Под маской долга - Галина Долгова

– Ну? Скоро ты?

– Не получается, – закричала она.

– Что значит не получается?! Быстро исполняй!

– Я не могу! Стихии не слушаются!

– Этого не может быть…

– Может, – вклинился отец, подползая ближе к матери, – мы просчитывали, что при нарушении Источника стихии могут выйти из-под контроля. Надо срочно продолжать обряд.

Яростно сверкнув глазами, де Саттер повернулся к сей-лирам:

– Ты, возьми восьмерых и привяжи их руки к колам! Быстро!

Я с ужасом сквозь разметавшиеся волосы и падающий град смотрела, как один сей-лир взял ближайшего под руку и повел к камню, а тот спокойно, будто ничего особенного не происходило, позволил привязать свои руки. Потом второго, третьего… восьмого… Где-то в горле застрял полный отчаяния крик, но с губ он так и не сорвался.

Надо было что-то делать. Срочно! Но что? Я попыталась призвать силы… и тишина! Источник разорвал связь с миром! Все, магии больше нет! Ни у кого! Боги… что они наделали?!

Последняя надежда… пала. Что я еще могу? Без магии я – ноль. Эльгалион… что будет с ней?

Очередной гром сотряс землю, и я вскинула голову. Прямо передо мной были слепящие безумием глаза ректора. Он упивался происходящим. Сумасшедший!

– Ты не сможешь подчинить Источник.

– Ошибаешься! – Де Саттер вдруг резко подался вперед и уже шепотом произнес, чтобы слышала только я, хотя в этой какофонии никто бы и так не услышал: – И я жду твоего решения. Ты и Эль или…

Решения? Сотни мыслей и идей пронеслись в голове, и ни одна не задержалась. Я должна была что-то придумать, найти выход, но я его просто не видела. И страх, он сковал и подчинил. Еще одна безуспешная попытка дотянуться до магии – и я сдалась.

– Да, – выдохнула, – согласна.

Улыбка мелькнула на губах мага, и он на секунду с силой сжал руку, чтобы в следующий миг тут же отпрянуть. Пригибаясь и уворачиваясь, он тенью метнулся к камню, где связанные сей-лиры покорно ожидали своей участи. В следующий миг в мерцании молнии отразился блеск серебряного кинжала. Занесенный уверенной рукой ректора, он вмиг рассек запястье одного из сей-лиров, брызнув на звезду темной, густой кровью.

– Селения, иди ко мне, моя принцесса! Это и твоя награда!

Улыбка ректора, счастливая улыбка Селении в ответ – и она покорно подходит к нему, чтобы вместе разрезать следующее запястье. И еще одно… пока бурая кровь не покрыла камень полностью.

– А теперь… – Ректор перевел сияющий взгляд на нас. – Приведите сюда Эльведан.

Время остановилось. Сквозь его пелену я неотрывно смотрела, как ко мне приближаются двое сей-лиров. Их сильные, уверенные руки подхватывают меня с земли и волокут к камню, туда, где вбит последний кол.

– Селения, – голос де Саттера звучит оглушающе, – я делаю это для нас. Ты же это понимаешь?

– Да, любимый.

– Тогда… прости…

Быстрый замах, и серебряное лезвие рыбкой мелькнуло в темном море неба. Удар, который должен был навсегда покончить с жизнью единственного известного универсала… забрать ее прямо из сердца. На секунду я увидела удивленные, широко раскрытые глаза Селении, а потом…

– Я тоже делаю это для нас. Ты же знаешь… любимый.

И кинжал вошел по рукоятку в мягкую плоть с чавкающим звуком, оглушительным даже в такой какофонии.

Глава 28

Я глазам не поверила. Этого просто не может быть… И ректор, этот всемогущий и всеведущий маг, тоже до последнего не верил. Его по-детски удивленный взгляд метнулся вниз, к животу, из которого торчала изогнутая рукоятка Селениного ножа.

– Я люблю тебя, – прошептала Селения, – и не позволю променять себя на нее. – Она мягко прикоснулась к губам ректора. – Я закончу наше дело. Ты будешь мной гордиться.

– Сел…

– Прощай, любимый.

Глухой стук падения, и тело мертвым грузом свалилось к ногам Селении. На несколько секунд над поляной повисла тишина. Мне даже показалось, что в этот миг стихла сама буря, хотя, возможно, так оно и было. Метнула быстрый взгляд на родителей, но они по-прежнему выглядели безразличными ко всему. Может, после стольких лет экспериментов ректора все чувства и эмоции просто выжжены? Может, они давно превратились в зомбированных кукол?

– Поднимите его, – приказала Селения, и сей-лир послушно приподнял тело ректора и уложил его на камень, привязав к последнему колу.

Алая кровь моментально смешалась с более темной и густой сей-лирской. Бесславный конец великого экспериментатора. Он мечтал подчинить себе весь мир, а в итоге оказался предан ближайшими помощниками. Не это ли проявление всевышней справедливости – за миг до смерти понять, что ты проиграл?

– Селения, ты уверена, что правильно поступаешь? – спокойный голос отца больно резанул по ушам, выводя из состояния шока.

– О чем ты?

– Может, девятую жертву лучше было выбрать другую? – с намеком произнес он.

– Ты имеешь в виду Эльгалион или Эльведан? Думаю, пока не стоит. – Селения покачала головой. – У меня с ними одна кровь, и неизвестно, как отреагирует Источник, если сначала принесу одну из них в жертву, а потом попробую подчинить его. Нет уж… Попробуем для начала так.

– Разумно.

– Так, не мешайте мне, и вообще, лучше проследите за этими… не хотелось бы, чтобы они в самый ответственный момент помешали.

– А что ты сделаешь с ними, когда подчинишь Источник? – внезапно спросила мать. Она вообще за все время впервые что-то сказала.

– Боишься за своих девочек? – насмешливо поинтересовалась Селения, почти с ненавистью глядя сейчас на нее. – Не стоит. Если не будут делать глупости, то уйдут отсюда живыми. А сейчас помолчи!

Мать тут же сжалась и покорно замолчала. На миг мне стало ее жалко, но это продлилось недолго. Если бы хотела, она вполне могла бы все изменить. Но она не хотела. Ее все устраивало, и мы с Эль полностью ощутили это.

– Даже не думай, – прошипел на ухо отец, схватив меня за локоть, и в ответ на мой недоуменный взгляд добавил. – Не думай надавить на жалость. Это и так больше, чем ты заслуживаешь за свой обман и предательство.

– Да кто бы говорил!

– Заткнись! – Удар по лицу я ощутила, но не отреагировала. Знала, что должно быть больно, чувствовала, как онемела щека, а по губе скользнула капля крови, но… мне было все равно. Слишком часто отец поднимал на меня руку. Собственно, побои прекратились только в тот день, когда я вступила на земли Эулирона.

– Тише! – прикрикнула Селения, и мы все послушно замерли. То, что сейчас происходило, хоть и было кощунством, но в то же время – удивительно.