Болотный кот - Николай Побережник

– Рано вы сегодня, думал, к вечеру только будете, и всех на крышу загнал, чтобы к вечеру закончить и было б чем вас порадовать.

– Брас, мне и так очень радостно от того, что я вижу.

– Все же хотели крышу закончить… Ну идемте, покажу, чего успели сделать, – Брас пропустил нас вперед и забрал у меня обе корзины с провиантом, – с домом закончим полностью завтра, а все остальное быстро построим.

Действительно, дом выглядел практически готовым. От земли на полметра каменная кладка, а выше уже бревна, аккуратно уложенные и подогнанные, даже рамы уже застеклены маленькими десять на десять сантиметров стеклышками, от чего издалека рама смотрелась как решетка, ну нет тут еще технологий, позволяющих плавить качественное стекло. Дом одноэтажный, с широкой крытой верандой во всю фронтальную стену, по форме почти квадратный и площадью около шестидесяти квадратов. Одна большая комната и две совсем маленькие, для гостей пусть будут. Большой очаг и каменная труба, уходящая в потолок. И запах… просто сумасшедший запах дерева, он перебивает даже запах неведомой мне по составу местной морилки, которой покрыли толстенные и широкие доски пола.

– Икербы со срубом колодца на днях закончат и наделают лавок да лежанок, хорошо у них это получается. А в следующий раз когда приедете, то, наверное, и баня уже стоять будет.

Мы с Дариной с довольными лицами еще раз обошли дом вокруг, еще раз зашли внутрь и, наглядевшись на всю красоту, в состоянии полного морального удовлетворения отправились обратно.

А на заимке Вараса нас ждал Тарин с обозом, подходя к калитке со стороны мостков, я обратил внимание, как, выкатив из сарая катапульту, Варас скачет вокруг нее, эмоционально размахивая руками и что-то поясняя Тарину, а тот внимательно слушает, кивает и рассматривает элементы конструкции. Мы с Дариной подошли и поздоровались, Тарин сразу полез обниматься, заявив, что по приезду в городище будет просить князя вернуть нас обратно в форт, так как ему одному скучно, так что аж кушать не может.

– Ну, значит, будешь чаще приезжать, – похлопал я его по плечу, – письмо-то наше получил?

– Да, уже разгрузили все в сарай. Эх, – с досадой махнул рукой Тарин, – не успеваю ничего, остаться бы на пару дней тут с вами.

– Так оставайся, – предложил Варас, – тебе все равно надо у нас эту капульту принять да самому стрельнуть с нее, чтобы потом князю показывать.

– Вот сейчас и стрельнем, и примем, и надо ехать… Нам за два дня надо успеть пограничный пост восстановить на границе с землями Желтого озера, а потом сразу возвращаться.

– А что это вдруг решили пост ставить?

– Это княжье решение… зреет там что-то нехорошее, торговцы говорят, что там кто-то организовал торговую… гель… гиль…

– Гильдию? – уточнил я.

– Да! Вот это поганое слово… и будто всех торговцев заставляют в нее вступать, за деньги, естественно, есть у этой гильдии и отряд наемников, ну это чтобы более настойчиво попросить вступать в эту гильдию.

– То есть в Трехречье до сего момента не было такого?

– Пффф… конечно! Даже слова такого не было, и кто придумал? – хмыкнул Тарин.

– Да, – задумался я, – интересно… Ладно, давай научим тебя пользоваться катапультой, разбирайся с делами и возвращайся, надо обговорить кое-что, кажется, я догадываюсь, откуда это слово… эта гильдия.

Глава 56

Удобное расположение каменка, через который проходили два торговых тракта, с запада и с юга, сказывалось на его благосостоянии. Земли Желтого озера практически не подчинялись княжеству, уж так исторически сложилось, там была анархия, но управляемая. Управлялась она несколькими богатыми родами, меж земель которых существовали условные границы, а Торговый каменок был необъявленной столицей всех территорий от Желтого озера до княжества и до пустыни на востоке. Исторически вся экономика здесь зародилась на базе множества редких ископаемых, которые можно было добывать открытым способом, правда, зачастую с большой опасностью для здоровья, как, например, добыча серы. В трех сутках пути от Торгового каменка на восток находились четыре кальдеры, разного диаметра и на разной удаленности друг от друга, и раньше часто происходили извержения, которые выбрасывали из недр много чего интересного и ценного. Несколько столетий извержений уже не происходит, но на кальдерах постоянно копошатся рудокопы и прочие старатели. Профессия у них опасная, так как многие, выражаясь буквально, гибнут за металл и прочие ископаемые, либо под завалами разработок, либо в конкурентной борьбе. Извержений не было уже давно, но есть пара постоянно булькающих горячей жижей мест.

Некоторые кварталы каменка по красоте и богатству домов даже превосходят старое городище, и кто бы подумал, что так будет, когда четыре столетия назад к Желтому озеру бежали все, кто впадал в немилость князьям Трехречья, а также всевозможные разбойники и душегубы. Но постепенно наладилась кое-какая торговля, люди стали обживать неплохие территории с плодородными землями, и по прошествии пары столетий побережье Желтого озера уже не уступало княжеству ни экономически, ни в военном, ни в ремесленном деле, оставаясь все так же свободной от княжеских законов, и тем более от законов Хранителей. Так что у всех, кто хотел скрыться, и так, чтобы судейская стража не достала, была одна дорога – в земли Желтого озера.

Вокруг каменка прилипло несколько многодворцев, которые со временем разрослись до посада. И здесь в посаде осенью появился человек, который выкупил хороший постоялый двор, с конюшнями и корчмой, стоящий на восточном тракте. Появился он не один, а с отрядом охраны, которая, по слухам, и уговорила бывшего хозяина постоялого двора продать свое заведение человеку с запада… правда, бывшего хозяина с тех пор так никто и не видел. А потом человек с запада решил, что постоялый двор приносит мало прибыли, заручившись поддержкой двух влиятельных родов, предварительно задобрив их внушительными суммами, открыл вместо постоялого двора свою Торговую гильдию. Уж это ремесло, которое по сути было обыкновенным рэкетом, о котором и не слыхивали в этом мире, приносило очень хорошую прибыль. Торговцы, ремесленники и артели, вступившие в самом начале в гильдию, по доверчивости и незнанию, теперь кусали локти, а новых членов гильдии привлекали обманом или силой.

Корен старался не лишать себя роскоши, в которой привык жить, и вот сейчас он сидит в глубоком резном кресле у открытого окна второго этажа. Богатые одежды, гладкое лицо, и даже некогда мерзкие поросячьи глазки теперь смотрели с важностью и с требованием уважения. Эти, теперь полные уверенности глаза смотрели из окна на суетящихся глупых людишек у ворот гильдии, которых пропускали по одному наемники Бэлка, собственно к самому Бэлку, который кроме навыков хорошего воина, проявился как отличный приказчик. Корен потягивает вино и думает… он уже давно думает о власти, о власти, к которой привык и которую потерял, не успев полностью вкусить. Той власти, которой он обладает сейчас, к слову, достаточно весомой в этих местах, ему очень мало… катастрофически мало. И Корену есть над чем подумать, и у него есть на это время… а скоро появятся и средства.