Сид и император (СИ) - Елена Колоскова

Элитная имперская сотня выстроилась с двух сторон от шатра, перекрывая подступы, хотя это, по большому счету, не требовалось. Мэв сказала, что установят магический щит, как над ставкой императора. Полтысячи илонцев окружили по внешнему периметру. Сколько же их!

Внутренний голос шепнул, что негоже заставлять столько народа ждать, но я наступила ему на глотку. Обычно я была пунктуальной, но не сегодня. Я немного опоздала к началу и сделала это намеренно. Так мое появление не осталось незамеченным. Все взгляды скрестились на мне. Неспешно и плавно я шла по застеленной ковровой дорожке к помосту, а Мэв деликатно придерживала за руку свою госпожу.

Император сперва удивился моему виду, но тут же понимающе улыбнулся. Сегодня я вновь облачилась в цвета Западного клана — цвета земли и злата. Теплые оттенки мне шли. Тилли меня накрасила и соорудила изысканную в своей простоте прическу. Я объяснила, какую, и она в точности воспроизвела то, что я сохранила в воспоминаниях о встрече с Бау Аэнор, матерью сида. Волосы заплели в косу и перевили лентами. Немного аскетично, как раз настолько, чтобы выдаваться из общего ряда расфуфыренных придворных куриц.

Не знаю, насколько он наблюдателен и поймет ли, что не так, но это определенно заставит его забеспокоиться. Сегодня мой черед играть на нервах.

— Мэв, оставьте нас, — не глядя велела я, приблизившись к краю помоста.

Распорядитель помог мне подняться наверх и усадил на место слева от повелителя. Господин Хьюго тоже был тут и рад мне. А что до Рейвена, я намеренно не глядела на него, как будто он перестал существовать.

— Госпожа моя, вы не торопились, — мягко попенял мне повелитель.

— Разве вы не рады мне, ваше величество? — сказала я, и не думая извиняться.

— Конечно, — ответил он. — Рад, что вы посетили церемонию. Что ж, теперь можно начинать.

Я поздоровалась с союзниками императора, а они с мной. Рейвен вел себя отстраненно, как и я, и общался только формально, ограничившись приветствием.

Наконец церемония награждения началась.

Рыцари, теперь уже при параде, в начищенных доспехах и кольчугах, чистых плащах и без шлемов опустились на колени пред сюзереном. Керрик Илонский, которого поддерживал под локоть оруженосец, стоял над героями и по очереди касался их мечом.

Разумеется, награды не могли изготовить за столь краткий срок, но на шее каждого награжденного теперь красовалась лента с символической табличкой. Позже король еще раз прилюдно наградит их уже на Родине.

Тройка за тройкой награжденные принимали награды из рук короля и возвращались на свои места в ближних рядах. Вскоре это нудное, хотя и обязательное мероприятие закончилось.

Хм… Вот и тема для разговора. Что-то я не заметила, чтобы награждали простых вояк. Все рыцари да командующие!

«Награждение неучаствовавших. Все как обычно, Твиг». Ну, или просто не всех, а только больших шишек. Пехоте награды ни к чему.

— Что, моя госпожа? — спросил император, когда я фыркнула.

— Награждают только высшие военные чины? — «удивилась» я, хотя сама только что видела своими собственными глазами. — Неужели простые воины уже не способны на доблесть? Странно. Я была иного мнения об илонцах, да и на поле боя они проявили себя героями.

Керрик Илонский к тому времени уже вскарабкался на помост, поэтому мог слышать наш разговор и вмешаться в него.

— Ваше величество, это не так, — сказал он. — Все наши воины доблестно сражались. Но победа подчиненного принадлежит его командиру, разве не так?

Моя «герцогиня» рассмеялась. Как будто колокольчик зазвенел…

— Вот передо мной охрана, и она убьет любого, кто захочет на меня напасть, — сказала я. — Вы скажете, что это я их убила?

— В некотором роде, так и есть, — сказал император.

— Или их убили вы? — продолжила я цепочку рассуждений. — Ведь это вы приставили охрану.

— Хм… если рассуждать так, — снова улыбнулся он.

— Тогда продолжим. Может, их убили матери охранников? Ведь только благодаря им легионеры появились на свет, — довела я идею до абсурда.

— К чему вы ведете?

— С другой стороны, вы ведь награждаете за хорошую работу именно охрану, а не себя самого?

— Ваше величество, — рассмеялся Керрик Илонский. — В чем-то она права. Я будто снова дома, беседую со своим духовником. Сам я не силен в таких делах.

«Не прибедняйтесь, ваше величество! Все-то вы знаете».

— Что ж, рада, что сумела развеселить высокого гостя, — вслух сказала я. — Это всего лишь мои умозаключения.

Сегодня я выпустила все свои шипы. И мне это понравилось! У розы ведь они должны быть, не так ли? Почему бы и нет? Если не переходить черту, можно неплохо развлечься.

— Ваше величество, — обратился илонец к императору. — Думаю, ваша императрица права. Надо продлить слушания на один день. Сегодня же велю командующим сделать представления о награждении для подчиненных. Надо поощрять за храбрость.

— Да будет так, — решил император.

На удивление молчаливый сид переводил взгляд с одного на другого участника шутливой перепалки. Данна, данна. Все это исключительно для вас. Вы еще не поняли? Семь дней. Вы пробудете здесь не шесть, а семь дней.

Игра началась.

Глава 43

Я хотела прижать его к стенке и получить ответы на все «Почему?», которые роились в голове. Почему он так резко переменился после той ночи? Почему не остановил? Почему решил, что для него достаточно? И почему он обо мне такого мнения? Хотела выслушать его версию событий, прежде чем вынести вердикт.

А для этого нужно время. Если он уедет, я так и не узнаю, и до конца дней буду мучиться от неизвестности. Лучше уж горькая правда, чем предположения.

Уже несколько дней он меня избегал, хотя я отправила ему записку с просьбой о встрече. Теперь его черед побегать за мной. Ради этого я и затеяла этот спектакль.

Почему мне важно было знать?

Дело касалось не только меня, но и крохотного безымянного комочка плоти, который угнездился в моем теле. Да-да! Я ошиблась. Как оказалось позже, мне выпал главный приз. Выигрыш в лотерею. Попадание с первой попытки. Неизбежность и предопределенность, как она есть.

«Если вдруг не родится девчонка, Твиг». На такой стадии еще не определишь.

В любом случае, мне надо было понять, достоин ли отец знать своего ребенка.

Позже был дан довольно скромный прием в шатре, и начался праздник снаружи. Когда первая эйфория после победы схлынула, стал понятен масштаб бедствия. Показная роскошь не к лицу государю, когда его подданные в беде.