Бархатные мечты - Елена Озерова

— Они… сказали, что ты… Что из-за тебя…

— Что?

— Если ты не сделаешь, что они сказали… Будет хуже…

Глаза Андрея потемнели то ли от тревоги, то ли от гнева. Он еще ниже склонился над женой:

— Так это из-за меня они тебя… так?

— Они… так сказали…

Женя опять заплакала. Лицо ее было ужасно: багровый кровоподтек расплылся почти во всю щеку, на лбу — глубокая ссадина, распухшие разбитые губы… Видно было, что и плакать ей больно.

— Женечка, родная моя… Прости меня, прости… Обещаю, что больше такого никогда не случится.

Через два часа, когда Женя опять провалилась в спасительный сон, Андрей попросил старушку соседку побыть с ней два часа и умчался из дома.

25

На полпути от метро к дому Митя вспомнил, что опять забыл зайти в магазин, и остановился в нерешительности. Холодильник был пуст, но универсам находился рядом с метро, а возвращаться не хотелось. «Ладно, перебьюсь как-нибудь, — решил он после минутного колебания. — Кажется, там осталась пара яиц». Сигареты дома есть, так что до завтра вполне можно дожить без потерь. Конечно, сегодня вечером опять может заявиться Нелли и пополнить запасы в холодильнике, но, честно говоря, видеть ее не хотелось. Конечно, Нелька старый друг, но Мите сейчас просто необходимо было остаться в одиночестве. Посторонние его раздражали безмерно.

Он не видел Киру с того самого утра, когда она сказала, что не любит его. Она тогда сделала ему очень больно, и боль не проходила. Он подчинился ее решению, а что еще ему оставалось делать? Насильно мил не будешь. И потом, у него тоже есть гордость! Не будет он бегать за женщиной, которая его решительно не хочет.

Собственно, всю эту историю с разоблачением Проценко Митя затеял отчасти и для того, чтобы забыть о своей неудачной любви. Правда, в этой причине он сам себе не признавался.

Он вышел из лифта и уже вставил ключ в замочную скважину, как вдруг услышал окрик. Оглянулся и увидел Андрея, сидящего на подоконнике между лестничными пролетами. Андрей медленно встал и стал спускаться по лестнице к квартире. Митя слегка растерялся, но виду не подал.

— Привет! Не ожидал тебя увидеть. — Митя открыл дверь и сделал приглашающий жест. — Зайдешь?

Не отвечая, Андрей подошел к нему почти вплотную. Лицо его дергалось от едва сдерживаемого гнева. Не отвечая, он выбросил вперед правую руку, сжатую в кулак. Удар пришелся в лицо. Митя, который явно этого не ожидал, не успел прикрыться и упал на пол в коридоре. Андрей вошел за ним и прикрыл дверь.

— Ты что, с ума сошел? За что?

— Знаешь, за что! Вставай, я лежачих не бью.

— Подожди! — Митя сел и провел ладонью по лицу. Из носа капала кровь. — Что с тобой?

— Скрываешься, гад? Натворил дел, а теперь хочешь мной прикрыться? За бабу спрятался? — Андрей схватил Митю за грудки, приподнял и встряхнул.

— Ты спятил? — Митя уже пришел в себя. Он резким движением высвободился из рук Андрея. Теперь они стояли друг против друга, готовые начать драку в любой момент, и молчали. Первым паузу нарушил Митя:

— Может быть, объяснишь, что произошло?

— А ты ничего не знаешь?

— Если ты способен спокойно поговорить, давай поговорим. Я все тебе объясню.

Андрей рванулся было к нему снова, но сдержался. Он вытер тыльной стороной ладони лоб и судорожно вздохнул:

— Хорошо. Я тебя выслушаю.

— Может быть, пройдем в комнату? Сядем и поговорим.

— Незачем мне с тобой рассиживаться. Говори здесь!

Митя пожал плечами:

— Как хочешь. Я знаю о письмах и телефонных звонках. Нелли мне рассказала. Подожди, — остановил он вскипевшего было снова Андрея. — Именно поэтому я и не хотел с тобой общаться. Я взял всю ответственность на себя и не хотел тебя впутывать в это дело. Думал, что если они поймут, что мы не общаемся, то отцепятся от тебя.

— Можно было мне это сказать?

— За мной стали следить. Как-то раз чуть не застукали в собственном подъезде. Я смылся потихоньку и перебрался сюда. Никто, кроме Нелли, не знает, что я живу здесь. Я знаю, ты приходил сюда пару раз, но я тогда дверь не открывал.

— Почему?

— Потому что я не уверен, что и за тобой не следили тоже. Чтобы обезопасить твою семью, надо было убедить их, что мы никак не общаемся.

— Поздно!

— Что?

— Не убедили…

— Что-то случилось? С кем? Да говори же!

— Мою жену вчера вечером зверски избили.

— Как? Что с ней?

— Врач сказал, что пока ничего страшного. Но они пригрозили, что это только начало.

Андрей, словно обмякнув, прошел на кухню и сел на табурет у стола. Митя пошел за ним, достал сигареты, закурил. Какое-то время они молчали. Потом Андрей сказал:

— Ты должен бросить это дело!

Митя пожал плечами:

— Уже не могу, машина запущена. Статья появится послезавтра!

— Ты должен остановить публикацию. Я не допущу, чтобы с моей женой еще раз произошло что-то подобное. Предупреждаю, я способен на все.

— С ней ничего больше не произойдет, я тебе обещаю.

— Да? — Андрей сухо усмехнулся. — Я не верю тебе.

— Я гарантирую, что тебя оставят в покое.

— Каким образом?

— Я сегодня же перееду обратно к себе домой.

— Ну и что?

— Они теперь всегда будут знать, где меня найти. Ты им уже не пригодишься: от тебя-то ничего не зависит.

— Тогда тебя просто убьют.

— Не убьют, это не так просто сделать. Я вполне могу постоять за себя.

Они еще какое-то время помолчали. Андрей встал и прошелся по кухне из угла в угол:

— Слушай, на фиг ты ввязался в это дело? Одним подлецом в Думе больше, одним меньше — тебе-то что? При сложившихся обстоятельствах лучше бросить все это. В конце концов, политика всегда дело грязное, а Проценко — нормальный политик.

— Он не нормальный политик, а крупный хапуга. Из-за таких наша страна пришла к тому, к чему она пришла. Если я уничтожу хоть одного такого политика, уже могу сказать, что прожил жизнь не зря.

— Не строй из себя героя.

Митя поморщился:

— Да ничего я не строю. Ты бы сделал на моем месте то же самое, только сейчас не можешь — у тебя семья, ты за них ответствен. А я одинокий волк. Ни жены, ни детей, плакать по мне некому. Мама далеко, к ней не подобраться. Так что я это дело доведу до конца.

— Не нравится мне это. Слушай, тебе нельзя оставаться одному. У меня есть пара надежных ребят; давай я попрошу их пожить у тебя денька два-три. Я бы сам с тобой пожил, но не могу Женю оставить, я теперь и на шаг от нее не отойду.

— Вот это правильно. А мне никого не надо, до послезавтра как-нибудь протяну. Знаешь, пожалуй, я съеду отсюда прямо сейчас. Соберу манатки и вместе пойдем к метро. Хотя постой, стоит ли, чтобы нас видели вдвоем?