Пустыня смерти - Лэрри Макмуртри

— Ну так… расскажи… его что, медведь на части разорвал? — поинтересовался Калл. Ему тоже не нравилась привычка Длинноногого начинать какую-то историю и не досказывать до конца.

— Да, большую часть тела медведь съел, даже пряжку ремня — и ту сожрал, — продолжал Длинноногий. — На этой пряжке был двуглавый орел. Я всегда восхищался ею и хотел забрать, поскольку Вилли все равно погиб, а родственников у него, как я знал, не было. Но тот проклятущий медведь слопал и пряжку вместе с почти всем телом Вилли.

— Может, он вообразил, что и ремень очень вкусный, — предположил Гас.

От мысли о том, что медведь, возможно, засел футах в трех от них и выжидает, когда удобнее напасть, он никак не мог успокоиться. На ходу он без конца оборачивался, так что от резких поворотов у него к утру разболелась шея. Ночь была такая темная, что если даже медведь находился бы у него прямо за спиной, все равно он не заметил бы его — но рассказанная Длинноногим история не выходила у него из головы, и он не мог заставить себя не озираться.

Наступил рассвет — туманный и холодный. Снег превратился в густую кашицу, а равнину затянуло туманом. Еды у них не было, да еще приходилось волочить тяжелые цепи, цеплявшиеся за выступающие камни. Камни раскалывались, но цепи оставались целыми. Выйдя из себя от раздражения, Длинноногий Уэллейс попытался отстрелить свою цепь, но пуля из мушкета срикошетила от кандалов и поранила ногу.

— Хорошо хоть кость не зацепило, а то было бы дело, — мрачно произнес Длинноногий, осматривая рану, которую по дурости себе нанес.

Гас тоже собрался было отстрелить на себе цепи, но увидев, что произошло с Длинноногим, проделывать такой фокус не решился.

— Нам нужно остановиться и подождать ясной погоды, а то забредем в Канаду, — предостерег Длинноногий. — Там, в Канаде, живут злобные индейцы, они называют себя сиу. Мне что-то не хочется двигаться в этом направлении.

И тем не менее они не остановились. Воспоминания о плене были еще свежи и заставляли их идти и идти. Немаловажно также, что таким образом они согревались — еды у них не было, не могли они и развести костер. Таким образом, остановиться и ждать означало бы для них — замерзнуть.

Туман постепенно рассеивался — уже к началу дня они могли снова различать верхушки далеких гор. В полдень небо очистилось, и рейнджеры увидели, к своей радости, что двигаются они на юг, куда и намеревались идти. Они забрели довольно далеко по равнине — нигде не росло ни деревца, ни кустика.

— Надеюсь, медведь теперь не отыщет нас, — проговорил Гас.

Хотя туман и месиво снега наводили тоску и уныние, они хоть служили какой-никакой защитой; теперь же рейнджеры почувствовали себя беспомощными — с одной стороны их подстерегали индейцы, а с другой — гризли.

— Кто-то идет, — предостерег Длинноногий, показывая на две точки в прериях, на западе, в направлении гор. — Может, это охотники с капканами. Если они, то считайте, нам повезло. У них всегда есть с собой жратва, — добавил он.

Однако две точки превратились не в охотников, а в мексиканских солдат, довольно молоденьких мальчишек лет пятнадцати, которые убежали от медведя в ту же сторону, что и техасцы, — они заблудились, замерзли и проголодались. Оба были без оружия. Увидев хорошо вооруженных рейнджеров, бредущих по снежной слякоти, они разом подняли руки вверх, думая, что те убьют их на месте.

— Ну что нам делать с ними, ребята? — спросил Длинноногий. — Расстрелять или взять с собой?

— Не надо их расстреливать, — сказал Калл. — Вреда они нам не причинили. Думаю, они теперь направляются домой.

Мальчики сказали, что их зовут Хуан и Хосе. Калл припомнил, что один из них присматривал за дойными козами, которых возили, чтобы поставлять молоко капитану Салазару.

— Вы идете не в ту сторону, парни, — пояснил им Длинноногий. Он показал на север, в направлении селения, откуда они вышли. — Двигайте, и побыстрее, — добавил он. — У нас нет времени на пустопорожние разговоры.

Тем не менее оба мальчика отказались уходить от них. Рейнджеры пошли на юг, и те потянулись за ними, хотя и на порядочном расстоянии.

— Думаю, они боятся того медведя, — предположил Длинноногий. — Я их особо не виню. Медведь ушел в северном направлении.

Калл не допускал, что медведь последует за ними — в конце концов он же сожрал целую лошадь, но в то же время соглашался, что трудно предвидеть, какой фортель выкинет гризли. Он считал, что на западе нет ничего страшнее команчей, но оказалось, что гигантский гризли еще более грозен и страшен, нежели Бизоний Горб. Ведь даже вождь индейцев не смог бы убить лошадь одним ударом. Калл припомнил, сколько им пришлось стрелять и колоть ножом неподатливого бизона, прежде чем тот сдох. А ведь гризли гораздо сильнее бизона. Какой же огромный калибр должен быть у ружья, чтобы убить из него медведя? Он знал, что люди убивали медведей, даже гризли, но увидев, как зверь легко разогнал ополченцев и привел в ужас даже самого Салазара, подумал, какими же орудиями охоты они убивают этих чудовищ.

Так или иначе, но была причина, заставлявшая рейнджеров все время быть начеку. Если медведь может тихонько подкрасться к человеку, как он подкрался к Вилли, другу Длинноногого, то, стало быть, им надлежит ни на минуту не ослаблять бдительность.

Ближе к сумеркам им удалось застать врасплох шесть степных тетеревов и схватить их голыми руками. Тяжелые птицы могли летать лишь на короткие расстояния. Рейнджеры с помощью голодных мексиканских ребятишек исхитрились поймать всю шестерку. Уже в темноте они перешли вброд небольшую речушку, по берегам которой росли невысокие деревья, и наломали хвороста для костра. Они позволили Хуану и Хосе ужинать вместе с ними и спать около огня — у мальчиков была тоненькая одежонка, что называется, на рыбьем меху.

— Нам повезло, — сказал Длинноногий, когда они прикончили последнего тетерева. — Калеб не может быть слишком далеко, иначе их всех бы уже перебили. Если мы будем упорно идти вперед, то обязательно встретим их завтра же.

Калл подумал, что Длинноногий зря надеется. До сих пор ни Длинноногий, ни кто-либо другой не могли предсказать события, которые бы сбывались. Равнина представляла собой океан трав — так что Калеб мог быть где угодно. На таких безграничных просторах легко затеряется и более крупный отряд.

Но на этот раз предсказание разведчика сбылось. Весь день они упорно шагали на юг по залитой солнцем равнине. В конце дня заметили вдали дымок, поднимающийся в густую лазурь неба. Как и дым из труб того селения, где их захватили в плен, источник дыма был гораздо дальше, чем показалось на первый взгляд. Когда они подошли туда, уже совсем стемнело — там и сям на расстилавшейся равнине они увидели дрожащий свет многих костров.