23 - Игорь Лесев

— Партийная машина. Высадили еще с вечера здесь, сказали, приедет скоро из бокса. Вот до сих пор этих засранцев и жду.

Легенда была настолько сопливой (какого черта высаживать на ночь глядя, возле частных гаражей, и ехать в какой-то бокс?), но майору, похоже, я настолько осточертел, что про машину он спросил, лишь, чтобы сохранив лицо, отделаться от меня.

— А чего не звонишь?

— Батарея села.

— Так к сторожу, на пропускной пункт, зайди и звони к своим партийцам.

— Я здесь ничего не знаю: где сторож, где пропускной пункт…

— Давай за мной, — майор дернул собаку к себе, она как-то незаметно замолкла, и пошел по дороге вдоль гаражей.

Я встал со своего полена и пошел за ним. Всю дорогу до сторожки — минут пятнадцать — мы не проронили ни слова.

— Кузьмич! — прорычал майор в сторону маленького одноэтажного кирпичного строения, которое и являлось пропускным пунктом в гаражи. — Я тебе мужика привел. Помощник депутата какого-то. Заблудился здесь. Пусти его к телефону, пусть своим позвонит.

Из сторожки на голос майора тут же выскочил мужичок лет пятидесяти тоже в камуфляже (висевшем на нем, в отличие от моего попутчика, мешковато) и безобразно сношенных кроссовках. По всей видимости, милиционер здесь был в большом почете, так как Кузьмич с такой показушной радостью стал бегать вокруг него, что я даже испугался за дога, не приревновал бы.

— Будет сделано, Владислав Аркадьевич! Пусть звонят куда им надо!

«Пусть звонят куда им надо». Девятнадцатый, блядь, век. Тьфу!

Я обернулся к майору:

— Спасибо.

— Давай, — и, развернувшись, Владислав Аркадьевич пошел к своему гаражу.

Я так и не понял, кому он сказал «давай» — мне или своей собаке.

— Проходите вот сюда, — и Кузьмич указал мне на открытую дверь. — Весь телефон в вашем расположении.

«Весь телефон в вашем расположении». Я с тебя, Кузьмич, охереваю.

Я прошел в маленькую (но зато теплую!) комнатку, с кроватью и столом, и уставился на телефон. Куда именно звонить, я решительно не знал, но теплая комната (а еще я заметил чайник в углу) просто так меня не отпускала. В принципе, можно было просто набрать какой-то дурацкий номер и, под предлогом, что он занят, остаться здесь и немного погреться.

Мои размышления прервал Кузьмич:

— А кем вам приходится Владислав Аркадьевич?

Похоже, Кузьмич особым умом не блистал. После лаконичного представления меня майором («помощник какого-то депутата») спрашивать, кем я ему прихожусь, было весьма глупо.

— Владислав Аркадьевич? А он очень хороший друг моего отца, — вот так просто и незатейливо.

Кузьмич и так был гостеприимен, но теперь превратился в само радушие:

— А вы чайку не желаете?

— А знаете, не откажусь.

— А может, и перекусить чего не побрезгуете?

— Уговорили. Только немножко.

«Немножко» вылилось в две банки бычков в томате, батон, сливочное масло и галетное печенье. А в довершение всего — ароматный горячий чай. В принципе, для многих это действительно будет не еда, но я накинулся на все это богатство просто со зверским аппетитом.

— Извините, а как вас зовут?

— Виктор. А вас?

— А я Кузьмич.

— Просто Кузьмич?

— Да. Меня тут все так называют.

— Ну, мне некрасиво как-то называть вас просто Кузьмич. Как вас по имени?

— Дмитрий.

Я поперхнулся.

— В горло что-то попало?

— Да нет, все нормально. Просто чай горячий, Кузьмич, — я его так решил называть. На столе я заметил толстую книгу. — Это у вас телефонный справочник?

— Да. Интересуетесь?

Да, блядь, я их коллекционирую.

— Мне нужно посмотреть некоторые адреса.

— Конечно, пожалуйста, пожалуйста.

В это время просигналила машина возле шлагбаума, и Кузьмич, сказав мне «сию минуту», выскочил на улицу.

А я сел изучать телефонный справочник. Сначала я стал просматривать все фамилии на букву «С» (возможная фамилия Алисы) и искать напротив них номер 4-19-23. Фамилий на «С» было просто до чертиков, но, самое главное, на хрена мне вообще была фамилия Алисы? Формально ведь хоронили Анилегну, вернее — Ангелину. А телефона в ее квартире вообще нет, значит, нет ее и в этом справочнике. Поиск фамилии Алисы я отложил и перешел в начало справочника, в раздел «Служебные телефоны». Там я нашел «Ритуальные услуги» и позвонил по обозначенному номеру.

— Ритуальные услуги, — ответила женщина каким-то замогильным голосом.

— Здравствуйте. Вас беспокоит помощник народного депутата Миронова. Мне необходимо связаться с директором кладбища. Не подскажете его телефон?

— Минутку… — я подумал, что женщина стала искать телефон, но через несколько секунд уже другой женский голос мне ответил: — Я вас слушаю.

— Вы директор кладбища?

— Да.

— На прошлой неделе, в субботу…

— Пятнадцатого числа.

— Да, это было, кажется, пятнадцатое. Так вот, в прошлую субботу…

— Это было пятнадцатое число?

— Да какая разница, какое это было число! Это было в прошлую субботу!

Директриса кладбища уже стала меня выводить из себя.

— Дело в том, что я вышла из отпуска только семнадцатого, то есть пятнадцатого я еще не была на работе.

Вот что за украинское жлобство! Не представишься каким-то помощником, с тобой даже говорить не будут, а представишься, так сразу же, даже не выслушав, в чем дело, начинают отмазываться!

— Уважаемая! Я очень рад, что вы были в отпуске и, надеюсь, очень хорошо отдохнули. Но к сути дела это не имеет никакого отношения. В прошлую субботу хоронили женщину по имени Ангелина. Фамилия мне не известна. Так вот, нашлись родственники из Тюменской области, которые хотят прилететь на могилу. Мой депутат поручил мне выяснить, где именно находится эта могила. Поэтому мне нужен номер могилы и фамилия похороненной.

— Минутку… — Сначала я подумал, что директриса решила опять кому-то передать трубку, но через полминуты она подошла к телефону сама. — Так… в прошлую субботу, это было у нас пятнадцатое число (о боже!) , хоронили шестерых людей. Четыре мужчины и две женщины. — Я весь напрягся. — Женщины с именем Ангелина нет.

— Как нет? Назовите имена похороненных женщин.

— Суббота, пятнадцатое число (заебала уже этим пятнадцатым числом!) хоронили Якубовскую Татьяну Алексеевну, тридцать пятого года рождения, и Кобзик Елену Дмитриевну, восемьдесят третьего года рождения. Ангелины нет.

— Хорошо. Посмотрите, кого хоронили в воскресенье.

— Воскресенье. Это у нас…

— Это у вас шестнадцатое число.