Адские гнезда: Дуэт Гильденстерна и Родригеса (СИ) - Бреусенко-Кузнецов Александр Анатольевич

Да и кто же её вообще хоть когда-то откроет?

3

Кай примелькался в Зеоне, но не добился особого уважения. Что вы хотите — штиль. Это Бенито резво штурмует Адские гнёзда, Кай же эксперт по явлениям, которые, может, когда-нибудь появятся сами.

Домик в Грибном лесу, что раньше делил он с Честером (как-никак, исследовательская группа!) был теперь в полном его распоряжении. Честер перебрался в Зеон, в свою прежнюю там лачугу. Что и понятно: не всем же с тобой загнивать! Ясно, у Честера накопились дела. Он их отставил ради проекта «Откройте дверь», но сколько же можно!

Чем развлекался Кай в плане исследовательском? Так, пустяками. Малость внимательней и полней осмотрел конус гробницы. Лазил вниз с фонарём по одной из верёвочных лестниц, насколько её хватило. Там, где закончилась лестница, было ещё глубоко. Пропасть сужалась, но не настолько, чтобы стены её в обозримой точке сошлись. А чего он ждал? Собственно, точно такого.

Но ведь бывает, что вдруг среди штиля ударит шквал!

3

Кай гулял по Грибному лесу — из которого, правда, вовсе пропали грибы, но название-то осталось, ну и некоторые деревья. Да, просто так гулял. Чисто в раздумьях. И между делом заметил бегущего человека.

Когда это случилось, он понял: штилю настал конец. Но не думал, пожалуй, что шквал будет столь уж мощным.

Восемь дюжих стражей с катанами — сменное оцепление — тоже пребывали в глубоком штиле и гораздо спокойней и медленней реагировали на любое нарушение, чем бывало у них поначалу.

Что, какой-то брат рвётся к сидскому Храму? Ну и пусть его. Вон, и брат Феогност сюда ходит, как на работу, и никто его не гоняет. По одной лишь причине — заступился верховный бишоп. Но его-то преосвященство — человек очень мягкий, он за всякого рад заступиться, если попросит…

— А ну стоять! — окрик прозвучал, когда бегущий был уже на полпути между оцеплением и оцепленным объектом.

Кто-то из стражей заметил у бегущего брата катану. А братьев с катанами, кроме самих стражей и учителя их Онодэры — быть не должно.

— Это брат Квентин! — выкрикнул ещё один страж.

Да, вот откуда взялась катана — у задушенного охранника позаимствовал.

Восьмеро выхватили свои мечи и помчались к преступнику.

Квентин же повёл себя странно. Демаскировавшей катаной даже и не воспользовался. Зато вытащил толстостенный бублик сорока сантиметров в диаметре и, зажав его в левой руке, просунул в отверстие кулак правой.

Восемь стражей остановились, как вкопанные. Кай смотрел на большинство из них со спины, но те лица, которые видел, были внезапно искажены страстью.

Квентин окинул взглядом всех восьмерых и демонически расхохотался:

— Поняли, черви?! Со мной Асмодей!

И кулак его правой руки стал совершать фрикции в отверстии торообразного предмета, отчего могучие стражи корчились и стонали.

Да ведь это тот самый браслет, догадался Кай. Значит, Квентин его «потерял» понарошку. И Бастинде, и Невину рассказал о потере, а сам где-то припрятал, чтобы сейчас достать.

А ведь Квентин вовсе не зря прорывается к «Храму». Он его с этим браслетом способен открыть!..

Ну а Кай чего медлит? Это нужный ему артефакт!

Он достал «менору», щёлкнул предохранителем. Нет, стрелять далеко. Это же не винтовка. Но с расстояния выстрела как бы ему не попасть под действие тех же сил, что корячат стражей!

4

А затем у разлома вдруг очнулся новый участник драмы — брат Феогност. До сих пор он стоял одиноко в своей ступорозной молитве, но теперь уже выпрямился и пошёл на Квентина — без оружия, но грозя безумцу перстом. Его облик и пафосный глас были несколько необычны. Кай подумал, что и Феогност — несомненный безумец, хотя Квентин, конечно же, вне конкуренции.

— Покайся, несчастный! — воскликнул брат Феогност. — Асмодей не таков, как ты мнишь! Ты, мерзавец, искажаешь его сияющий облик!

Да уж, всякий асмодеит бывает странен, просто некоторые — по-своему.

Только вот феномен: Квентин сориентировал на Феогноста свой эмоционально влияющий «бублик», а тот не подействовал. Восемь стражей браслет подчинил, а этого брата — нет. Исключение?

— Нет! Не ври! Асмодей меня любит! Больше всех!

Квентин, суетливо оглянувшись на преследователей с катанами, сосредоточил внимание на безоружном брате. В замешательстве он бессильно тряс управляющим кулаком, но канала влияния не нащупывал.

Кай, заметив его слабину, стал смелей приближаться, оказался уже за спинами стражей. Те до сих пор стонали от наслаждения.

Квентин меж тем подпустил Феогноста на расстояние рукопашного боя, после чего быстро выдернул свой кулак из браслета, чтобы мощным ударом в лицо свалить обличителя наземь.

В этот миг Кай начал стрелять. Но стрелял бестолково. Верно, мешало волнение, а ещё опасение кровью испачкать браслет. Вот и бил по ногам, но ствол будто уводило.

И уж больно некстати забыл, что обойма частично расстреляна. Чёртов Буллит с курносым подонком отвлекли её на себя.

Кай отбежал, чтобы перезарядить «менору». Квентин, видя его затруднение, оглушительно расхохотался и пошёл на него. Левой держал свой браслет, правой — катану в ножнах. Чтобы её обнажить, не хватало свободной руки. Впрочем, долго ли?

Да. Недолго.

Квентин свой ценный браслет положил на почву и выдернул-таки меч.

Но браслет-то при этом погас! Не зевайте, стражи?

Нет. Оглянувшись на восемь фигур, убедился: ни в ком не осталось энергии драться.

— Нет, Гильденстерн! Они тебе не помогут!

Кай отбежал, Квентин догнал, Кай увернулся. Бросился было к браслету, но понял: нет, не успеть!

Квентин, вернувшись к браслету, снова его надел. Артефакт заработал, опять огоньки замерцали: красный, зелёный, сиреневый.

Застонали стражи, не сумевшие воспользоваться передышкой. По одному возвращались в мир убийственных наслаждений. Лишь последний сопротивлялся. Ослабевшей рукой он тянул неподъёмное лезвие к асмодеевому адепту.

Созерцая его беспомощные потуги, Квентин вновь демонически засмеялся. А затем он вскричал, потрясая браслетом:

— Прими, червь, Асмодея в сердце своё, или умри!

Страж, как дитя, разрыдался. Но этот как раз не умер. Вот другой…

Ближний из полностью подчинённых стражей собственной же катаной стал вскрывать свою же брюшную полость, выпуская наружу внутренности. Хоть катана — меч боевой, к ритуалу сиппоку не очень-то приспособленный.

В этот миг Кай заправил обойму и снова открыл стрельбу. И опять у него улетали куда-то пули.

Далековато стоял. И его выворачивало.

5

Квентин не стал ожидать, когда Кай получше прицелится. Он немедленно бросился к трещине и давай спускаться по одной из верёвочных лестниц.

Перерубить бы, подумал Кай, но чисто теоретически. Ведь катанами здесь машут те, кто себе не принадлежит. Да и действие «перерубить» на практике не всегда удаётся с самого первого раза…

Квентин спустился мгновенно — гнал его демон. Кай заглянул в разлом, а беглец уже далеко. Этот ловкач уже с лестницы прыгает в клеть, а с неё на площадку. Кай лишь прицелился, а стрелять уже некуда. Квентин и спрятался, и даже свет погасил.

Знает, знает, что при свете дверь открыть не получится!

Ладно, пора уж спускаться и самому. Как там с поддержкой? Кай обернулся: стражи деморализованы. Только в глазах Феогноста горит фанатичный огонь.

— Лезешь?

Кай кивнул. Если Квентин сумел, может, и у него получится. Надо с лестницы прынгуть на клеть. Что ж, это легче и безопаснее, чем из клети на лестницу. Ну, по крайней-то мере, в теории это так.

Вышло медленно. Сверху нудил Феогност, подгоняя. Но у Кая свои безопасные скорости. Нечего здесь спешить.