Академия бракованных людей (СИ) - Ольга Сурмина

странно, не кажется, что я сгнию здесь один. Слышу в соседней комнате тихое сопение, сквозь приоткрытую дверь. Размеренное, спокойное. Нужно ли что-то еще? Мне — нет.»

Кромешная темнота, замкнутое пространство без окон и дверей. Свернувшись в позе эмбриона, девушка тихо плакала, гладя себя по голове, по коротким, мягким волосам. Приоткрыв глаза, она осмотрела помещение, в тот же момент из углов, со всех восьми углов поползли маленькие, темные паучки, которые, казалось, множились с каждым шагом, а потом загорались, приближаясь к единственному живому существу здесь — к ней.

Стены заскрипели, начиная медленно сдвигаться. Фигура все еще не издавала не звука, и горячие слезы катились по красным щекам. Горящие пауки достигли ее тела, заползая на него, расползаясь везде, она чувствовала их огненные, маленькие лапки, что оставляли на коже многочисленные пятнышки в виде ожогов. Многие ли бояться боли?

Вскрикнув, Данко раскрыла глаза: «Бьюти!! Это ты, Бьюти, ты там?!» — дыхание учащалось, и девушка схватилась рукой за пижаму в районе сердца. Глаза повлажнели, она покачала головой, и уткнулась носом в подушку. Никаких воспоминаний, никаких чувств, нет осознания себя или действительности. Но ее «сестра» сейчас внутри, и, может, она чувствует все по-другому? Или все это глупый сон?

До рассвета она так и не смогла уснуть, и эта надежда совсем рассыпалась в пыль, когда из коридора послышались шаги ее сожителя. Солнце просачивалось сквозь шторы в комнату, и полоски света, что оно оставляло, сейчас не радовали, а раздражали.

Соскочив с кровати, Данко надела халат и вышла в коридор. Габриэль, удивившись столь раннему пробуждению соседки по комнате, сдвинул брови и тихо сказал:

— Утро. Что, не спалось?

— Типа того. Что на завтрак? — Она демонстративно зевнула и направилась на кухню.

— Я ничего не готовил. Закажи что-нибудь, деньги в столе, только ограничь жареное и сладкое. — На автомате ответил он, поправляя галстук.

— Ладно, мрачный мужик, удачи на работе. — Закатив глаза, произнесла девушка.

— Аналогично. — Хенгер ухмыльнулся, потрепав сожительницу по голове. — Можешь же, когда хочешь. Ладно. Я ушел.

Обувшись, он накинул пальто, обулся и вышел, быстрее, чем она успела моргнуть. Однако, как только ее глаза больше не могли за ним наблюдать, Габриэль тяжело вздохнул и покачал головой.

Ее настоящей нет. Просто нет, хотя ее тело ходит мимо его комнаты десятки раз на дню. Все говорит не так, не так делает, не так… от этого внутри зрела злость и печаль, хоть он и понимал, что не имеет права на нее злиться. Некоторое разочарование пронизывало тело, однако, он знал. Знал, и убеждал себя. Нужно подождать. Просто подождать. Всего лишь подождать.

Резко дверь из квартиры открылась, мужчина сдвинул брови, резко напрягшись.

— О, ты все еще тут, я рада. — Данко развела руками. — Думала ты уже испарился. Слушай. Я знаю, что ты очень ждешь Бьюти, но не стоит же меня из-за этого ненавидеть, да?

— Я тебя не ненавижу. — Спокойно ответил учитель, внимательно рассматривая сожительницу.

— Ну, не в этом смысле. Предвзято относишься? Даже не знаю. Чувствую это, хотя чувствовать не хочу. Сечешь? Какой-то пассивный негатив в мою сторону, даже не знаю.

— Слушай. На чистоту. Я люблю твою… как ты ее называешь, «сестру». И я действительно ее жду. Но против тебя ничего не имею, это не твоя вина. Мало того, ты спасла ее тело, когда она кинулась спасать одну из своих подруг. В общем, у нас нет причин для ненависти. Тем более обоюдной.

— Скажи, она любила тебя? — Спросила девушка, скрестив руки.

— Я… не знаю. Наверно нет. — С ухмылкой ответил декан.

— Ладно, не кисни. Думаю, любила. — Данко закатила глаза, и мрачно усмехнулась. — Но я тоже пожить хочу.

— Понимаю. — Хенгер прикрыл глаза, и протянул соседке руку. — Ты можешь мне доверять.

— Договорились, странный мужик. — Она улыбнулась, и пожала протянутую руку. — Иди, на работу опоздаешь.

— До вечера.

— Удачи. — Девушка захлопнула дверь, снова скрывшись внутри квартиры.

Сдвинув брови, Габриэль вновь задумался. Он хотел вернуть Юралу больше всего на свете, но имеет ли он права лишать существования ее «сестру»? Даже зная, что она всего лишь ее странная, стрессовая частица. Она хотела жить, мужчина это понимал, и, ударив кулаком о стену подъезда, покачал головой. Как ни старался, преподаватель не мог воспринимать ее как ту, которую знал. Это другой человек, хоть и выглядел практически так же.

Дел особо не было. Данко все думала, что не имела в этом времени друзей, или даже знакомых, однако, пока не стремилась их заводить, или же сближаться со старыми. Те люди, что были на улице — друзья Бьюти, не ее. Это наводило легкую апатию, и, чтобы немного скинуть напряжение, она вновь пошла набирать ванну. Снимет стресс, поможет снова осознать себя. Горячая вода лечила ее, будто все сомнения и страхи смывались вместе с ней.

Жидкое мыло заканчивалось, ведь гостья использовала его в огромных масштабах, буквально, поливала им себя, и не важно, что оно совсем не предназначалось для тела.

Опять послышалось трение ключа о замок. Хенгер зло скрипел зубами, в очередной раз проверяя карманы, и, снова и снова не мог найти в них телефон. Пришлось вернуться. Услышав кран, он разулся, стал возле двери и постучал:

— Эй, ты там? Не рановато для ванны?

— Самое время! — Недовольно крикнула Данко закатывая глаза. Ее сожитель никогда ничего не забывал, но все когда-то бывает впервые, особенно если отвлекаться на такую как она.

Девушка расстегнула рубашку, повесив ту на крючок, щелкнула железная пуговица, и на пол опустились черные джинсы… Глубоко вздохнув, она перекинула ногу через бортик, сперва одну, затем другую… попутно поливая обнаженное тело густым, белым мылом, которое стекало вниз, заполняя собой складки под грудью, сгибы, затекало под ногти… Днище становилось мыльным. Сделав еще шаг, она поскользнулась.

Из ванной послышался резкий крик. Напрягшись, Габриэль снова подошел, и, постучав, спросил:

— Ты в порядке? — Однако, ответа не последовало. — Данко, ты слышишь меня?! — Он открыл дверь, что была не заперта, и заглянул внутрь.

— Да, черт возьми! Что, будешь на меня таращиться?! А ну вон отсюда! — На последнем слове обиженный голос дрогнул. Случайный свидетель странного конфуза закатил глаза, и тут же вышел.

Телефона не было на привычных местах, что вызывало беспокойство и раздражение. Не