Тяжело быть младшим… - Виктория Иванова

В какой-то момент мне показалось, что еще чуть-чуть, и буро-пегая волна сомнет темную фигуру. Но вдруг из-за спины полыхнуло смертельной угрозой, и в неровный строй врезалась еще одна фигура. Можно было бы сказать, что такая же, но чем-то неуловимо отличающаяся. Она была больше, вооружена двуручным мечом и закована в сплошные латы. И глаза этой фигуры полыхали багрово-красным цветом. Как и камень, венчавший похожий обруч.

Теперь уже волну выплескивающейся нечисти взламывали два волнореза.

Его Императорское Величество Темный Властелин Аргал ас'Даргат гар'Тарркхан пришел на помощь к сыну…

От двери раздался рычащий, перекатывающийся под сводами боевой крик Темной армии, и воздух вздрогнул от гула сотни разом бухнувших о землю ног. Печатая шаг, ровным, ощетинившимся мечами и копьями строем, скрытая за щитами, гвардия Темной империи шла в бой. Теперь перед демонами выстроилась стена из закованных в тяжелую броню латников.

А чуть в стороне… Там, прикрываясь тяжелым гвардейским щитом, вел свою, не менее смертоносную партию брат Дирана…

Темный клин, на острие которого плясали яростный Танец Смерти двое полностью обернувшихся Темных Властелинов, расколол пышущую дикой злобой толпу демонов. Сзади, со стороны входа в центральный зал раздалась звонкая песня эльфийских луков, несущая белую смерть незваным гостям…

— Тарк мархар! — тихо выдохнул Влариэль, серебристой дымкой истаивая в воздухе.

И в тот же миг исчезло связывающее меня заклинание…

Исход боя был предрешен. Против объединенных сил Темной империи и Дубравы ни одной нечисти не устоять. Демоны тоже не стали исключением. Еще минута яростного боя, и гвардия самостоятельно стала добивать остатки ворвавшихся, прижатых к стене Храма.

Шагнув вперед, оба Властелина одновременно приложили руки к арке перехода, появившейся из воздуха вслед за сияющим водоворотом Врат. Камень вверху налился каким-то злым, яростным светом, потом полыхнул, и засветился ровным, чуть мерцающим сиянием. Темные синхронно рыкнули какое-то слово, на которое камень отозвался всплеском света и рассыпался в пыль, исчезнув вслед за аркой. Лишь небольшой жезл с изображением дракончика остался лежать на полу.

Я не помню, в какой именно момент рядом появился золотисто-черный вихрь помощи. Просто неожиданно я понял, что он есть. Движения тут же приобрели согласованность, и теперь мы танцевали в паре. Из-за спины пришла волна спокойствия. Теперь уже не приходилось следить, чтобы прорвавшиеся вперед нашли свою кончину от хвоста, крыльев или заклинаний. О них позаботятся и без меня.

Волна нападавших дрогнула, но не прекратила попыток пробиться туда, где есть еда, тепло и Сила. Но теперь перед ними выросла золотисто-алая стена гнева и презрения, крепче любого гранита сдерживающая бешеный демонский напор.

А потом в общий рисунок боя вплелись резкие росчерки серебристо-белого цвета. Откуда-то я знал, что они не несут мне вреда. Их целью были ненавистные захватчики. Поэтому я спокойно пропускал их вперед, позволяя находить и забирать свои цели среди нападавших. В какой именно момент исчезла мерзкая синеватая вспышка, маячившая на краю сознания, я так и не заметил.

На этом бой закончился. Хотя врагов оставалось еще достаточно. Просто их ярость стала обреченной и одуряюще запахла страхом, вливая новые силы, дразня и приманивая.

Но остались еще открытые Врата… Золотисто-черный вихрь, кто-то свой, близкий, кровный понял мое опасение без слов, и мы переместились к каменной арке. Она не хотела нам подчиняться, хищно ощерившись иголками неприязни. Но что они такое против воли Властелинов? Мокрая глина, которую можно смять и вылепить новое, то, что необходимо именно тебе.

А потом просто уничтожить. Так, чтобы не осталось ни малейшей возможности вновь активизировать и использовать. Ни в каких целях.

Я почувствовал вдруг — из меня словно вынули поддерживавший стержень: голова налилась болезненной тяжестью, и пульс забился в затылке паровым молотом, руки выпустили скользкие рукояти, но мечи испарились, не долетая до земли, ноги стали как ватные, подогнулись, и гранитные плиты пола больно ударили по коленям. О боги, ну отчего же так больно-о-о?..

Когти все еще не изменившейся руки прочертили пять глубоких борозд в камне. Удержаться за стену я тоже уже не мог…

Перед глазами все крутилось и вертелось в безумном хороводе… Безумном…

— Диран! Диран!! — сквозь плотно заткнувшую уши тишину слабыми отголосками донесся голос, зовущий кого-то по имени.

Кого-то? Меня?..

Мир еще раз качнулся перед глазами и взорвался ослепляющей болью в затылке.

— Ди, марханг тебя за пятку и об стенку! Не смей спать!

Шамит… Ну хоть бы перед своими не позорил! Своими? Те… темные… Отец?!

— Малыш?.. — От резкого рывка вверх боль плеснулась в голове огненной лавой и с размаху ударила в виски.

— Я… старался… — Не знаю, было это мыслью или я все же смог произнести.

Что-то горячее скользнуло в горло, и мир потух в очередной вспышке света…

Отступление восьмое, сонное

Солнце медленно и лениво вставало над горами. Золотистые, яркие лучи врывались в ущелья, разливались расплавленным золотом по вершинам и медленно стекали вниз, в долины. Осветили лучи и раскинувшийся возле Затерянного Храма военный лагерь. Один из лучиков, наверное, самый любопытный, пробрался в стоявший чуть в отдалении шатер из черной ткани.

Заглянув в щель между пологом, закрывавшим вход, и плотной тканью шатра, он робко осветил внутреннее убранство. В этом сложном деле ему помогала пара негасимых магических светильников. Они честно озаряли широкую, скрытую полупрозрачными занавесями кровать. Небольшой столик, уставленный всевозможными баночками. Стоявший чуть в стороне стул, на котором лежала чистая одежда.

Немного поразмыслив, луч пробрался под занавески и заскользил по лицу лежащего на кровати парня. Тот отмахнулся и повернулся на другой бок. Луч не отставал. Парень поморщился, потер рукой нос, потянулся и чихнул…

Ммм! Какой нехороший… ррр… тут вербену рассыпал?! У меня от нее всегда в носу свербит! Вот поймаю…

Полный жажды мести, я подхватился на кровати, хищно поглядывая по сторонам, и в недоумении осел назад. Не понял? Откуда я в шатре? Насколько я помню, засыпал я в своей комнате!

«В своей?! Малыш, ты жив?! Ты в порядке?!»

Ек…

Удивленное восклицание в голове послужило пресловутым камешком, с которого начинается лавина. Память услужливо вывалила на меня ворох информации, большей частью состоящей из разрозненных отрывков. Но и этого мне хватило выше крыши, загоняя в оцепенение.