Е.Н. Отт и Ехидна - Галина Дмитриевна Гончарова

давал. Я-то думала, всё уже в прошлом. Так, ладно, надо спать идти, а то ещё куда-нибудь занесет, что делать будем?

– Крррр!

– Пошли, Еня. Я буду спать, а ты успокоительно сопеть.

На ручки Соня енота брать не стала, да и куда его? Такого мамонта! Пятнадцать килограмм, она взвешивала! Поднимешь на руки – и опять спина начнет разламываться. Потому – идём вместе и спим…

Спим и ещё раз спим.

О чем Соня умолчала…

А может, ей опять этот принц приснится? Может, он и сволочь, как все принцы, ну хоть во сне посмотреть на красивое. Очень он ей понравился…

Рамира

– Бабушка, – Фелиция навестила литту Яну на следующий же день. – У нас всё готово. Сейчас я отдала портальный кристалл на проверку, чтобы не было проблем, мне обещали всё сделать дней через пять-шесть, без очереди.

– Отлично.

– И мы отправляемся за Евгением.

Литта Яна выдохнула.

Так-то цепочка складывалась.

Возвращение Евгения – его помощь Марине – выполнение обещания самой литты Яны. Главное, чтобы всё прошло как надо.

Это она внучке и озвучила.

Фелиция пожала плечами:

– Что можно, я постараюсь предусмотреть. Остальное пусть будет как будет.

– Задала я тебе хлопот, Фели…

– Бабушка, я тебя люблю, так что не говори глупостей и не думай о них. Евгению так не повезло, его не любят, но ради тебя я его откуда угодно вытащу.

Литта Яна вздохнула.

– Может, он исправится? Семья у него уже, считай, есть, и Марина, и ребенок…

– Ты в это веришь?

– Нет. Скорее, наоборот. Но жизнь я Марине сохраню и надеюсь, её ребёнку тоже. Должно ведь это зачесться?

Фелиция промолчала.

С магией никогда нельзя узнать до конца. Но… справедливости ради, если литта Яна умрет, этот долг перейдет на её потомков. Так что лучше все разрешить сейчас.

– Спасибо, Фелиция. Я редко это говорю, но я тебя тоже очень люблю.

Фелиция почувствовала как защипало в носу. Вот ради этих минут и стоило рыть землю, ради этого можно было договариваться и с некромантом, и с Анной, и с кем угодно! Ради людей, которых любишь ты и которые любят тебя.

– Бабушка…

И сухая старческая рука погладила рыжие волосы.

– Детка…

Россия

Подумаешь – девку придавить!

Игоряша даже и не сомневался. Ну, баба! Ну, с ребёнком!

И что?

Зато деньги дадут! Много! И порошок… и это перевешивало все соображения.

Другое дело… способ. Хотя правда, чего тут сомневаться? Подкараулить в подъезде и ткнуть ножом. Сначала старшую, потом малявку.

И уйти…

В этот раз Игоряша балаклаву не надевал, просто шапочку-презерватив, надвинутую до бровей. И бороду наклеил, которую Сеня принёс. А что?

Морда изменена, поди потом опознай его! Лифт… лифт – это ни к чему, пусть все по лестнице ходят, так проще. Игоряша не стал выдумывать что-то сложное, он просто дождался, пока двери кабины раскроются до конца – и подсунул под дверь заточку.

Принцип рычага никто не отменял, дверь заклинило в открытом виде, лифт перестал работать.

Игоряша удобно устроился за мусоропроводом и принялся ждать свою жертву.

Соня сегодня замоталась, так что погулять они пошли чуточку позднее. Как-то так неудачно получилось, курица попалась старая, Соня её варила на час дольше, но все равно – чувствовалось, что цыпа своей смертью умерла. И явно была рекордсменом курятника по бегу на длинные дистанции.

Жёсткая, зараза!

Какая-то вся аж жилистая, вилка застревает…

Вот и отправились они гулять уже ближе к темноте. Ну и пусть, походят немного перед сном – и домой. Лучше спать будут.

Только вот до улицы они не дошли…

Откуда взялся этот человек в низко надвинутой шапке, Соня так и не поняла. Вышагнул из-за мусоропровода, с ножом в руке, схватил её за руку, потянул на себя…

– АЙ!

Соня даже и не знала, что делать. Завизжала она автоматически, мужчина занес уже руку… и вой стал вдвое громче.

На его руке повис енот.

Евгений почувствовал чужой запах за три этажа, но сильно не насторожился.

Ну, человек.

Ну, в подъезде.

И что тут такого? Здесь и спали, и гадили, и просто сидели, водку пили… да, бывало. Не лучший район. Может, и этот отлить зашел?

Насторожился он за один пролёт до незнакомца. Чем-то тот пах таким… знакомым. Неприятным…

Нет, не понять…

Да и не до того было. Для Евгения всё слилось в один сияющий вихрь.

Вот мужчина в низко надвинутой шапчонке шагает вперёд и хватает Соню за руку.

Вот в его второй руке блестит нож.

Евгений бы ему в низ вцепился, но… ножом-то он может ударить Соню! И это решило дело!

Одного прыжка хватило. Евгений взлетел с пола – и вцепился Игоряше в запястье правой руки.

Может ли енот перегрызть кость?

Вполне. Передние зубы у енота – клыки, острые, которые отлично впиваются и удерживают жертву. А вот задние зубы… они тупые и с зубчатыми окончаниями, как множество маленьких лезвий.

Они оставляют рваные, резаные раны…

Евгений бы и запястье перегрыз, не постеснялся, да вот беда – на это время надо. Был бы он размером с крокодила или акулу – дело другое, а он не такой крупный, сразу кость не перекусит.

Звякнул об пол нож.

Заорал дурниной Игоряша.

Наркотики ещё действовали, но боль накатывала и кровь капала… Евгения он всё же стряхнул. Енот приземлился на все четыре лапы – он бы и ещё раз кинулся, но Игоряша уже бежал вниз по ступенькам, а оставить девочек одних Евгений не решился.

Мало ли что?

Соня без сил опустилась на пол.

– Еня… Марта…

Так она бы и сидела в грязи, прижимая к себе истошно рыдающую дочь и верещащего енота, но грозно стукнула входная дверь.

Ника Вячеславовна была на страже.

– Сонька, ты чего это орать вздумала? А ну, вставай давай…

Начинала Ника Вячеславовна решительно, потом взгляд её упал на нож, на капли крови, которые вели к входной двери…

– Та-ак… Сонька, руку!

Соня оказалась резко вздёрнута на ноги.

– По морде дать – или так успокоишься? Не пугай ребёнка!

Соня икнула.

Ника Вячеславовна отобрала у неё маленький рюкзачок, который женщина надела на улицу, и вытащила из него ключи.

– Пошли, провожу вас. Ну и побуду немного…

Ника Вячеславовна отволокла Соню с Мартой домой, решительно запихнула Соню в ванную с приказом полежать в пене и занялась Мартой.