Кошмар: моментальные снимки - Брэд Брекк

— Брекк! — крикнул он, по-птичьи склонив голову на бок и пытаясь казаться разъярённым. — Это ты их науськал?

Я хмыкнул и кивнул.

— Ты же знаешь, что я женат.

— Ах, да, — я щёлкнул пальцами, — совсем забыл, у тебя ж законная половина…

— Мне совсем не улыбается ехать домой с мандавошками и триппером, чувак!

— Ну конечно нет, Джон! Но если ты когда-нибудь подцепишь что-нибудь в туалете, то на этот случай у врачей есть горы пенициллина…

— Такого в туалете не поймаешь!

— Да, ты прав, Джон. Чтобы поймать такое, надо засунуть свою «гордость и радость» в больную вьетнамскую вагину…

— Я не хочу трахаться с этими блядями…ну как ты не врубишься?!

— Ты разве педик, Джон? Тебя тянет к Гарри? Ты помешан на женщинах? Или тебе нравятся мальчики? Может, ты торчишь от одёжки? Или хочешь пососать член, чудило?

— Что?

— Посмотри же на них: они такие славные и сексапильные, как ты можешь говорить им «нет»? Господи, какой же ты твердожопый!

— Славные? Да ты сам на посмотри хоть на вон ту: ходячий случай триппера, если я хоть что-то смыслю.

— Джон, я знаю эту девушку, она девственна и из хорошей католической семьи. Как ты можешь говорить такое?

— А вон та: её лицо словно иссечено осколками мины-клеймор.

— Так и есть, Джон. За это её зовут «Личико Клеймор». Но тебе не стоит над этим подшучивать…

— Посмотри на зубы вон той, третьей — да она вампир какой-то!

— Зато она хорошо сосёт! У неё это чудно получается, особенно когда вынимает зубы. Смотри, она может отправить тебя на седьмое небо. После такой ночи тебе с твоей женой будет скучно, поверь мне…

Мы заплатили мальчишкам и вернулись к машине.

— До свидания, дорогие…как-нибудь в следующий раз. Его так трудно ракочегарить. До скорого… — сказал я.

Девчонки хихикали, прикрываясь ладошками.

— Sin loi, прости, джи-ай, — одна из девушек помахала Рамсфельду рукой.

— Смотри, Джон, ты им понравился, хоть и вёл себя как настоящий придурок!

— Не делай так больше, ладно?

— Ладно. Тот, кто не трахает блядей в мирное время, не будет сражаться в военное — таков закон джунглей, так рушатся иллюзии, Джон…

— А, ГОВНО…

— Да? А сколько на твоём счету подстреленных азиатов, задавака?

Глава 36

«Золотое сердце»

«Никто не может вообразить себе всех ужасов войны. Это не раны, не кровь и не тиф, это не дизентерия — хроническая и острая, не холод, не жара и не голод. В душе человека это — опьянение от жестокости, деморализация и расстройство, а как внешние проявления — подозрительность, подлость, эгоизм».

Я прибыл в лагерь «Альфа» — вместе с сотнями других солдат — около пяти вечера. Мой рейс на Бангкок был только на следующий день. Плохо, что рядом не было Билли. Но всё равно я был в рад уехать из Вьетнама, из войны — хоть на пять дней. Сам полёт бесплатно осуществлялся на специально зафрахтованных правительством самолётах, время полёта не входило в срок отпуска.

Каждый американец во время службы мог съездить на побывку — на «отдых и восстановление», или, как некоторые говорили, «насилуй и разрушай» — в один из десяти «портов захода».

Почти все женатики ездили на Гавайи. Там они встречались с жёнами: те тратились на билет меньше обычного, если, конечно, успевали оформить нужные бумаги.

Рамсфельд тоже ездил на Гавайи и рассказывал потом, что всё время провалялся со своей старушкой в постели. Он мало говорил об этой поездке, заметил только, что было здорово побыть с женой.

В этот первый свободный вечер занять себя было нечем, и мы отправились в клуб для рядового состава пить пиво, шутить и травить байки из военной жизни.

В 8:30 вечера в клуб пришли шесть австралийцев, тоже отправлявшихся в отпуск, они заняли столик и стали пить как все остальные. Чем больше они пили, тем больше шумели. И совсем скоро у клуба наметили выяснение отношений. Один рядовой имел зуб на своего старшину за какое-то дельце, которое случилось в джунглях несколько недель назад.

Эти двое вышли наружу и начали от души дубасить друг друга. Сержант выбил рядовому три передних зуба и сломал нос.

— Ладно, сардж, мне хватит, — сдался парень. Они пожали друг другу руки и, обнявшись и шатаясь, вернулись в клуб.

— Так мы улаживаем проблемы, дружище, — ухмылялся сержант.

Оба смеялись и весело заказали ещё по паре пива. Потом они взобрались на стол и танцевали, тесно прижавшись друг к другу, как будто это был самый естественный в мире способ танца.

— Вы, оззи, съехали, бля, с катушек, — орали им солдаты.

— Смотрите, друзья, вот такие мы, — улыбался сержант и танцевал вальс «Матильда» с беззубым рядовым.

Мы сидели и балагурили о виски и женщинах, которых отымеем во время пятидневной экспедиции по цеплянию триппера в городах Дальнего Востока.

Я слышал, что такой отпуск хорошо проводить в Австралии. Но я также слышал, что неплохо получается и в Таиланде, что девушки Бангкока самые умелые на всём Востоке.

На следующий день я обменял военные сертификаты на зелёные американские доллары, ибо за пределами Вьетнама не разрешалось иметь сертификаты, к тому же мне сказали, что я смогу обменять доллары на тайские деньги в Бангкоке в Центре отдыха. Со мной было немногим более 400 долларов, и я надеялся, что на утехи мне хватит.

В тот же день штаб-сержант вышагивал туда-сюда по помещению и держал заученную речь. Он говорил так же скучно и монотонно, как говорят сержанты в учебном лагере, и делал ударение на некоторых словах.

— Итак, ребята, оторвали свои задницы и слушаем сюда, — прокричал он в мегафон.

— Личный состав, внесённый в список на рейс 1600 до Бангкока, выстраивается в очередь у окошка, в котором будет указан этот рейс. Вы готовите свои командировочные и личные документы и предъявляете их сержанту в окошке. Он сверяет ваши имена со списком на рейс. Если ваше имя внесено, вы проходите на проверку багажа. После проверки багажа вы садитесь в автобус, отправляющийся в аэропорт, а потом проходите на свой рейс через выход, помеченный как «Рейс 1600 на Бангкок». Понятно? Хорошо. Тогда выстраиваемся у окошка.

Когда мы выстроились на проверку багажа, сержант с мегафоном произнёс ещё одну речь.

— Запрещается вывозить из Вьетнама следующие предметы: оружие, боеприпасы и взрывчатые вещества, порнографические фотографии и литературу…

Наконец, мы сели в самолёт — «Боинг» 707 компании «Эйр Вьетнэм» — и круто взяли вверх над Тан Сон Нхутом. Я любовался Дельтой, пока облака не скрыли её из виду…

Летя со скоростью 500 миль в час над юго-восточными джунглями Азии, мы строили глазки стюардессам, мысленно раздевали их и насиловали твёрдыми, как винтовочные стволы, членами.

— Пристегните ремни, пожалуйста. Через пять минут мы садимся в международном аэропорту Бангкока.

Нас принимают в аэропорту и везут на автобусе в Центр отдыха на инструктаж, после которого мы обменяем деньги и будем предоставлены сами себе. Обменный курс — 20 бат за доллар.

Инструктаж — сплошная трусливая мура!

Раздают списки одобренных гостиниц, в которых можно останавливаться. Гостиницы, не попавшие в список, считаются опасными. Необходимо держаться группами вместе с другими джи-ай. Нельзя опаздывать на обратный рейс в боевую зону. И обязательно нужно что-то сделать, о чём можно написать домой.

Дорогие мама и папа…

— Вы можете осматривать буддийские статуи, посещать храмы и другие достопримечательности, купаться, питаться в хороших ресторанах…

Мне, пожалуйста, шатобриан с кровью, жареным луком и варёным картофелем, приправленным петрушкой и сельдереем, ржаной хлеб со сливочным маслом, спаржу под голландским соусом, зелёный салат с уксусом, вишнёвый пирог с шариком ванильного мороженого, чашку крепкого кофе, ведёрко льда и бутылку очень дорогого виски.

— …ходить на плавучий рынок, фотографировать, делать покупки и, кроме того, вести себя так, чтобы ваша страна гордилась вами и мундиром, который вы носите, — говорит инструктор.

О чём речь, мужик!

— Оставьте благоприятное впечатление у тайского населения…

Уж я оставлю впечатление, будь спокоен…

— Будьте посланцами доброй воли, поступайте так, чтобы росло доверие к армии США.

Отвали ты, сардж, мать твою!

Я хотел как можно дальше убраться от солдат, армии, инструкций и одобренных Центром отдыха отелей.

Обменяв деньги, я вышел через тяжёлую вращающуюся дверь в зал ожидания, где меня встретили дядюшка и тётушка — Боб и Лоррейн Мик. Боб, мамин брат, работал механиком на воздушной базе Юдорн в 300 милях к северу.