Бронзовая Жница - Ирина Орлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что ты улыбаешься-то так? — скривился Морай. — Давно весь двор знает, что твоя Инайя — это Кинай. К тому же ты женат на Мальтаре.
— Да, но я хочу видеть лицо сестрицы, когда она окажется здесь!
— Ну, семейка у тебя такие же уроды, как и ты, — буркнул маргот, и Зверобой с Исмиротом разразились хохотом. — Нет, не внешне — я женился бы хоть на козе, но чтобы толк от брака был. А с Хаурами дело иметь — без штанов останешься. Вон как Каскар извивался, чтобы добиться обещанной поддержки в воздухе.
— Это верно, — согласился Исмирот и принялся подкидывать монетку медного рьота, чем привлёк взгляды всех остальных. — Маменька, леди Лима из Нуорингов, за него все хитрости выдумывает. Она ж родилась принцессой Маята: голова на месте. Он наглый, она изобретательная.
— Экий Исмирот прилежный сын, как родню поминает! — воскликнул Дурик. — Чудесный человек, золотой с ног до зубов!
Морай стукнул ладонью по столу ещё раз. Лакей, не поняв, что он так привлекает внимание участников Сходбища, налил им всем вина. Но маргот не стал его за это наказывать.
«На трезвую голову сватов не посылают».
— Мавлюд, твой голос.
Контрабандист крякнул и поправил монокль двумя своими пухлыми пальцами.
— Выбирайте дочь Тайпана Элапиду. Знаю, с Пустынным Змеем не заключишь формального союза; но девушка она горячая и о драконах мечтала всю жизнь, а он ради неё на многое пойдёт. Завоюйте её сердце, дав ей посмотреть хоть на Скару, хоть на Мвеная — и все мечи Тайпана, быть может, будут ваши, а это создаст консолидированную силу, которой испугается даже Рэйка.
«Слишком оптимистичен», — подумал Морай. — «Конгломерат даже без учёта Гангрии и драконов — это три тысячи рыцарей и десять тысяч ополчения. Даже самой большой разбойничьей банде с пиратами и кораблями придётся ходить тенью за такой силой».
— Да толку мне от черни, — отмахнулся Морай. — Мне нужен род с кипящей кровью Кантагара в жилах.
— Зачем, маргот, зачем? — нахмурил свои густые брови Мавлюд. — Ну вот на кой чёрт? Драконы — как красная тряпка для быка этим церковникам. Захотите прикармливать Мвеная — делайте это сами, а женщина с драконьими амбициями для вас конкурент, не союзник.
Морай молча перевёл взгляд на Шакурха. Он посмотрел в холодные тёмные глаза сенешаля, вспоминая его сестру, леди Шакару Натра — прекрасную брюнетку с белой, как снег, кожей, и птичьим голоском.
Она хотела родить ему ребёнка, но смерть лишила её этого желания. В памяти маргота её лицо сохранилось смазанным удушающей, болезненной тьмой.
Им нечего было обсуждать в области невест — Шакурх родился и вырос в Брезе и сам также не был женат. Морай в своё время пожаловал ему Дирабеллу, его излюбленную мастерицу из «Синицы», но та очень быстро исчезла из Покоя. Похоже, Шакурх предпочитал одиночество.
Тогда Морай взглянул на генерала Шабаку.
Тот медленно произнёс:
— В Рэйке есть род Манааров — потомки ди Леммарта и его второй жены, Авроры. Знатные, гордые. Из их семьи вышел нынешний Иерофант. Знаю, не в вашем духе идти мириться с таким противником, но вариант для вас, как я думаю, интересный.
«Как всегда, лаконичен и полезен».
— Благодарю, генерал.
— Моя очередь! Моя! — воскликнул Дурик и вскочил на стол с кубком вина. — Итак, я предлагаю великому марготу не размениваться на чепуху и жениться сразу на диатриссе Ланашае Астрагал — принцессе и дочери диатра Рэйки!
— У короля разве есть кто-то, кроме хилого сынка? — изумился Морай.
— Да, великий маргот! Не далее как вчера диатр презентовал свою дочку, диатриссу Ланашаю, которой семь лет. Всё это время она жила там, где и родилась, на острове Дорг, под присмотром аанитских монашек. Её скрывали от общественности, боясь за её здоровье. А может, это просто рыжее дитя священника и фрейлины, которое подсунули диатру, лишь бы у него хоть что-то было, кроме сына, про которого все знают, что он явно не от его крови и наверняка даже не от его жены — но что я такое говорю!
Морай вздохнул и выпил. Помолвку можно было заключать с невестой даже тогда, когда та лежала в колыбели; вот только кандидатов на детскую ручку диатриссы и без того было предостаточно. Среди них он не стал бы последним; но уж больно разнились их взгляды с венценосным двоюродным дядей, что убил собственных драконов.
«Если я сунусь в диатрийскую семью, меня мигом начнёт прижимать Иерофант. К тому же, чтобы поддерживать свои права, придётся постоянно бывать при дворе. А я не могу — у меня тут Скара».
— Да всем понятно, что это дочь не диатра; а может, и не диатрис — а какой-то ещё женщины, — фыркнул он. — Если он за все шестьдесят лет на троне дал жизнь лишь одному отпрыску, хилому, как паук на морозе, он к своим сединам не сумел бы зачать ребёнка. Ему помогли.
И тут его осенило.
— А зачем я и правда буду размениваться? — произнёс он, смакуя крепость красного вина на губах.
Ему ответили напряжённые взгляды. Никто не удивился бы, если бы он собрался жениться на принце.
Но то был не тот случай.
— Гангрия, — вдумчиво сказал Морай, глядя прямо перед собой. — Вот королевство, что не желает идти на поводу у Иерофанта. Сестрица Вальсая замужем за диатром, и я им не чужой. У них есть кандидатка: Ламандра Гиадринг.
— Ваша племянница? — пробормотал Мавлюд.
— Она самая. Она ещё мала, — рассудил Морай. — И сестрица вряд ли будет в восторге от моей кандидатуры. Но у них четыре несёдланных дракона. Я стал бы им не только женихом, но и доахаром, который помог бы совладать с этой — практически — стаей.
«А Скара наконец познакомился бы вблизи со своими сородичами. Может, они дадут ему волю к жизни, которую не могу дать я. И тот огонь, которого во мне нет — потому что я был столь неудачлив, что родился человеком».
Генерал Шабака поставил локти на стол.
— Не забывайте, что ваша племянница с рождения обещана юному диатрину из Маята, — заметил он. — А правитель Маята — наш давний противник и дурной сосед.
— Принц никогда не седлал дракона, — скривился Морай. — Как и его отец. Диатр, диатрин — это титулования для королей-драконов, а не для таких, как они. Просто король и просто принц.
— Формально это всё ещё
