Ядерная зима. Что будет, когда нас не будет? - Вернер Гейзенберг

после глобальной термоядерной войны. Это было бы, безусловно, величайшей катастрофой в истории человеческого рода и, при отсутствии других негативных последствий, вероятно, было бы достаточно, чтобы по крайней мере Северное полушарие погрузилось в состояние длительной агонии и варварства. К сожалению, реальная ситуация была бы гораздо хуже. В теоретических исследованиях последствий взрывов ядерного оружия существует опасная тенденция к недооценке результатов. Отчасти это объясняется консервативными традициями, которые, как правило, хорошо работают в науке, но выглядят крайне сомнительно, когда на карту поставлены жизни миллиардов людей. В ходе испытания «Castle Bravo» 1 марта 1954 года на атолле Бикини энерговыделение бомбы при взрыве достигло 15 мегатонн. Ее мощность была примерно вдвое выше ожидаемой, и в последнюю минуту произошло непредвиденное изменение направления ветра. В результате смертоносные радиоактивные осадки выпали на Ронгелап на Маршалловых островах, расположенный более чем в 200 километрах. У большинства детей на Ронгелапе впоследствии развились поражения щитовидной железы, а также другие долгосрочные медицинские проблемы, вызванные радиоактивными осадками.

Аналогичным образом, в 1973 году было обнаружено, что мощные воздушные взрывы химически выжигают азот в верхних слоях воздуха, превращая его в оксиды азота, которые, в свою очередь, соединяются с защитным озоном в стратосфере Земли и разрушают его. Поверхность Земли защищена от смертоносного солнечного ультрафиолетового излучения слоем озона, который настолько непрочен, что, если бы его опустить до уровня моря, его толщина составила бы всего 3 миллиметра. Частичное разрушение этого озонового слоя может иметь серьезные последствия для всей планеты.

Эти и другие подобные им открытия были сделаны случайно. Они были во многом неожиданными. А теперь было обнаружено еще одно последствие — самое страшное — и опять более или менее случайно.

Американский космический аппарат «Маринер-9», первый аппарат, вышедший на орбиту другой планеты, прибыл на Марс в конце 1971 года. Красная планета была охвачена глобальной пылевой бурей. По мере того как мелкие частицы медленно выпадали, мы смогли измерить изменения температуры в атмосфере и на поверхности. Вскоре стало ясно, что произошло.

Пыль, поднятая сильным ветром из пустыни в верхние слои марсианской атмосферы, поглотила поступающий солнечный свет и не позволила большей его части достичь поверхности планеты. Нагретая солнечным светом, пыль нагрела нижние слои воздуха. Но на поверхности, окутанной частичной темнотой, стало гораздо холоднее, чем обычно. Спустя несколько месяцев, после того как пыль выпала из атмосферы, верхний воздух остыл, а поверхность нагрелась, и все вернулось на круги своя. Мы смогли точно рассчитать, исходя из того, сколько пыли было в атмосфере, насколько прохладной должна была быть марсианская поверхность.

После этого я и мои коллеги, Джеймс Б. Поллак и Брайан Тун из Исследовательского центра Эймса НАСА, захотели применить эти знания на Земле. При вулканическом взрыве пылевые аэрозоли поднимаются в высокие слои атмосферы. Мы рассчитали, на сколько должна снизиться глобальная температура Земли после крупного вулканического взрыва, и обнаружили, что наши результаты (в целом на доли градуса) хорошо согласуются с фактическими измерениями. Объединив усилия с Ричардом Турко, который в течение многих лет изучал последствия применения ядерного оружия, мы обратили внимание на климатические последствия ядерной войны.

Мы знали, что ядерные взрывы, особенно наземные, поднимают в атмосферу огромное количество мелких частиц почвы (более 100 000 тонн мелкой пыли на каждую взорванную мегатонну). Нашу работу подтолкнули Пол Крутцен из Химического института Макса Планка в Майнце, Западная Германия, и Джон Биркс из Университета Колорадо, которые указали, что после ядерной войны при сжигании городов и лесов будет образовываться огромное количество дыма.

Наземные взрывы — например, над укрепленными ракетными шахтами — приведут к образованию мелкой пыли. Воздушные взрывы — над городами и неукрепленными военными объектами — создают пожары и, следовательно, дым. Количество образующейся пыли и сажи зависит от ведения войны, мощности применяемого оружия и соотношения наземных и воздушных взрывов. Поэтому мы запустили компьютерные модели для нескольких десятков различных сценариев ядерной войны. Наш базовый сценарий, как и во многих других исследованиях, представлял собой войну с применением 5000 мегатонн, при этом лишь небольшая часть ядерного оружия (20 %) была израсходована на городские или промышленные цели.

Наша задача для каждого случая заключалась в том, чтобы проследить за образовавшейся пылью и дымом, увидеть, сколько солнечного света было поглощено и на сколько изменилась температура, выяснить, как частицы распространяются по долготе и широте, и рассчитать, через какое время все это выпадет из воздуха обратно на поверхность. Поскольку радиация будет прикреплена к этим же мелким частицам, наши расчеты также показали масштабы и время последующих радиоактивных осадков.

Кое-что из того, что я собираюсь описать, ужасает. Я знаю, потому что это ужасает и меня. Большинство людей стараются не думать об этом, пытаются выкинуть это из головы. Психиатры это называют отрицанием. Но если мы хотим с умом подойти к гонке ядерных вооружений, то мы должны заставить себя задуматься об ужасах ядерной войны. Результаты наших расчетов поразили нас. В базовом случае количество солнечного света на земле сократилось до нескольких процентов от нормального — гораздо темнее, чем при дневном свете, чем при сильной облачности, и слишком темно, чтобы растения могли зарабатывать на жизнь фотосинтезом. По крайней мере, в Северном полушарии, где сосредоточено наибольшее количество стратегических объектов, беспрерывный и смертоносный мрак будет сохраняться в течение нескольких недель.

Еще более неожиданными оказались рассчитанные температуры. В базовом случае температура на суше, за исключением узких полос побережья, упала до минус 25° по Цельсию (минус 13 градусов по Фаренгейту) и оставалась ниже нуля в течение нескольких месяцев — и это в том случае, если ядерная война случится летом. Поскольку структура атмосферы становится гораздо более стабильной по мере нагревания верхних слоев атмосферы и охлаждения нижних, мы, возможно, сильно недооценили, как долго продлится холод и темнота. Океаны, являющиеся значительным резервуаром тепла, не замерзнут, и длительный ледниковый период, вероятно, не наступит. Но поскольку температура упадет так катастрофически, практически все сельскохозяйственные культуры и сельскохозяйственные животные, по крайней мере в Северном полушарии, будут уничтожены, как и большинство сортов некультивируемых или одомашненных продуктов питания. Большинство выживших людей будут голодать.

Кроме того, количество радиоактивных осадков намного больше, чем ожидалось. Многие предыдущие расчеты просто игнорировали выпадение радиоактивных осадков в протяженном времени. То есть, расчеты