, которым командовал командир группы. Снажа, Всяна и Неждан отправлялись со мной, ну а Ксана считалась старшей в группе: Ольшин Мастер, Тимофей Красавчик и Сурт Пнявый. Таким образом мы надеялись увеличить нашу дневную добычу. Пусть бы она и не удвоилась, но в полтора раза могла бы увеличиться без особого перенапряжения сил. Тем более что в наши близлежащие Поля с обилием скатрегов отправился я, а Ксана могла лихо охотиться на остальных монстров, кои располагались в кавернах со стороны нашего сюда переселения.

Первые два часа прошли феноменально для моей группы. Количество наших трофеев достигло пятнадцати, и мы уже вслух стали рассуждать о том, что сегодня вечером часть обитателей прекратит своё существование в качестве каторжан и вернётся в верхний мир. Рано радовались, а я так вообще забыл старую пословицу: не говори гоп, пока не перепрыгнешь.

Только мы погнались за троицей зервов, один из которых не желал отдавать нам носимый симбионт по душевному согласию, как я далеко вдали заметил всего лишь пару наездников, которых сопровождали два серпанса без всадников. Сразу сердечко нехорошо ёкнуло, я прокричал об изменениях в направлении и первым развернулся к товарищам. Когда чуток приблизились к ним, я рассмотрел Ксану и Сурта, и волнение несколько спало, чего-то я вначале слишком уж испугался за свою первую супругу. Но и возможное несчастье с такими опытными воинами, которыми считались пропавшие наездники, невероятно расстраивало. Неужели они погибли? Или тяжело ранены? Тогда почему их бросили? И почему старшая в группе, умеющая просматривать сумерки не более чем на сто метров, вдруг так настойчиво и безалаберно меня разыскивает? Или она с «управляющим» тоже пострадали?

Сблизились мы быстро, и уже чуть ли не с полусотни метров я стал выкрикивать:

– Что случилось?! Что с Тимой и Ольшином? – но подруга не отвечала, пока вплотную мы к ним не приблизились. И обессиленно развела руками, как только мы остановились:

– Их уже с нами нет…

– Как это случилось?! – досадовал я, предполагая самое худшее.

– Ушли… Стали Светозарными… и ушли.

Вот так номер! Вот это жест доброй воли и истинного единения в коллективе! Никак в голове не укладывалось, что наши соратники, рыцари и товарищи, так могли поступить! Но факты – упрямая вещь, и Ксана рассказала, как происходили события, под философское молчание Сурта.