Темный горец - Карен Монинг

    Это был самый невероятный месяц в её жизни, она встретила мужчину своей мечты, в которого влюбилась безумно. У неё было обещание блаженного будущего. У неё было всё, чего она когда-либо хотела прямо здесь, в ладонях её рук, а сейчас у неё не было ничего.

    Как ей жить дальше? Как ей предстать перед миром? Одеться, может быть, причесать волосы, выйти на тротуар и смотреть, как влюблённые разговаривают и смеются между собой?

    Невозможно.

    Вот так и ползли дни в гнетущем тумане, пока одним утром она не проснулась, сходя с ума от отсутствия тех артефактов, что он подарил ей, в её квартире. Испытывая нужду держать скин ду, обернув его пальцами в том же месте, где когда-то были его пальцы.

    Это значило, что ей придётся покинуть квартиру. Она попыталась подумать о каком-нибудь другом способе заполучить их, но не было в её распоряжении ни одного. Только она имела доступ к сейфу в банке.

    Двигаясь как зомби, она затащила себя в душ, вроде как помылась, вроде как вытерлась, потом натолкнулась на чемодан, который она всё ещё не распаковала. Она выдернула смятую одежду, которая, может, сочеталась, а, может,нет - честно говоря, её это не волновало, по крайней мере, она не была голой и её не арестуют, что вынудило бы её разговаривать с людьми, то, что у неё не было никакого желания делать - и поехала в банк на такси.

    В течение короткого времени, её сопроводили в отдельную комнату с её банковским депозитным сейфом. Она смотрела на него долгое время, просто стояла, уставившись, пытаясь собрать огромную энергию, необходимую для того, чтобы найти в сумочке свой кошелёк. В конечном итоге, она отыскала среди всего ключ и открыла длинную металлическую коробку.

    Она открыла её и застыла, уставившись. Поверх короткого меча, скин ду, броши Келтаров и наручи первого века с замысловато вытравленным узором, лежал конверт с написанным на нём её именем.

    Почерком Дэйгиса.

    Она закрыла глаза, яростно пытаясь оградить себя от его вида. Она не была к этому готова! Просто вид его почерка заставлял её чувствовать себя так, словно её сердце разбилось снова.

    Она сделала несколько медленных, глубоких вдохов, пытаясь успокоиться.

    Открыв глаза, она потянулась за конвертом трясущимися руками. Что же он мог написать ей так много недель назад? Они знали друг друга только пять дней, прежде чем она отправилась с ним в Шотландию!

    Она отогнула клапан и достала единственный лист бумаги.

    Хло-девочка,

    Я не с тобой сейчас, я в ином мире, ибо только в этом случае я когда-либо позволил бы тебе уйти.

    Она вздрогнула, всё её тело дёрнулось. Много минут прошло, прежде чем ей удалось заставить себя продолжить чтение.

    Я надеялся, что я любил тебя хорошо, сладкая моя, ибо я знаю даже сейчас, что ты для меня самая яркая сияющая звезда. Я понял это в тот миг, как увидел тебя.

    Ах, милая, ты так обожаешь свои артефакты.

    Этот вор жаждет лишь одного бесценного сокровища. Тебя.

    Дэйгис

    Она зажмурила глаза, когда свежая боль пронзила её. Ком в горле увеличивался, глаза мучительно жгло - и всё же она отказывалась плакать. У неё была совершенно достойная причина, почему она не плакала с той ночи, когда он исчез. Она знала, что если она заплачет, это будет значить, что он действительно ушёл.

    Что, казалось, также подразумевало, возможно, в менее чем логичном смысле, что пока она не плакала, была надежда.

    О, Боже, она могла представить его! Она могла видеть их двоих, стоящих в банке в тот день. Он был высоким, тёмным, и слишком прекрасным, чтобы это можно было описать словами. Она была такой взволнованной, возбуждённой и нервной. Такой очарованной им.

    И такой недоверчивой по отношению к подлому, невозможно сексуальному Галльскому Приведению. Она следила за каждым движением, какое он делал, чтобы быть уверенной, что он действительно положил её драгоценные артефакты в ящик, прежде чем закрыл его и отдал ей ключ.

    И всё же ему удалось просунуть тайком письмо в последний момент так, чтобы она не увидела.

    Уже тогда. Он хотел её уже тогда. Он сказал, уже тогда, что он никогда не позволит ей уйти.

    «Мэм?», ворвался оживлённый голос. «Извините, что беспокою вас, но меня только что известили, что вы приехали. Мистер МакКелтар с вами?»

    Хло медленно закрыла глаза. Директор банка стоял в дверном пройме. Она не была готова ещё ни с кем разговаривать, поэтому покачала головой.

    «Хорошо, тогда, он просил меня передать вам это, не хотите ли пойти и забрать содержимое ящика без него». Он протянул ей связку ключей. «Он сказал, что хотел, чтобы вам принадлежало» - он пожал плечами, глядя на неё с неприкрытым любопытством - «всё, что открывали эти ключи. Он сказал, что это было оплачено, и что если вы не захотите сохранить это в своей собственности, то можете продать. Он выразил уверенность, что этого вам вполне хватит на всю оставшуюся жизнь». Он пристально на неё посмотрел. «У мистера МакКелтара довольно внушительные счета в нашем банке. Могу я осведомиться о ваших намерениях по поводу всего этого?».

    Хло взяла ключи дрожащей рукой. Это были ключи от его пентхауса. Она пожала плечами, давая понять, что понятия не имела, что делать.

    «Вы в порядке, мэм? Вы выглядите бледной. Вы плохо себя чувствуете? Принести вам стакан воды или какой-нибудь напиток?»

    Хло покачала головой снова. Она засунула письмо в свой карман и положила аккуратно завёрнутый скин ду в сумочку. Остальные артефакты она оставит в банке, пока у неё не появится место, которое она посчитает надёжным для того, чтобы хранить их там.

    Они никогда не будут проданы. Она не расстанется ни с одним столь драгоценным воспоминанием.

    Она смотрела на ключи, чувствуя странное оцепенение. Как тщательно он всё распланировал, как далеко вперёд смотрел уже тогда. Оставил ей свой петхаус, словно она сможет когда-нибудь жить там. Или продать его. Или даже думать об этом.

    «Мэм, я отметил, что у нас нет имён близких родственников, включённых в документы мистера МакКелтара…»

    «О, замолчите, вы можете просто помолчать?» Наконец, удалось сказать Хло, проталкиваясь мимо него. Она умирала внутри, а всё, что его волновало, это потеряет ли, возможно, его банк деньги Дэйгиса или нет. Это было свыше её сил. Она оставила и ящик, и директора банка, не обернувшись.

    Какое-то время она бродила по городу, слепо проталкиваясь сквозь толпы людей, не имея понятия, куда она шла. Опустив голову, она гуляла, пока солнце не перевалило за полуденный час, спустившись позади небоскрёбов, и не заскользило по горизонту.