Порт-Артур — Токио - Александр Чернов

Пехота прижата русским огнем, ничком, лицами к мокрой земле, люди лежат в лужах и грязи, в гнилой ботве и вырванных корневищах убранного китайцами гаоляна, никто не смеет даже приподнять голову, не говоря уже о том, чтобы стрелять… Наконец, гаубицы обрушиваются на окопы и пулеметные гнезда врага. Его огонь резко слабеет. Наш капитан Хара с обнаженным клинком и пылающим взором поднимает всех в новую атаку. Таким он и запомнился нам. После боя его тело так и не было обнаружено…»

По замыслу маршала Оямы, в то время, как большая по численности, но не лучшая по выучке часть его войск в лоб упорно штурмует русские оборонительные линии в центре Ляоянской позиции, наиболее боеспособные и закаленные в боях части — 1-я армия генерала Куроки и часть 2-ой генерала Оку — готовятся нанести фланговые удары. Отвлекающий на правом фланге русских, и главный — силами 1-ой армии, на левом. Начало их Ояма увязывал с тем моментом, когда станет ясно, что русские уже задействовали в сражении значительную часть своих оперативных резервов.

Удар 1-й армии Куроки задумывался как глубокий прорыв с целью выхода к Янтаю и пересечения линии ЮМЖД в тылу Ляоянской позиции. При этом, конечно, подразумевался и разгром превосходящими силами русских войск на их левом фланге, что было бы уже приемлемым результатом сражения. На второй Седан японский командующий и его штаб, по видимому, всерьез не рассчитывали, с учетом того, что против 192-х тысяч их солдат и офицеров, русское командование имело в своем распоряжении около 240-а — 250-ти тысяч, и из них 200 непосредственно на позициях под Ляояном и в ближайшем тылу.

Широкое применение русскими пулеметов Виккерса-Максима на станке Третьякова, десятков 120-миллиметровых крупповских гаубиц и их тротиловых бомб, оказались для японцев неприятным сюрпризом. «Михаиловская оборона», впервые применная армией Гриппенберга в таких масштабах, дала свои плоды. За четверо суток японцы нигде, кроме трехкилометрового участка по фронту на левом фланге, не смогли прорвать вторую линию русских полевых фортификаций. Хотя первая на многих участках трижды переходила из рук в руки. В ночь на 11-е декабря на район боевых действий надвинулся фронт непогоды с сильным снегом и дождем при температуре воздуха днем не выше 3 градусов по Цельсию, наступила распутица…

Ожесточение первых дней боев под Ляояном превзошло все предыдущее. Русские, казалось бы подавленные предыдукщими поражениями, показали, что способны переносить безболезненно то, что не по силу многим европейским армиям. Их войска с ожесточением удерживали не только окопы, но и малейшие клочки земли, а многочиленные пулеметы и действующая с закрытых позиций артиллерия наносили атакующим серьезные потери. Один из японских офицеров так описывал свои впечатления от третьего дня боев:

«Русские шрапнели почти весь день поливали нас смертоносным дождем…

Маршал Ойяма в этот самый вечер собрал военный совет, на котором присутствовали все командующие армиями: Оку, Нодзу, Кодама и Куроки. Японским обозам „второго разряда“ был уже отдан приказ отойти на один переход к югу. Кодама не одобрил этого, заявив, что завтра возобновит атаки. Оку и Нодзу заявили о невозможности продолжать наступление вследствие громадных потерь войск и недостатка в артиллерийских снарядах. Но Куроки просил их только — удержаться на следующий день перед русскими позициями, так как сам намеревался переправляться на правый берег Тайдзыхе и выйти на сообщения Гриппенберга. С его наблюдательного поста на правом берегу были отчетливо видны поезда русских, регулярно приходящие и уходящие из Ляояна.

Переправа одной японской усиленной дивизии через Тайдзыхе и обход ею фланга второй позиционной линии, заставили русских отвести войска на свою третью линию, где они продолжали ожесточенное сопротивление. Наступление Куроки практически выдохлось. Но он упорно гнал и гнал свои войска против русских. Наступавшие полки перемешивались. И все же полки Келлера отбили важнейшие участки японских позиций — Нежинскую сопку и поселок Сыкванутнь, однако вместо развития своего успеха, русские начали окапываться.

Приказ остановиться был отдан в момент, когда японские армии были расстроены и ослаблены, испытывая нехватку снарядов. Куроки вынужден был донести, что его передовые войска, находящиеся на правом берегу Тайдзыхе „только и были в состоянии с большим трудом удержаться на своих позициях“. При этом было очевидно, что своих главных резервов, подходящих от Мукдена, русские пока в бой не ввели».

Так и не нанеся решающего удара по противнику главными силами армий Куроки и Кодамы, Ояма отошел на исходные позиции, русские не преследовали, в том числе и по погодным условиям. Эта «Кровавая ничья» стоила им 8-и тысяч человек, японцам почти вдвое больше — около 14-и. Но, пожалуй, самым печальным итогом этого сражения для последних стало то, что русские вполне выяснили, где и какие части японцев им противостоят. Времени на перегруппировку и пополнение своему противнику Гриппенберг уже не оставил.

Морозы в 5-10 градусов наступили на Маньчжурском театре боевых действий в 20-х числах декабря. При этом снега выпало довольно мало и земля промерзла уже к Рождеству. Второе Ляоянское (Ляоянско-Инкоуское) сражение (315 000 русских против 245 000 японцев), началось 6-го января 1905-го года по приказу генерала Гриппенберга, и стало первой решительной наступательной операцией войск Маньчжурской армии, приведшей к жестокому разгрому противостоящих ей японских сил. Потери их составили свыше 37-и тысяч убитыми, ранеными и пленными, в свою очередь русские ранеными и убитыми потеряли 7 тысяч человек.

Втянутые во фронтальные бои с медленно наступавшими частями трех русских армий, после отвлекающего удара кавкорпуса Реннекампфа на коммуникации с Кореей, японские войска были опрокинуты на левом своем фланге стремительными атаками ударного корпуса Штакельберга. Полки генерала Оку начали отступать в относительном порядке, но вскоре охватывающий удар кавкорпуса Мищенко превратил это отступление в бегство. Части 2-й и 5-й японских армий смешались, отчаянно пытаясь предотвратить крушение центра своего фронта. И только героизм и стойкость солдат и офицеров 4-й армии генерала Нодзу, помогли удержать наступательный порыв русских.

Понимая, что над его 4-мя армиями у Ляояна нависла угроза разгрома, маршал Ояма приказал войскам 3-й армии генерала Ноги, оставив на Квантуне слабые заслоны, главными силами выдвинуться на Инкоу и далее, вдоль Ляохэ, на поддержку рушащемуся левому флангу японской позиции. Решение это было запоздалым, а последствия его — фатальными…

Пунктуально выполнив приказ командующего, генерал Ноги двинул свои войска прямо к катастрофе: навстречу двум его пехотным дивизиям, не встречая серьезного сопротивления разрозненных, отступающих к югу частей генерала Оку, поддержанная Владивостокским ударным корпусом, с ходу вступившим в бой в день своего прибытия к Ляояну, на Инкоу стремительно накатывалась Конная армия генерала Сухомлинова.

Выдвигавшиеся от Квантуна походными колоннами, изнуренные форсированным зимним маршем с единственным четырехчасовым привалом ночью, японцы столкнулись с массами свежей русской кавалерии, усиленной конными пулеметными тачанками и легкими артбатареями. Застигнутые на переходе врасплох, они не имли в своем распоряжении ни полевой фортификации, ни привычного летнего укрытия в виде живых стен гаоляна.

Последовавшее за этим безжалостное, массовое истребление японской пехоты, вошло в историю Императорской армии нового времени как самое жестокое ее поражение в однодневном бою. Русские конники и пулеметчики с тачанок уложили в кровавый снег под Инкоу и на берегах Ляохэ более 7-и тысяч воинов Страны восходящего Солнца. Генерал Ноги и его штаб были полностью вырублены наскочившими на них горцами: кавалеристы Дикой дивизии пленных не брали. От еще больших потерь японцев спас вечерний туман…

Потерявшие управление части 3-й армии были опрокинуты, обращены в паническое бегство, рассеяны и частично уничтожены. На плечах противника сводная гвардейская кавдивизия прорвалась на Квантун, где и соединилась с войсками укрепрайона, совместно с ними пленив порядка полутора тысяч солдат и офицеров противника. Порт-Артур был деблокирован. Через три дня, после жестокого артобстрела, сдались окруженные в Инкоу 2,5 тысячи японцев. Примерно столько же смогли за две ночи уйти в Китай…

Итогами этого сражения стали очищение японцами равнины под Ляояном и отход на сложнорельефные позиции к югу, а также возвращение русскими Инкоу и снятие блокады Порт-Артура, как следствие глубокого рейд-удара 1-й Конной армии и ввода в бой «с колес» Владивостокского ударного корпуса. 2-я и 5-я японские армии были разбиты, 3-я полностью разгромлена. Погиб генерал Ноги, командующий 3-й армией, и весь его штаб.