Дух Древнего - Александр Четвертнов

Фрунзенский. Все рынки под ним, плюс точки с палёной водкой. Когда только начинал, никто не верил, что зайдет бурда. Но народ готов экономить. А клиентов хоть отбавляй.

— А остальные? — я смотрел, как мелькают за окном серые дома спальных районов.

— Башмак контролирует порт и прилегающие районы. Контрабас всякий. Оружие, тачки, наркота, люди. Чего он только не принимает. У него много кто из легавых сидит на зарплате.

— Крокодил сидит в Автово. Угоны, разборки, коммерсы, ну и убийства. Мужик любит жесть. Слышал, как он своего человека на куски порезал, а потом рыбам скормил.

Василий поёжился, громко сглотнул и перешёл на шёпот:

— Он псих конченый, — Вася бросил взгляд в окно, — пацаны баяли, что у него пыточная в подвале заброшенного завода. Там стены звук не пропускают, а в центре стоит кресло с ремнями.

Глаза у Василия округлились и он наклонился к моему сидению, продолжая шептать:

— Говорят, любит смотреть, как его быки работают. Особенно когда крыс используют. У него целая клетка с этими тварями. Кто там побывал, либо в психушке оказался потом, либо в могиле.

Коля вывернул руль, уходя от выбоины. Компьютер на сидении слева от Слона опасно качнулся. Василий отпрянул от моего кресла, схватился и сжал системник до побелевших пальцев. Тряхнул головой и продолжил:

— Есть ещё Череп, — Слон поёжился, когда произносил это имя. — Весь север его. От Озерков до Мурино. Игорный бизнес под ним. Подпольные тотализаторы, ставки на реальные бои. Плюс бани и массажных салоны. А там такое творится…

Его глаза блеснули, так, что я не разобрал. То ли он испуган, то ли восхищён.

— Но главное — продолжил Слон, — чёрные риэлторы. Квартирные аферы, отжим жилья у одиноких стариков. Говорят, целый квартал элитных домов на костях построил.

Машина снова вильнула. На этот раз пропуская лихача на красной «Ладоге». Компьютер попытался выскочить из рук Василия. Парень прижался к нему крепче, и стал дальше просвещать нас насчет банд Питера.

— А Туз, — вновь заговорил Слон, а я не удержался и хмыкнул. Прямо бандитский Петербург какой-то выходит. — Тот покруче будет. Держит Невский и центр. У него всё чисто с виду. Рестораны, клубы, гостиницы. Только за легальным фасадом такое происходит, что по нему не один срок плачет.

Голос Василия изменился. Теперь я отчётливо слышал восторг. Всё же он жил этой темой. Жил и хотел жить дальше. Создал себе кумиров.

— Подпольное казино в «Европейской», через антикварные салоны краденое проходит. А ещё, — Василий снова понизил голос до шёпота, — говорят, у него лаборатория по подделке документов. Любые бумаги сделают. Хоть диплом, хоть паспорт. И качество такое, что даже маги-эксперты не отличают.

— Слышал, Коля говорил, кому позвонил покойный бухгалтер? — спросил я, потому что захотелось прервать этот восторг. Не затрещина, конечно, но тоже подойдёт.

— Ага, — Вася вздрогнул и, снова посмотрев на колечко, пригорюнился.

Лицо паренька стало печальным. Не планировал, но получилось ему показать как может сработать артефакт, если он решит пойти против меня. И плевать, что такого эффекта нет, главное прямая демонстрация и страх.

— А кто из них самый опасный? — спросил я.

— Сложно сказать. У каждого свои козыри. У Башмака связи в порту, через него идёт весь контрабас. Крокодил — отморозок конченый, его все боятся. Череп хитрый как змей — у него везде свои люди. А Туз…

— Что Туз?

— Говорят, у него подвязки не только среди жандармов, но и с аристократами знается.

Я кивнул. Информация ложилась в голове ровными кусочками мозаики.

— А кто артефактами занимается? Есть такие?

— Изольда, — Слон заметно оживился. — Её ещё Шальной графиней кличут. Она по артефактам главная. У них вроде это семейное было. Дед древности собирал, отец изучал. Теперь эти знания ей помогают держаться. Своё дело крепко держит, информацию не сливает

— Графиней? — я повернулся в кресле сильнее и посмотрел на Васю, — она из аристократов?

— Ага. Род её войну проиграл ещё до моего рождения. Отец в области осел, а после его смерти она получила что осталось. Ее бы смяли местные акулы. Но у бабы часть гвардии осталась, а там люди отмороженные. Теперь крутится, как может.

— И никто её не трогает?

— А смысл? — Василий пожал плечами. — Раньше пытались воевать, но она отбилась и закрепилась за городом. Изольда ни с кем, но против всех. Если кто полезет, такой шухер поднимет. Остальные и рады бы прижать, да боятся спину подставить. Дернутся, а тут другие решат кончить. Вот и сохраняется баланс. Точнее сохранялся.

— Сейчас начнётся делёжка территории Повара? — вставил Коля, притормаживая на светофоре.

— У многих маги есть, — продолжил Слон. — Плюс быки с пушками. Повар не слабым был. Связи, выходы на нужных людей. За него многие впрягались.

— Что с его людьми будет?

— Разбегутся, — Василий повозился с проводами. — По другим бандам расползутся.

— А ты? Мог бы собрать кого-то под себя.

Он хмыкнул:

— Для этого бабки нужны. Перспективы. Возможность роста.

— Будет, — кивнул я.

Пока Слон говорил, в голове складывалась общая картина. Сегодня всё прошло легко. Банда не ожидала серьёзного сопротивления. Но в следующий раз будет иначе. Пусть магов мало, зато людей много. Могут и прижать числом. Тем более, если несколько банд объединятся против меня. А бороться со всеми бандами Петербурга пока нет никакого желания. Да и возможности.

Машина нырнула в очередной переулок. Коля уверенно вёл её в потоке, словно всю жизнь ездил по этим улицам.

— Территорию точно захватят, — озвучил я свои мысли. — Но кое-что нужно зачистить. Коля, возьмёшь Василия, разнесёте лаборатории. Так, чтобы никто не рискнул там снова варить. Шуму поднимите, жандармов вызовите.

— Понял, — кивнул водитель, не отрывая взгляда от дороги.

Слон, полез трогать свою ушибленную скулу, и мышка упала с сидения вниз. Он наклонился за ней и чуть не скинул системный блок. Еще и Коля затормозил, и пацан уперся лицом в сиденье. Что-то промычал и поднялся.

— А насчёт Изольды, — я помедлил. — Можешь организовать встречу?

— Попробую, — Василий закусил губу. — Есть пара человек, через кого можно выйти. Снова нужны бабки. Территория чужая, там дай, тут намажь. Просто так базарить никто не будет.

Мысли вернулись к графине. Если она