Зеркало тьмы - Уильям Дитрих

– Обычный план – это прикрутить заряд к деревянному днищу корабля, отойти назад с длинным фалом и детонировать торпеду, потянув за него.

– А что, если просто подплыть максимально близко и взорвать ее?

– Тогда потонут оба корабля – и все, кто будет в них.

– Тогда именно это я и сделаю – после того, как вы, мои спутники, покинете «Наутилус» и отплывете на безопасное расстояние. Меня утомил этот сукин сын Драгут.

– Итан, – вскричала Астиза, – ты не можешь убить себя, только не сейчас!

– Весьма верно, – вставил Смит. – Коллега, вы теперь отец!

– Да, и у меня есть сын, которого я ни за что не отправлю обратно в рабство. Подумайте, ведь это я втянул вас в этот бардак. Ничего этого не произошло бы, если б я не связался снова с Ложей египетского обряда, Авророй Сомерсет и Наполеоном Бонапартом. Я стал вашим гидом по царству Аида лишь потому, что вам не повезло связаться со мной. Теперь я хотел бы выиграть для вас немного времени.

– Посредством самоубийства? – запротестовал англичанин.

– Роберт, – спросил я Фултона, – если б я привязал веревку к спусковому шнуру мины и пропустил бы ее сквозь люк, смог бы я взорвать ее отсюда, где меня от бомбы отделяет металлический корпус вашей субмарины?

– Да, но нос «Наутилуса» сплющит, как оловянную табакерку и моя ныряющая лодка камнем отправится ко дну.

– Может быть, мне удастся задержать дыхание на достаточное время для того, чтобы выплыть наружу.

– Итан, нет! – умоляла меня Астиза. – Гору нужен отец!

– Для начала ему надо выжить, а для этого мы должны потопить корабль Драгута. Поделом мне за то, что я не прикончил этого пирата еще тогда, в гареме. Каждый раз, когда не убиваю кого-то, потом об этом жалею… Теперь, – я обращался к остальным, как лейтенант, инструктирующий передовой отряд, – когда мы поднимемся на поверхность, вам нужно отплыть, прежде чем пираты смогут увидеть нас и начнут стрелять. Плывите в разные стороны. Ныряйте по мере возможности, так им будет сложнее прицелиться. Я же подведу субмарину под их корпус, взорву мину и уплыву после взрыва. Двигайтесь к рифам; может быть, вам удастся встать на мелководье и подать Стеретту сигнал о помощи.

– Никаких шансов у нас нет, – отрезал Кювье.

– В этом весь наш осел, – сказал Пьер. – Месье лунатик, вы забыли об одной маленькой вещи. Как ты собираешься вести субмарину и заряжать бомбу? Я, Пьер Рэдиссон, могу крутить винт сильнее, я плаваю лучше и прыгаю выше любого другого мужчины, а потому я помогу тебе в твоей безумной затее. В конце концов, это у меня есть привычка помогать тебе в самых идиотских твоих приключениях.

Я поклонился.

– Считаю это комплиментом, о, великий путешественник!

– Становится светлее! – предупредил нас Фултон. – Мы приближаемся к поверхности!

– Сначала Астиза и Гарри! Затем ученые, во имя знаний этого мира. Кто знает, может быть, ваши труды кто-нибудь когда-нибудь и прочтет…

Быть может, это было не столь логично, но, по крайней мере, честно. Если б мне пришлось выбирать между геологом и заядлым игроком или между зоологом и браконьером, выбор был бы весьма очевидным. Я не думал, что им действительно удастся далеко уйти, но к тому времени я буду уже мертв и мне не придется об этом беспокоиться.

– Итан, только не тогда, когда мы, наконец, снова вместе, – стенала Астиза.

– Я догоню вас, – ответил я без тени уверенности в голосе.

– А я не люблю плавать, – проворчал Смит.

– Вы только подумайте об альтернативе.

– Поверхность! – Фултон распахнул люк, выпрыгнул на палубу и наклонился вниз, чтобы поднять Гарри, который не произнес ни звука среди окружавшего его волнения взрослых. Астиза выбралась наверх, схватила моего мальчика и прыгнула в воду, плывя на боку, как только могла.

– Плывите, плывите! Так и у меня будет шанс! – крикнул я остальным. – Помогите Астизе!

Кювье и Смит тоже выбрались наружу; англичанин заметно дрожал.

– Я помогу вам, Уильям, – ободряюще сказал ему Кювье и потянул его за руку.

Они исчезли в темноте, и Пьер принялся крутить полузастрявший механизм винта.

– Тяжело, осел, но мы стали значительно легче и маневреннее!

Фултон снова запрыгнул в свое творение:

– Я помогу.

– Нет! Если погибнете вы, то с вами погибнет и этот замечательный секрет!

– Я не покину свой корабль. Давайте же, Гейдж, привязывайте свой спусковой шнур! Мы – американцы, и мы на войне с Юсуфом Караманли!

У изобретателя, несомненно, был крепкий характер, и я тоже не мог ударить в грязь лицом на его фоне. Я поднялся на палубу и прошептал:

– Возьми резко вправо, так мы окажемся прямо под кормой. Они остановились, чтобы поохотиться на нас, и просто дрейфуют. Назад никто не смотрит.

Наша лодка медленно, нехотя повернула и начала набирать скорость, а я отвязал один из канатов паруса и простым узлом привязал его к концу спускового шнура нашей последней мины. Взрывчатка хранилась в корзине на носу. Мы медленно подобрались к кораблю Драгута, поверхность которого блестела в лучах утреннего солнца, словно покрытая лаком. Я прочел название корабля, на котором мы бежали из Венеции, – «Миконос». Вокруг воцарилась тишина, нашу палубу мягко омывали волны.

Но пираты заметили наши очертания над водой и принялись кричать. Мужчины побежали на корму, раздался мушкетный залп, и до нас донеслось громыхание пушечных колес – судя по всему, они решили снять одно из орудий и опустить дуло для того, чтобы ударить по нас прямой наводкой. Пуля со свистом отскочила от люка.

– Прямо, прямо! – крикнул я. – Крути винт, крути!

Теперь фальконет был направлен в мою сторону, и я спешно отступил назад и упал в люк. Воды в субмарине было уже по колено. Сверху раздался грохот фальконета, и град шрапнели обрушился на корпус субмарины, а одна из пуль даже попала внутрь и срикошетила о стенки.

– Вот же merde! Осел, закрой люк!

– Но тогда я не смогу потянуть за веревку! Более того, нам же понадобится выход!

– Скорее всего, нас всех разнесет на куски, – флегматично заметил Фултон, – но если каким-то чудом мы уцелеем, носа все равно не останется, а потому и люк нам не понадобится. Но действительно, не пережмите спусковой шнур, Итан.

Он казался спокойным и отстраненным, словно имел дело со стопкой чертежей.

Я взглянул наверх. Наш люк находился под нависающей над нами кормой шебеки. Всплеск и глухие звуки ударов сопровождали каждый сброшенный на нас предмет, которыми пираты судорожно пытались нас потопить. Затем раздался более мягкий удар, свидетельствующий о том, что мы пристали носом к килю и днищу корабля. Я слышал взволнованные крики пиратов, разговаривающих по-арабски.