Попытка говорить 2. Дорога человека - Анатолий Нейтак

- В Сияющих Палатах.

Я едва успел проглотить полное изумления и протеста "что-о-о?!"

- Когда я задал себе несколько простых вопросов, – продолжал Неклюд, – ответ на них тоже оказался несложным. Тогда я спросил себя, какой из вариантов развития событий окажется самым неудобным для этих… которым была выгодна смерть моего учителя и Луня, отчаяние Дубравы, моё бессилие. Ответив на этот вопрос, я взял Арфу Грёз и удалился в межмировую пустоту, а потом, уже отсюда, проложил тропку до самого закрытого из Лепестков. И отдал Арфу богам… точнее, одной конкретной богине.

- Какой именно?

- Сиятельной госпоже Тепелью.

Стон я подавил. Но вот вздох не удержал. Долгий такой, прочувствованный.

"Только проблем с богиней из Верхнего Пантеона мне для полного счастья и не хватало!"

- Ещё чаю? – почти сочувственно поинтересовался Неклюд.

Что нам известно о богах?

Немногое. В сущности, почти ничего.

Мы знаем их имена и атрибуты, общаемся с проводниками их Силы, жрецами, и с их воплощениями, аватарами. Мы можем любоваться – или удивляться, или ужасаться, или всё сразу – их храмами и их Местами. Некоторые из нас привыкли верить, что в следующей своей жизни, в соответствии со своими прижизненными заслугами, переродятся в Сияющих Палатах, в прямой близости к богам. Это считается желанной участью. Большинство из нас полагает, что властительные риллу и боги Верхнего Пантеона – это величины одного порядка или, по крайней мере, сопоставимые. Порой мы пересказываем друг другу страшные истории о спорах риллу и богов. Спорах, завершавшихся превращением в прах целых миров.

Но спрошу снова: что нам известно о богах?

И ответ не изменится: немногое.

Почти ничего.

Мы смертны, порою внезапно смертны – они даже не бессмертны, но вечны. Мы конечны – боги сопричастны бесконечности. Мы вещественны и существенны – они трансцендентны и в исконном смысле божественно далеки. Говорят, что постичь природу бога не может даже другой бог; так смертное существо, если оно не затронуто искрой гениальности, которую, по мнению многих, тоже даруют боги, не может постичь природу смертных. Ещё говорят, что наша вера есть опора их могущества, та сила, в которой коренится их Сила. Но правда ли это?

Небеса молчат.

Так писал в предисловии к своему монументальному труду "О сущности инобытия" тианец Амаглей ахо Венген из Длего, живший четыре тысячи лет назад.

- Та яркая звёздочка – это и есть ЛиМаш? – спросила Луна.

- Да.

- А почему он не спустится пониже?

- Это слишком опасно для мира. Если ты хочешь взглянуть на него вблизи – вот.

Я создал несложную систему воздушных линз, благодаря которой в глазах Луны "яркая звёздочка" ЛиМаша резко увеличилась в размерах. Стало отчётливо видно, что он действительно похож по форме на добела раскалённый бублик.

- Осколок солнца, – шепнула аватара. Воздушные линзы собрали, фокусируя, столько лучей, что исходящий от ЛиМаша свет лёг на её лицо подобно сиянию луны.

Но лучше сказать не "лицо", а "лик". Ночной мрак сгладил остатки старых дефектов, и Луна предстала передо мной именно такой, какой задумала природа и усовершенствовала богиня. Если одним коротким словом – блистательной.

- Именно так. Если он спустится на высоту драконьего полёта, ночь превратится в день. Приблизится ещё – станет причиной пожаров. А если он опустится настолько, чтобы хороший лучник мог добросить до него стрелу из составного лука, то земля на немалой площади нагреется так, что потечёт лавой. Издалека он кажется маленьким, но вообще-то ЛиМаш имеет размер крупного села. Или небольшого городка.

- Поразительно. Но…

Луна развернулась ко мне. Взглянула – глаза в глаза.

- Ты нашёл Неклюда?

- Да.

- Узнал, где Арфа Грёз?

- Да.

- Кажется, ответ тебя не порадовал.

- Верно. Скажи, Луна, что ты знаешь о госпоже Тепелью?

Мгновение тишины.

- Моя госпожа, Омиш, когда-то состояла в её ближней свите. Когда-то, когда Омиш отвергла притязания своего брата, Шимо обратился за поддержкой к Урмозу, Господину Кровавых Слёз. Моя госпожа со своей стороны попросила поддержки у Тепелью, Госпожи Живых Бериллов. И к Шимо проявили благосклонность, а к Омиш – не проявили. Чем это закончилось, ты видел.

- Хочешь сказать, что империя Барранд…

- Да. Шимо был защитником слабых, а стал кумиром сильных. И создал империю. Таковы последствия и такова цена милости Урмоза. Если подобное можно назвать словом "милость".

- То есть говоря словами простыми и грубыми, Тепелью сдала дуэту Урмоза и Шимо свою, гм, фрейлину. Что случилось из-за этого в тварном мире, мне более-менее ясно. А что случилось в Сияющих Палатах с самой Омиш?

- Зачем тебе это знание, смертный?

Я моргнул.

Расслабило меня дружеское отношение со стороны Луны. А следовало бы помнить, что вообще-то старшая аватара – это только наполовину женщина из плоти и крови. Наполовину же старшая аватара есть воплощённое божество.

К тому же в данном случае – не самое слабое.

- С твоего позволения, госпожа, – сказал я, – не совсем смертный. Или даже совсем не смертный. Я не люблю это определение. Лучше зови меня Рином Бродягой. Ну а я твоё имя уже знаю. Кстати, приятно познакомиться.

- Не думай, что если оказал мне услугу, я стану терпеть с твоей стороны такую наглость!

- А ты не рассчитывай с моей стороны на новые услуги в будущем, если полагаешь, что я лишь прах под божественными стопами. Не люблю, когда меня называют смертным, но того пуще не люблю, когда меня приравнивают к праху.

Ноздри аватары раздулись в гневе.

- Нарываешься на проклятие?

Я протянул руки, охватывая лицо Луны, как чашу, склонился и поцеловал её.

Конечно, то был не просто поцелуй. Сплавляя в единое целое магию Предвечной Ночи, менталистику и искусство ламуо, я нанёс удар, который нельзя было назвать ударом. Я сделал инъекцию яда, который одновременно мог считаться лекарством, продемонстрировал мощь, которая вместе с тем являлась выражением милосердной ласки. Двуедин был поцелуй и двуедино вложенное в него заклятье – подстать природе той, кому он предназначался.

Без слов. Только касанием:

"Луна, уверена ли ты в том, что отдала своё служение достойной госпоже? В мире есть ещё много дорог, Сил и граней; хочешь, я подарю тебе новый выбор? Я могу это сделать. Решай!"

"Омиш, я не собираюсь ни шутить, не пресмыкаться, ни терпеть резкие слова, которых не заслужил. Или ты признаёшь за мной равного собеседника, или я сделаю всё, чтобы лишить тебя этой аватары… кажется, последней из старших? Да. И я действительно могу разорвать эту связь.