Икар - Рассел Эндрюс

— А о чем он догадался, Брайан?

— О том, что это я раздобыл приглашения на открытие вашего ресторана. Я сказал Киду, что оставлю его в покое, что отпущу его, куда он захочет. Я сказал ему, что уезжаю из Виргинии, потому что он меня не хочет. Потому что он меня больше не любит. Но я не уехал. Я придумал план получше. Чтобы он не любил больше никого, кроме меня.

— Ты пошел к моей жене.

— Она знала про меня и испугалась. Я ей сказал, что оставлю его в покое, что я их обоих оставлю в покое, но она должна мне помочь. Ей не следует никому ничего говорить, а особенно Киду. Она просто должна дать мне два приглашения на ваше открытие. Сначала она отказывалась, но я ее убедил, что все будет хорошо. И она решила, что поступает умно. Она подумала, что я собираюсь только ограбить ваше заведение. Но я-то как раз и хотел, чтобы она так подумала, потому что я знал — на денежки ей плевать. А мне на деньги тоже было плевать, мистер Келлер, я лишь хотел получить то, что было моим. Я просто хотел, чтобы Кид остался со мной.

— Брайан, — проговорил Джек очень медленно и очень тихо. — Кид дал тебе еще одно прозвище, верно?

Брайан кивнул. И вдруг начал расхаживать из стороны в сторону маленькими нервными шажками, так не вязавшимися с бесстрастностью в его голосе.

— Мне оно не нравилось, это прозвище. Оно меня злило.

— Ошибка. Вот как он тебя прозвал.

— Он мне это сказал еще в колледже. Когда я ему в первый раз признался, что я его люблю. Он мне сказал, что я ничего не понимаю в том, что произошло, что я ничего не понимаю про ту ночь, когда он плакал, а я его обнимал и целовал. Он сказал, что все, что я знаю, — одна большая ошибка. Но это было не так, мистер Келлер. И я это доказал. Не раз доказал.

— Когда он узнал? Когда он все понял про Кэролайн?

— В ту ночь, когда погиб. Он наконец спросил меня.

— И ты сказал ему?

— О нет. Я ему сказал: что бы он ни думал, он этого не докажет. И еще, чтобы он лучше помалкивал. Я сказал, что, если он вам разболтает, вы с ним больше никогда не увидитесь. Я сказал, что вы будете во всем винить его. И он понял, что я прав. Вот почему он не мог сказать вам про женщину, про англичанку. Он понимал, что вы его возненавидите.

— Про какую англичанку? — изумился Джек. — Про какую…

— Вот почему он так ошибался, — говорил Брайан, не слушая Джека. Он ходил и ходил по балкону, пока не оказался рядом с Джеком. — Я бы его никогда не возненавидел. Что бы он ни натворил, я бы не смог его ненавидеть. Я его любил. Я его так сильно любил. Я ненавидел только тех, кто пытался отобрать его у меня.

Джек заметил, как Грейс, стоявшая в дальнем конце балкона, покачнулась. Казалось, она вот-вот упадет в обморок — ее запястье вывернулось под жутким углом. Но Джек видел, что она совладала с собой и медленно приближается к парапету. Он понял, что она собирается сделать, и снова испытал приступ ужаса. У него опять закружилась голова, но он мысленно приказал себе: «Нет, ты не можешь этого допустить. Ты должен побороть это. На этот раз ты обязан это преодолеть. Должен».

— Что произошло, когда ты вернулся сюда, в Нью-Йорк, после Виргинии? — заставил себя выговорить Джек.

— Он сказал, что хочет открыть спортзал вместе со мной, — ответил Брайан. — И мы стали строить планы. Потом он начал помогать вам; он думал, что сможет поставить вас на ноги, исправить то, что натворил я. Он чувствовал себя виноватым, понимаете, за то, что было между ним и вашей женой. Он-то чувствовал себя виноватым, ну а я думал: черт, вы же богатенький. И я сказал ему: пусть поклянчит у вас денег.

«Не смотри на нее, — думал Джек. — Не смотри, как она крадется вдоль парапета, как взбирается на него. Даже не скашивай глаза в ту сторону, потому что Брайан заметит, и тогда все будет кончено. Даже не думай о Киде, который стоял вот здесь, на балконе, и говорил: „Эй, а ты знаешь, что отсюда можно добраться до соседнего дома?.. Можно пройти по этому выступу и забраться вон на ту крышу. Конечно, такое придет в голову только чокнутому, но все-таки…“»

Грейс забралась на парапет. Новенькая-Убийца сделала первый робкий шажок по выступу, который мог привести ее на соседнюю крышу, к спасению.

— Но вы его тоже пытались отобрать, — продолжал Брайан. — Вы давным-давно пытались отобрать его у меня, а потом опять.

— Брайан, я его не отбирал. Я…

— Нет, отбирали! И он хотел уйти от меня! Он мне так и сказал тогда ночью, у себя в квартире. Он умолял меня, чтобы я ему разрешил, говорил, что все для меня сделает, лишь бы я ему позволил с вами работать. И знаете, во что я не мог поверить? Он меня боялся, мистер Келлер. Я всю жизнь только и делал, что спасал его, оберегал, а он меня боялся. Будто я его хоть раз пальцем тронул.

— Ты его убил, тупой сукин сын. Разве ты не понимаешь, что ты убил его?!

— Но я не делал ему больно! Я ни разу в жизни не делал ему больно! — Брайан был вне себя от ярости. Он говорил все громче, шагнул ближе к Джеку. — И не называйте меня тупым. Я не тупой. Я умнее всех вас, я умнее любой из них!

«Не смотри на Грейс. Не думай о Грейс». Она ползла на четвереньках на высоте восемнадцатого этажа и одолела уже почти четверть расстояния. «Не думай о ней и не бойся Брайана. Говори с ним и тяни время, дай это время ей, чтобы она смогла уйти».

— Прости, — сказал Джек. — Прости, пожалуйста. Я просто рассердился. Я знаю, что ты не тупой. Даже представить не могу, как ты до всего этого додумался, как провернул все это. — Его слова, похоже, немного успокоили Брайана, и Джек решил гнуть эту линию. — А что произошло той ночью у вас с Кидом?

— Я не мог поверить, что он меня боится. Мне из-за этого стало так грустно. А потом я разозлился. И я сказал ему: конечно. Я сказал ему: ладно, пусть работает с вами. Но только пусть поговорит со мной немного. «Давай посидим, выпьем пива и поговорим», — сказал я. Я сказал ему, что всегда хотел увидеть, как он пьет пиво. И мы стали пить пиво.

— Но ты подмешал в пиво наркотик, — проговорил Джек и вспомнил, как ходил встречаться с Брайаном в фитнес-центре «Хэнсон». Брайан тогда что-то отдал одному посетителю, а от него получил деньги. — Тот человек в спортзале. Ты еще сказал, что ты для него делал ставку. Это была не ставка. Ты продал ему наркотик.

— Я иногда приторговываю, чтобы свести концы с концами. Кид мне рассказал про эту чокнутую русскую девчонку, крупье из казино, где играют в блэкджек. Я с ней повидался, потолковал, и она мне иногда добывала дурь.

«Я знаю, чего ты от меня ждешь, каких слов. Это я тоже поняла. Но когда он явился, чтоб купить треклятую кислоту, я не знала, для кого она. Я не знала, что он собирается с ней делать…»

Джек думал, что она имеет в виду Кида. И Маккой так подумала. Но это был не Кид. Это был Брайан.

— Силачка раздобыла для тебя кислоту. Ты взял у нее наркотик и подмешал к пиву.

— Я же вам говорил: я бы ни за что не сделал ему больно. Я знал: если он примет дурь, с ним все будет хорошо, когда он будет падать. Я знал: вот сброшу его с балкона — и он будет счастлив, пока не умрет.

Грейс преодолела уже почти половину расстояния. «Скорее, — думал Джек. — Двигайся скорее. Двигайся скорее, проклятье!»

— А как насчет женщин? — спросил Джек. — Как насчет Команды?

— Это вы во всем были виноваты. Все было кончено. Никто уже не мог украсть у меня Кида, все было хорошо. А тут вы начали разнюхивать. Вы могли сделать мне плохо.

— Зачем тебе надо было убивать их, Брайан?

— По разным причинам. Та танцовщица, вы знаете… Стриптизерша…

— Затейница.

— Ну да. Я с ней и раньше встречался. Я ее знал. И я к ней подкатился, понимаете, — подумал, теперь Кида нет, так, может, она со мной будет ласкова, сделает для меня такое, что делала для него. И я пошел и спросил. А она стала надо мной смеяться и сказала, что я неудачник. — Он возмущенно повторил: — Неудачник, мистер Келлер. Вы можете себе представить? Она выплясывала свои грязные танцы, наркотики принимала, а меня назвала неудачником! — Он покачал головой и посмотрел на Джека так, будто они с ним были приятелями-заговорщиками. Они вдвоем против безумного мира. — А я был там, между прочим, когда вы по домофону звонили. Я вас впустил и быстренько поднялся на один этаж вверх. Видел, как вы вошли, а потом спустился, и никто ничего не заподозрил.

— Ты действительно очень хитер, Брайан. Ты даже замок на двери подъезда взломал, чтобы все подумали, что это сделал я.

Брайан ухмыльнулся, довольный похвалой. Но ухмылка тут же растаяла, как только он услышал шум у себя за спиной — легкий шелест крыльев и хриплый вздох — и увидел выражение глаз Джека. В глазах Джека застыло полное и бесповоротное отчаяние.

Грейс знала, что сможет сделать это.

Ни разу в жизни она не испытывала такого страха, но все-таки она могла это сделать. «Только не смотри вниз, — твердила она себе. — Только не смотри вниз, успокойся и двигайся вперед. Джулия Робертс в одном фильме смогла сделать такое. Вот и думай, что ты — Джулия Робертс, что это кино и что, как только ты окажешься на другой стороне, тебя встретит Ричард Гир».