Чаша Грааля и потомки Иисуса Христа - Лоренс Гарднер

В 1888 году внук принца Эдуарда Карл Бенедикт Яков Стюарт, четвертый граф Олбани, планировал посетить Великобританию, где он собирался присутствовать на крупной лондонской выставке, посвященной династии Стюартов. Устроителем выставки являлся Орден белой розы, а основные организационные функции взяли на себя граф Бертран Эшбернем и маркиз Мелвилл Рювеньи. Мероприятие, однако, было сорвано агентами Ганноверского дома, а сам Карл Бенедикт был найден мертвым (предположительно убитым) в Италии. В тот год экспозиция так и не была открыта вообще. Совершенно иного плана выставка состоялась в следующем году. Вместо того чтобы посвятить ее Стюартам, как планировалось ранее, она была устроена по случаю празднования двухсотлетней годовщины «Славной революции» вигов, которая лишила власти Якова VII и династию Стюартов! Устроительницей выставки являлась сама королева Виктория, и это событие было использовано как ширма для получения еще более ценных документов, касавшихся наследия Стюартов. Отстраненные от патронажа лорд Эшбернем и маркиз Рювеньи свою дальнейшую благотворительную деятельность связали с духовно-рыцарскими братствами: орденами Царства Сионского, защитников Гроба Господня и Сангреаля.

Несмотря на попытки королевы Виктории искоренить в народе добрую память о Стюартах, движение якобитов в конце XIX века испытало новый значительный подъем. Поэтому советники королевы, стремясь придать законный вид необоснованным претензиям своей государыни, начали выискивать возможности лишения рода Стюартов их исконно шотландских корней. В результате из пересоставленных викторианскими герольдмейстерами родословных реестров Стюартов исчезли тан Банко и вся шотландская ветвь короля Мак-Альпина. Лорд Лайен, один из пяти высших чиновников геральдической палаты, писал по этому поводу, что «укоренившееся мнение о том, что данное семейство ведет свой род от тана Банко, а через него и от древних королей скоттов, лишено каких-либо оснований». С этого времени на передний план была выдвинута бретонская линия Стюартов. Однако зачем кому-то потребовалось дискредитировать одну родственную ветвь ради возвеличивания другой — с точки зрения обычной логики совершенно необъяснимо. У каждого человека имеется по крайней мере две линии родства, и Стюарты в этом отношении не являлись исключением.

Члены королевского семейства Шотландии последующих поколений в ходе Второй мировой войны заняли видное место среди бойцов бельгийского движения Сопротивления. Большим другом Стюартов был премьер-министр Бельгии Юбер Перло, первым возвратившийся в 1892 году к изначальному написанию их фамилий. В том же году они перебрались в старинный замок Шато-дю-Мулен, расположенный в Арденнах, где и проживали вплоть до 1968 года. Замок был пожалован семейству еще в 1692 году французским королем Людовиком XIV, но в течение двухсот лет не использовался его владельцами. Еще совсем недавно, в 1982 году, город Брюссель чествовал Стюартов, оказав почетным гостям радушный прием. Спустя восемь лет, 14 декабря 1990 года, чиновниками государственного архива Бельгии был удостоверен подписями и скреплен печатью родословный реестр королевской династии Стюартов. В этом приведенном в соответствие с новейшими данными документе приводилась во всех подробностях полная родословная семейства от времен Роберта Брюса до наших дней.

В настоящее время существуют несколько родственных линий, ведущих свое происхождение от принца Эдуарда Якова, второго графа Олбани. К их числу принадлежат графы Дернлеи и герцоги Колдингемы. Самым выдающимся, однако, из признаваемых всеми потомков Карла Эдуарда Стюарта и его сына Эдуарда Якова по главной линии родства является нынешний седьмой граф Олбани — принц Михаил Яков Александр Стюарт, герцог Аквитанский, граф Блуа, глава Священного братства св. Колумбана, Великий магистр ордена рыцарей Храма и президент Европейского Совета монархов. В настоящее время принц Михаил готовит к печати свой литературный труд под названием «Забытая монархия», в котором детально излагается исправленная в политическом отношении история шотландского королевского рода.

Старший из ныне здравствующих потомков древней династии, постепенно удаляясь в своем исследовании вглубь веков, доходит, с одной стороны, до отца короля Артура принца Эдана, а с другой — до принца Септимании Насиена. Далее автор прослеживает восхождение ветви скоттов через короля силуров Луция к Брану Благословенному и Иосифу Аримафейскому, а также устанавливает происхождение провансальского рода Насиена по мужской линии Меровингов через «царей ловцов» от Иисуса Христа и Марии Магдалины. При обратной последовательности событий, излагаемых в генеалогическом исследовании, ветви сливаются воедино и уходят корнями родословного древа в царский род Иудеи. Основные ветви этого поистине уникального монаршего рода, порожденного царем Давидом, дали начало потомству Святого Грааля.

В густой сети катакомб языческой эпохи, располагающихся под римскими улицами, покоятся останки более 6 тысяч христиан, ставших жертвами религиозных гонений. По мрачной иронии судьбы в более поздние времена фанатизм инквизиции лишил жизни еще один миллион человек уже за то, что они предположительно не являлись христианами! Порожденный раннехристианской церковью антисемитизм стал в последующие столетия причиной преследования и гибели многих миллионов евреев. Начатая под предлогом наказания богоубийц организованная травля народа в конце 1930-х — начале 1940-х годов полностью вышла из-под контроля и приняла форму геноцида. Но, несмотря на весь этот кошмар, антисемитизм так до сих пор и не изжил себя. Более десяти миллионов жителей Советского Союза стали жертвами безжалостного сталинского диктата — деспотичного тоталитарного режима, отвергавшего религию в какой бы то ни было форме. Хотя такого рода ошеломляющие цифры выходят за пределы человеческого воображения, их не следует в своем представлении ограничивать временными рамками жестоких тираний прошлого. До сих пор во всем мире не прекратились религиозные междоусобицы и «этнические чистки» инквизиторского образца.

Теоретически целью построения коммунистического общества была реализация на практике утопических устремлений социологов. Мечты, однако, быстро развеялись по мере того, как набирала обороты гигантская машина государственных репрессий. С другой стороны, в равной степени несправедливой является и капиталистическая система, ставящая превыше всего финансовый баланс, а не заботу о человеке. В результате люди в беднейших странах обрекаются на голодную смерть, в то время как где-нибудь в другом месте могут храниться огромные горы продовольствия. Даже в Соединенных Штатах, где конституция провозглашает идеалами свободу и равенство, можно наблюдать, как постоянно увеличивается разрыв между классом имущих и низшими слоями общества. Богатые, огородившись мощной стеной, благоденствуют в своем мирке, тогда как система социального обеспечения на Западе обнаруживает полную несостоятельность.

На множестве исторических примеров можно убедиться, что абсолютная власть монархов или диктаторов ведет к социальному неравенству. В то же время и основанная на всеобщей выборности демократическая система правления далеко не всегда обеспечивает социальную справедливость. Даже сформированный в результате выборов парламент может блюсти лишь свои интересы и превратиться в инструмент деспотии в том мире, где те, кому доверено служить, считают себя вправе распоряжаться. Кроме того, в таких странах, как Великобритания с ее многопартийной системой, люди регулярно сталкиваются с фактом, когда у кормила власти находятся министры, представляющие интересы меньшинства. Кто в таком случае на этом собрании избранных представителей является поборником прав населения? Может быть, кто-то скажет — профсоюзы. Но не говоря уже об их явной склонности отстаивать свои собственные политические интересы, эти организации все еще находятся под контролем правительства. И хотя тред-юнионы могут иметь некоторое влияние за счет числа своих членов, полномочий, равных власти парламента, они не имеют. А что касается органов правосудия, то их задачей является защита правовой, а не нравственной справедливости.

Кто-то в Великобритании может высказать мысль, что защитником народа является королева. Однако в стране узаконена конституционная монархия, и это означает, что суверен может править только с согласия парламента. При отсутствии писаной конституции британские монархи, не обладая никакой реальной властью, совершенно бессильны бороться за личные права и свободы своих подданных. Нынешний наследник престола, искренне высказываясь по данному поводу, неоднократно пытался обойти эти ограничения, но лишь встретил обвинения со стороны истэблишмента. А пока банкиры и промышленные магнаты вершат судьбу нации, его, словно ребенка викторианской эпохи, должны «видеть, но не слышать».