Нежизнеспособный - Yuri Lepichuri

я хочу повеселиться, мне ужасно скучно от вашей болтовни, потанцуй, девица, и я скажу чего-нибудь.

– Танцевать? – Удивилась Суиин, и приметила, что некоторые стражники взялись за дудочки, балалайки и трещотки.

Началась поистине какофония из звуков, но, видя мрачнеющий взгляд правителя, девушке пришлось смириться со своей участью. Особенно, зная, как легко он убивает. Виктор попытался ухватить подругу за руку, но та ускользнула.

Плавными движениями модель дошла до середины зала и сначала использовала только те приёмы, которые приходили ей на ум: встряхивания руками, повороты и шаги из стороны в сторону, минут через пять, когда она вошла во вкус, а царь начал звонко хлопать ритм в ладоши, даже Виктор заворожился изящными изгибами тела подруги и как она, подобно пламени, плавно вилась и передвигалась. Может дара к танцам у неё и не было, но всё же лицезреть красавицу было приятно. Танцовщице бы не хватало ещё песни, и, наверное, император бы заставил её спеть, но леди совершенно не умела того и к её невероятному… в какой-то мере счастью, её не заставили ничего говорить. Только всхлипнуть. Когда мелодия стала совсем резвой и радостной, как на детском утреннике или, когда побеждает главный герой в третьесортном кино, Велиар пальцем подозвал Суиин и та не, прерывая танца, двинулась на встречу. Двинулась и один из стражников в момент выпадом пробил ей живот насквозь, когда она была уже в двух шагах от императорского трона.

Виктор от неожиданности не смог сказать и слова. Воздух замер в гортани и те доли секунды, когда тело девушки падало на пол он видел, как в замедленной съёмке, словно они растянулись на целый час.

Стражник же, выдернув копьё так же резко, как секундой ранее вонзил, заставил кровь литься, а сам двинулся, назад к подлокотнику трона и встал с совершенно отрешённым лицом, таким кое обычно бывает у статуй.

– Аахахахаха – разнёсся заливистый смех, закладывая уши всем в радиусе нескольких десятков метров – такая дура, как же бесила твоя физиономия, ахахахахахах, я ненавижу твою смазливую рожу.

– Как ты мог?! – во всё горло прорычал Виктор.

– Ой, ладно тебе, она ещё дышит, хочешь… точно – император обратился к девушке, лежащей на полу – хочешь мы тебя вылечим? Тогда тебе придётся испытать боль ещё хуже, чем эта, зашьём тебя, без обезболивающего… и пока твоё тело будет восстанавливаться ты сама будешь вынуждена волочить жалкое существование и быть обязанной мне жизнью, ты будешь восхвалять меня, как… Бога!

– Не буду… лучше… умру…

– Но твой мальчик расстроится! Я просто обязан тебя оставить, разве же это не будет искуплением «твоей» вины – он жестом дал знак увести девчонку и перевёл взгляд на Ния. Тело же еле живой девушки мягкими руками подняла одна из служанок и, беззвучно поклонившись, отступила и скрылась в перепутьях коридоров.

– Не хочешь, чего сказать? Ты пока единственный, кто не открывал рта.

– Нет, благодарствую за вопрос, пока я бы с вашего позволения с радостью продолжил наблюдать за происходящим.

– Слышь ты! Урода кусок! Князь или король кем бы ты ни был! – не сдержав агрессии, Виктор вынырнул из-под приставленного к его шее копья, подбирая с пола нож, и хотел было ринуться к убийце, стоящему у него пред глазами, но его свалила с ног ужасная боль в голове и, упав глухо об мраморный пол, он не мог даже разогнуться, но собирая силы на крик продолжил:

– Да как ты мог?! Т-чо она тебе сделала?! Почему бы тебе не сдохнуть вместо неё?!

– Ох, верно-верно, она же заслужила ответ на вопрос, но раз уж красавица не в состоянии, задайте вопрос вы, но с умом, дабы дар вашей подруги не пропал зазря.

– Какого хера ты её убил?!

– Ты хотел спросить почему вообще я убиваю? Скажи спасибо, что я расширяю его за тебя. Ответ так очевиден – потому что я хочу и могу, вы меня бесите, жалкие глупые идиоты считающие, что чего-то достойны, считающие, что можете иметь право называть себя кем-либо, что можете пренебрегать чужими заботами, я просто ненавижу вас всех, просто бесите, просто сдохните уже! – чёрные глаза императора загорелись алым тени на его лице словно стали ещё чернее и он объятый ненавистью был бы похож на любимца дьявола, если не на него самого. Доля секунды и он снова принял былое миролюбивое выражение.

– И ещё кое-что – добавил Велиар – Я не князь и не король, посмотри на бедность сего места: пустое без толики роскоши и самолюбия. Я не тот чья власть пришла от наследственности, чья обитель была бы украшена заслугами предшественников, я не звено в патриархальной системе власти. Я – Царь и моя сила пришла от божественного начала! Зовите меня Богом отселе и впредь! Я достойнейший, величественный. Зовите меня Богом, ибо сама судьба трижды благословляла меня! А теперь уведите их, я ответил на один вопрос, хватит на сегодня.

В след ещё долго неслись угрозы и оскорбления голосом Виктора, однако результата это не принесло.

– То был Кирей – сидя у стены, тюрьмы сказал Ниум.

– Что за чушь ты несёшь? Ты же лично был на его похоронах, к тому же этот тип совершенно на Рея не похож, что на вид, что на вкус он урод, тупой кусок говна, нарциссизма и самолюбия, думает, что, получив какую-то магическую силу, он имеет право играть с жизнями людей.

– Нет, это правда был Кирей, я узнаю его кем бы он ни стал.

– Как ты себе представляешь то это? У тебя уже бред начался на стрессе от потери своего вдохногейского фетиша, ты просто с ходишь с ума.

– Глупости.

– Мы сидим тут всего час, а ты уже нарисовал этого урода на стене аж с трёх ракурсов!

– Так и, что мне ещё делать?

– Сиди со мной, придумывая план, сбежим, соберём людей, наверняка в этом городе есть недовольные таким правителем.

– По мне все они похожи на овощи – художник мышью подкрался в уголок к Вите и, пародируя, повторил его задумчивый взгляд с мыслью: «Как у него ещё морщины не появились, этот парень всегда так кривит бровями, смотреть жутко. Никогда не меняется».

– Мы можем попасть в соседний тюремный блок… а оттуда не далеко до ворот, через которые нас притащили, так просто мы не дойдём до границы, еда, еда… если соберём на побег больше людей, тогда поделимся на отряды и часть будет воровать еду у торговцев, часть найдёт