Бури - Галина Мишарина

И зачем здесь люди собираются, в этом клубе? Напиться до бесчувственного состояния? Испортить слух? А, может, потанцевать? Нет, на Земле никто так не танцевал. Это было отвратительное несдержанное стадо. Они дёргались, а не танцевали, и целовались прямо у всех на виду, а как целовались! Шанталь стало противно. Незрелые, низменные чувства выставлялись напоказ, мгновения растрачивались впустую. Умели эти люди любить, проявлять заботу, нежность? Вряд ли. Она стала осматривать помещение и вдруг увидела Владрика. Владрика, обнимающего какую-то длинноногую блондинку! Девушка была вроде ничего, но Шанталь пригляделась к незнакомке и поморщилась: корни её волос были тёмные, а остальные волосы — совсем светлые. Покрасила! На веках выпендрежницы сияли яркие переливчатые тени, пухлые розовые губы тянулись к губам мужчины. Шанталь ощутила, что ненавидит её, его и всех присутствующих вместе взятых. Она встала, расплатилась за выпивку, и ринулась к выходу. Врезалась в какого-то пьяного мужика, потом попала в руки к другому — и едва от него отбилась. Он хотел потанцевать с ней, но едва стоял на ногах, и от одного несильного тычка упал прямо на стол к компании Владрика. Все захохотали, и в этот момент Шанталь встретилась с Владриком глазами. Мужчина смотрел на неё и улыбался! Улыбался как ни в чём ни бывало, своей обычной самодовольной улыбкой! Крашеная блондинка тоже вперила в неё свои прелестные, но какие-то сонные голубые глаза, и Шанталь, чертыхаясь, кинулась к выходу. В спешке она потеряла туфлю, нагнулась поднять её, и тут же оказалась в чьих-то объятьях. Рванулась прочь, гневно вскидывая глаза — это был Владрик. Она захотела взять что-нибудь тяжёлое — например, стул — и треснуть его по башке. И посильней, чем в прошлый раз. Она ещё не понимала, что её так разозлило.

Зато Владрик сразу понял причину её ярости. Понял — и едва сдержал торжествующую улыбку. Шанталь приревновала его… Под дружный хохот толпы он вскинул её на плечо и вынес из здания. Она пыталась лягаться и даже кусаться, но не смогла вырваться. В гневе она забыла удивиться тому, что возле выхода их ждала машина.

Мужчина небрежно закинул её на заднее сиденье и залез внутрь. Лицо Шанталь было перекошено от злобы, но она была великолепна в своём гневе. Она не шла ни в какое сравнение с этой глупенькой разукрашенной блондинкой, но он не стал ей этого говорить. Пусть побесится. Чем больше она злилась и негодовала, чем больше этой гадости выходило из неё — тем чище она становилась внутри. Чище и искренней. А именно этого он и добивался.

— Ты!.. Ты зачем меня сюда позвал?! — заорала она.

— Чтобы ты отвлеклась и повеселилась, — ответил он спокойно. — Ты вообще умеешь веселиться, милая? Или веселье для тебя — сидеть дома и вязать мне тёплый свитер?

— Я для тебя даже носка дырявого не свяжу, бабник! — криком ответила девушка.

— И что же ты всё время орёшь, Шанталь? Что не так? — ответил он по-прежнему спокойно.

— Мне противно сидеть рядом с тобой! — выпалила она. — Эта твоя…

— А что, мне нельзя побыть в компании женщины? Я что, твой раб, что ли? Или муж? Или хотя бы любовник?

Она открыла рот, тяжело и гневно дыша. Этому поганцу раз за разом удавалось доводить её до белого каления.

— Нет! Но ты позвал меня в этот проклятый клуб, чтобы я вас вместе увидела! — крикнула она, и мужчина рассмеялся её догадливости, хотя и не поспешил согласиться. — Так вот знай: мне плевать, с кем ты проводишь время! Ты мне никто! В этом городе для тебя найдётся целое стадо глуповатых губошлёпок!

— И ты поэтому орёшь на меня, да? — усмехаясь, сказал Владрик. — Потому что тебе всё равно?

— Потому что ты… ты!.. — Она так неистово дышала, что чуть не выпала из платья. Волосы закрыли её белый лоб, губы стали яркими, как вишни, а подол неприлично задрался вверх. Но Шанталь не замечала этого, она была в плену эмоций. Владрика ошеломила её гневная красота, он даже прикрыл глаза, пытаясь совладать с собой и не накинуться на неё.

Шанталь говорила что-то ещё, даже угрожала ему своей маленькой сумкой, но в какой-то момент поняла, что он её не слушает. Мужчина сидел, зажмурившись, и руки его были сжаты в кулаки. Она подумала, что он собирается её ударить, но на сей раз не испугалась.

— Что? Любишь молодых и смазливых безмозглых куриц?! С крашеными волосами?!

— Не-е-ет, — протянул, наконец, Владрик, — мне нравятся черноволосые зеленоглазые психопатки в коротких платьях. И если ты не успокоишься, я тебя поцелую.

Шанталь не слышала его слов.

— Ты просто…

Он рванул к ней, поймал за запястья и прижал телом к сиденью.

— Я тебя предупреждаю в последний раз, Шанталь! — тихо сказал он.

— А я предупреждаю тебя, что…

В следующую секунду он поцеловал её. Страстно, горячо, порывисто. И совсем не грубо. Она не стала отталкивать его, только плотно сомкнула губы. Владрику понравилась её зажатость. Он почти нежно тронул её затылок, отпуская руку, и попробовал раскрыть её губы, не прибегая к помощи языка. Шанталь упёрлась ладонью в его грудь, но не оттолкнула. Хорошо, уже хорошо. Она не собиралась ни драться, ни кусаться, ни вырываться, а, значит, хотела этих ласк. Он подвинулся к ней ещё ближе, отпустил второе её запястье и крепко взял за подбородок.

Шанталь не понимала, почему не отталкивает его, не пытается вырваться или воспротивиться. Может быть потому, что на сей раз он был с ней так ласков… чудесная настойчивость, совсем не грубая. Его губы требовательно касались её губ, сильные руки заставляли раскрыть рот ему навстречу. Шанталь попробовала ответить — и забылась, оставила холодность и злобу за границей разума. Владрик тихо застонал, обхватил её за пояс, заставляя сесть к нему на бедра, и снова взял в ладони её лицо. Она вцепилась пальцами в спинку за его спиной, думая, что сиденье запросто может из-под них убежать. Верх и низ смешались, у неё слегка кружилась голова.

Через пару минут он захотел большего. Нежные поцелуи ему нравились, но тело требовало иных прикосновений. Шанталь отвечала ему, и отвечала смело, радостно, и он решительно проник языком в её рот. Девушка вздрогнула, но не отшатнулась. Это было так удивительно и сладостно: она и не знала, что поцелуи могут быть такими обжигающими и волнительными! А Владрик без лишних смущений ласкал её плечи, и шею, запускал пальцы в волосы… Хотелось продолжать, но он решительно остановился и быстро усадил девушку на место.

— Ты слишком хороша, милая, чтобы сейчас я позволил себе большее, но дома мы продолжим.

— Про… продолжим? — заикаясь, спросила она.

— Обязательно, — кивнул Владрик и отвернулся к окну. Глядеть на неё значило хотеть, а если не научишься унимать свои хотения, долго в мирах не продержишься. Он умел ждать и терпеть. К тому же оставлять сладкое на потом Владрику всегда нравилось.