Любимая - Джейн Фэйзер

Но пока она здесь, почему бы Джерарду не насладиться ее телом и не сделать вымысел правдой? Джерард облизнул губы. Когда у него будет письменное согласие графа, Стоунридж уже не сможет выдвинуть встречного обвинения. А графиня Стоунридж никогда не признается мужу, что произошло на самом деле. У гордого и самолюбивого Стоунриджа такое признание не вызовет ничего, кроме отвращения.

Джерард стоял у изножья кровати и смотрел на Тео.

«Подойди поближе, ради всего святого, подойди поближе!» — вертелось у Тео в голове. Если бы не цепь, она могла бы пустить в ход ноги, но нельзя рисковать единственным шансом.

Она шевельнулась на грубом тюфяке и чуть раздвинула ноги.

Дыхание Джерарда, как показалось Тео, стало тяжелым. Затем она почувствовала, как он подошел ближе. Она скорее осязала, чем видела его тень на своем теле. Ждать. Ждать.

И вдруг одним молниеносным движением она выбросила пальцы вперед к его глазам. В этот момент снизу донесся пистолетный выстрел, и кто-то пронзительно закричал. Джерард тоже вскрикнул и повалился спиной на койку, пытаясь прикрыть глаза. Тео вскочила, навалилась на него и прижала цепь к его горлу.

Дом меж тем наполнился шумом, топаньем ног и стуком дверей. Джерард лежал полузадушенный цепью и все еще прикрывал руками глаза, которые чудом уцелели.

Тео тяжело дышала, лицо ее покрылось испариной, но она была полна воодушевления. Она догадывалась, что Эдвард пришел ей на помощь. А это значит, что Стоунридж узнает, каким образом она освободилась. Это хотя бы отчасти будет говорить в ее пользу. Но разумеется, за самовольство, чуть не закончившееся трагедией, Стоунридж вправе выбрать любое наказание.

— Ключ, — потребовала она.

Джерард, задыхаясь, начал отчаянно шарить в своем сюртуке, пытаясь нащупать внутренний карман.

— Поторопитесь, — холодно проговорила Тео. Глаза ее источали крайнее презрение. — Иначе я придушу вас, мой доблестный похититель, хотя вы не стоите того, чтобы тратить на вас усилия.

Наконец Джерард нащупал ключ, вытащил его и трясущейся рукой протянул Тео.

— Благодарю вас.

Тео взяла ключ. Если сейчас войдет Сильвестр, он своими глазами убедится в том, что произошло, к тому же ему не надо будет тратить силы на своего врага: он просто решит, что с ним делать.

— Возможно, я пока не воспользуюсь ключом.

Тео сложила руки и смотрела на дверь, которая вдруг с шумом распахнулась.

Сильвестр беглым взглядом окинул комнату. Слава Богу, жива и невредима! И хотя сидит с победным видом, тем не менее наверняка прикидывает, что ее ждет впоследствии.

— Ну и ну! Кажется, рыцарская защита вовсе и не нужна тебе, — медленно проговорил Сильвестр.

— Но мне еще надо выбраться из этого дома, — сказала Тео. — Так что ваши усилия не напрасны, милый Лохинвар!

— Не морочьте нам голову, юная амазонка! У вас просто было мало времени. — Эдвард от смеха даже закашлялся.

— Что он тебе сделал? — Теперь в голосе Сильвестра звучал металл.

Тео осторожно потрогала голову.

— Кто-то ударил меня… но не этот слизняк.

Сильвестр кивнул.

— Тем не менее я приплюсую это к счету. Постерегите дверь, Эдвард. Мне надо закончить одно дельце, а я очень не люблю, когда меня прерывают.

Сильвестр протянул руку за ключом. Тео молча протянула ему ключ. Граф был очень грозен, но не она сейчас была тому причиной.

Эдвард запер дверь на засовы и привалился к ней спиной. В руке у него была трость-шпага. Когда ключ повернулся в замке, Тео высвободила ногу и вдруг заметила, что на цепи была кровь. Сильвестр внимательно осмотрел цепь и отрывисто проговорил:

— Настало время побеседовать напрямую. Эдвард, запомните все, что здесь будет сказано.

— Сильвестр, — начала Тео, забыв о своем решении помалкивать. — Мой план был не так уж плох, и я…

— С тобой, цыганка, я разберусь попозже. А если ты желаешь отделаться полегче, то попридержи язык.

Ура! Сильвестр никогда не называл ее цыганкой, если был по-настоящему сердит. Тео осторожно отошла и встала рядом с Эдвардом, который, казалось, был чрезвычайно доволен собой.

— Я еще не растерял своих способностей, — прошептал он ей на ухо, указывая на обагренный кровью клинок.

— Ты всегда был прекрасным фехтовальщиком, — прошептала Тео в ответ, звонко чмокнув его в щеку. — Ты убил его?

Эдвард покачал головой:

— Нет, только ранил, но это его остановило. Он был вооружен какой-то жуткой дубиной.

— Вернемся к Вимьере, Джерард, — проговорил Сильвестр. Он намотал цепь вокруг запястья и подошел к койке. — Сдается мне, что ты можешь мне кое-что рассказать.

Нейл молчал.

— Ну же, — продолжал настаивать Стоунридж. — Ты же не хочешь, чтобы тебе сделали больно, так развяжи язык. Я жду. — Он взмахнул цепью.

С койки донесся голос Джерарда:

— Ты сражался с превосходящими силами противника, и это продолжалось весь день…

Сильвестр, казалось, забыл о присутствующих. Стоя в промозглой, плохо освещенной комнате, он видел раскаленную равнину, зловещий закат и надвигающиеся шеренги противника. Его люди стреляли против солнца, наугад. Перед внутренним взором графа возникло лицо сержанта Хенли. Он что-то настоятельно говорил ему. Говорил о том, что боеприпасов осталось на два выстрела. Они, возможно, отобьют эту атаку, но потом будут абсолютно беспомощны.

Где, черт возьми, Джерард? Он взглянул на плоскую равнину, окруженную холмами. Между двумя из них виднелся голубой кусочек моря. Там находился мост, который Сильвестр удерживал. По этому мосту должен был прийти Джерард с подкреплением.

Сильвестр пристально смотрел на Нейла, скорчившегося на койке, но едва видел его. Его взгляд скользил по бесплодному ландшафту португальской долины. Пустовавшие ячейки памяти начинали быстро заполняться: лица, обрывки разговоров, чувство беспомощности пред лицом поражения, крики умирающих бойцов, надежда на подкрепление…

Перед Сильвестром возникло лицо молодого лейтенанта, который вел наблюдение с вершины оливкового дерева. Глаза его были безумны, он запыхался от сумасшедшего бега, он едва мог говорить, когда принес это невероятное донесение. За мостом появились красные мундиры. Он видел отблеск солнца на подзорной трубе, в которую кто-то, наверное, командир отряда, обозревал поле битвы. Затем они исчезли.

Сильвестр не мог поверить в сказанное. Он заставил дозорного повторить донесение и заявил, что от жары и страха у него помутился рассудок. Но дозорный стоял на своем.

Значит, их предали! Подкрепление капитана Джерарда не пришло. Но почему? И в это мгновение молоденький лейтенант упал, пуля пронзила ему горло, а французы с криком «Да здравствует император!» бросились вперед. И тогда Сильвестр приказал своим людям сложить теперь уже бесполезное оружие. О том, что подкрепление не придет, знали только сержант и дозорный. Сержант погиб от французского штыка.